– Усидчивости и прилежания нет у писаря.

 Равена не поняла, пошутила ли сейчас друид или сказала серьёзно, но хихикнула. В памяти всплыло, как учитель Парда ругался на них с Имоен: «Не записи, а Море Мечей в ветреную погоду! Ни одной ровной строки!»

 – Вот как. У меня ещё буквы все разного размера, а у Равены раньше буквы были вот такие огромные, и в одной строке помещалось всего четыре-пять слов.

 – Ну, теперь-то у меня буковки покомпактней будут, хотя строчки всё так же пляшут. Это, кстати, главное различие у нас с Саревоком – у него как по линейке всё написано.

 Имоен обернулась на названую сестру. Равена сказала последнюю фразу таким тоном, будто она всё детство в Кэндлкипе провела не с ней – Имоен, а с Саревоком. Словно с ним сидела она за одной партой и завидовала на его ровные строчки, а потом они оба бежали на крепостную стену или тренировочную площадку. Детская ревность вдруг шевельнулась в душе у девушки.

 – Джахейра, может, мы тебе чем-нибудь поможем? – Спросила Равена.

 – Чем, например?

 – Ну, ты вот листочки разминаешь. Так мы точно сможем.

 – От них руки чернеют, Равена.

 Полудроу подняла вверх светло-эбеновые ладони и пошевелила пальцами.

 – Ой, как страшно…

 – Прости, я постоянно забываю об этом, – сдержанно засмеялась друид. – У тебя это получится лучше, у нас. Так что там с дневником? Он может нам быть полезен?

 – Я ещё не до конца его дочитала, но доказательства причастности Железного Трона к Железному Кризису там вполне явные. Если только нам поверят, что это написано рукой Саревока.

 – А что там насчёт вашего общего наследия? – Поинтересовалась Имоен.

 – Ну… Саревок тоже сначала начал видеть сны, – неуверенно начала Равена, растирая в ладонях сушёный лист. – Потом он встретился с каким-то человеком, который ему всё и объяснил.

 – Всё объяснил? Он встретился со жрецом Баала?

 Равена пожала плечами.

 – В общем, чтобы узнать все подробности, Саревок отправился в Кэндлкип изучать пророчество Алаундо. Там он понял, что я тоже дитя Баала, а Горайон связан с арфистами. Потом заметил, что Горайон его вычислил и свалил. Я не совсем поняла, но пару раз он намекал на месть Горайону. Получается, что они были-таки знакомы, – Равена вопросительно посмотрела на арфистов.

 Полуэльфы пожали плечами. Они ничего такого не знали.

 – Может, дальше в записях будет какое-нибудь объяснение этому, – предположила друид.

 – Вряд ли. Я остановилась на дате, когда он узнал о шахтах Нашкеля, а главное узнал, КТО эти шахты зачистил, – хохотнула полудроу. – Там такие интересные выражения проскакивают!

 – Дашь потом прочитать, – ткнула её в бок Имоен.

 – Хоть сто порций. Ох, я вот надеюсь, что где-то в записях есть упоминание о том, где держат герцога Эльтана. И будем надеяться, что он ещё жив. Иначе придётся прибегнуть к крайним мерам.

 – Тамоко?

 – Тамоко. Я ей не доверяю, но нам нужна поддержка Эльтана. К тому же я не хочу оставлять его в руках Саревока. Шрама я не смогла спасти, попробую спасти Его Светлость.

 У Равены вдруг зачесался глаз.

 – Осторожно, – поймала её руку Джахейра. – Глаза щипать будут. Иди, помой руки и продолжай чтение.

  Равена кивнула и направилась обратно в комнату. Тщательно сполоснув руки, она насухо вытерла их, чтобы не намочить страницы. Интересно было читать своё собственное приключение, видимое чужими глазами. К тому же эти глаза принадлежали её врагу. Ругательства с адрес друзей и обещания их уничтожить вызывали на лице дочери Баала злорадную усмешку. После того, как последняя страница была перевёрнута, девушка долго сидела, глядя в никуда и ни о чём не думая. Она вдруг поймала себя на том, что тихонько поглаживает переплёт книжицы. Разозлившись на себя, она бросила дневник на тумбу и стала спешно собираться.

 В комнату зашла Имоен.

 – Ты идёшь к ней? – Забеспокоилась девушка.

 – Да.

 – Одна?

 – Да.

 – Но…

 Одного взгляда названой сестры хватило, чтобы отбить желание спорить дальше.

 Полудроу плотнее закуталась в плащ. Не только для того, чтобы её не узнал случайный прохожий, а больше для того, чтобы не пускать противную сырость за шиворот.

 Мелкий дождь поливал мостовые. Омытые от городской пыли листья блестели и казались свежее. Цветы и трава, освобождённые от серого налёта, потянулись вверх. Тучи закрывали небо. В лужах отражались лишь уличные фонари да жёлтые окна.

 Равена встала немного позади штаб-квартиры Пламенного Кулака. Она видела всё, что происходило на улице. Её же мог увидеть, пожалуй, лишь опытный взгляд.

 – Я надеялась, что ты всё-таки придёшь, – раздалось у неё за спиной.

 – Вредная у тебя привычка – подкрадываться сзади.

 Досаду не удалось скрыть, ведь Равена всегда считала, что её очень трудно застать врасплох.

 – У меня много вредных привычек.

 Силуэт Тамоко был закутан в плащ, капюшон и полутень мешали рассмотреть лицо, но полудроу смогла различить большие тёмные глаза с длинными пушистыми ресницами.

 – Так ты согласна на информацию из моих рук? – Продолжила Тамоко, когда Равена поравнялась с ней.

 – Согласна.

 – Ты же понимаешь, что за неё придётся заплатить?

 – Конечно. Называй свою цену.

 – Мне нужно твоё обещание.

 – Обещание чего?

 – Того, что я попрошу у тебя.

 – Ты хочешь, чтобы я пообещала тебе то, чего и сама не знаю?

 – Да.

 – Ты в своём уме?! А если ты попросишь у меня, чтобы… Да я даже предположить боюсь что! И я должна буду это сделать?!

 – Да. Поверь, твоё обещание не навредит ни тебе, ни твоим друзьям, никому. А информация, которую я могу тебе дать сейчас, будет очень полезна. Тебе, твоим друзьям, всем.

 – Поверить? Тебе? На слово?

 – Это трудно для тебя, я знаю, но ты всё же попытайся.

 – Ох… Ладно, я даю тебе слово, что выполню твою просьбу.

 – Спасибо. Я прошу тебя одолеть Саревока.

 Оторопь взяла Равену.

 – Но… я ведь и так…

 – Одолей его, разрушь его планы, покарай за содеянное, но не отнимай у него жизнь.

 – За всё содеянное его кара – смерть, – злобно проговорила полудроу.

 – Я знаю, поэтому и взяла с тебя слово. Пойми, война, которую он хочет разжечь, бессмысленна, но он верит, что она сможет превратить его в…

 – … Баала, – догадалась Равена. – Он сошёл с ума!

 – Он заложник монстра, который живёт глубоко внутри него. Я не хочу допустить это. Я хочу спасти его от самого себя.

 – Почему? Почему ты делаешь это для него?