Но только голову нагни,Закрой глаза, накройся сном —В глазах огни, огни, огни,И тени в воздухе лесном.…Потом в горах — огни, огни,Под ветром осыпались дни,Летели поезда,И загоралася для нихЗеленая звезда.…Вперед сквозь горы!Предо мной распахивалась синь.Пахнуло солью и смолой,Гудок взревел: «Неси-и!»Три солнца — сквозь туннель в просвет.Рывок — и тьма назад.И сразу нестерпимый светУдарил мне в глаза.Зима 1939–1940{363}
364. «…Но стужа в кормовой каморе…»
…Но стужа в кормовой камореПоднимет сразу ото сна,Суровость Баренцева моряНемногословна и ясна.Курс «норд», как приказал Седов…В ночи плывут огни судов,И берег — простыня.А мы уходим в шторм на риск,И ночь качает фонари на пристанях.Ни звука. Пусть хоть просто крик,Собачий лай бы,Но молчаливы, хоть умри,Рыбачьи лайбы.Лишь прижимаются тесней,Хоть и привыкли к холодам…Нависли скалы. Серый снег.И черная вода.Но берега назад-назад,Прибою их лизать…Три вспышки молнии — гроза —Иль орудийный залп?Но все равно — сквозь эту темень!Но все равно вперед — за теми!1940{364}
365. «Я иногда завидую жестоко…»
Я иногда завидую жестоко:Ведь мне б, тоску скитаний утолив,Дышать, как море, — ровно и глубоко,Непобедимо, как морской прилив.1940{365}
366. Уроки композиции
Весенний день дымит и кружится,Мелькает и в глазах рябит,От солнечного пива в лужицахПьянеют даже воробьи.А вечерами крики умерли,И месяц вылез, ярко-рыж,И слышно мне в тиши, как сумерки
