нему в кабинет.

Управляющим оказывается пожилая привлекательная ведьма. Она предлагает мне выпить, но я не настроен вести долгие беседы.

- Мадам, - я вежливо улыбаюсь. - Мне очень нужно приобрести одно зелье, которое позволит мне остаться неузнанным… Только так, чтобы об этом никому не стало известно.

Взгляд ведьмы становится сочувственным:

- Я сожалею, мистер Малфой. Но торговля зельями не входит в сферу моей деятельности.

Это что, отказ?.. Я молча смотрю на неё и жду.

Ведьма выжидает недолгую паузу.

- …А вот небольшой обмен мы с вами могли бы совершить. Мистер Малфой, вы, вероятно, не знаете, но ваша внешность довольно привлекательна для наших клиентов. К сожалению, достать ваш волос - неимоверно трудная задача…

Ещё бы не трудная. Каждый благоразумный волшебник знает, что его волосы и ногти могут быть использованы в совершенно отвратительных целях. Вроде подобной.

Я криво усмехаюсь. Вынимаю палочку и при помощи режущего заклятия отстригаю прядь волос. Получаю заветный пузырёк и покидаю заведение.

…Даже думать не хочу, какую прибыль старая шлюха извлечёт из этой сделки. А уж о тех, кто приходит в это заведение вообразить, что занимается сексом со мной, не хочется думать тем более.

…Ладно, в который уже раз за этот месяц говорю я себе. Наплевать.

Сейчас у меня есть более приятные дела. Я иду покупать маме подарок.

* * *

Когда я был ребёнком, я не понимал, почему каждый год на мой день рождения отец дарит маме какую-нибудь драгоценную безделушку. Ведь день рождения-то мой! Нет, конечно, меня совсем не обделяли подарками, скорее, - наоборот. Но недоумение оставалось.

Потом, когда я подрос и узнал, что детей вовсе не домовики приносят в дом и подкладывают в колыбельки, эта традиция стала казаться мне очень трогательной. Конечно, отец очень любит меня, если ежегодно благодарит маму за рождение наследника. Насколько я уже тогда мог сообразить, не такое уж это лёгкое и приятное дело - детей рожать.

И, поскольку в этом году отец не может сделать маме подарок, придётся взять это на себя.

Гоблины - искусные мастера не только в вопросах оружия. В ювелирном магазинчике, где продают украшения гоблинской работы, я выбираю для мамы удивительно изящную подвеску - чёрную жемчужину, обвитую спиралями белого золота. Эта вещь мне кажется достойной того, чтобы соприкасаться с нежной кожей моей матери. Расплачиваясь, я прошу седого гоблина за прилавком прислать украшение в Малфой- мэнор утром пятого июня.

Покупая миндальные пирожные и коробку швейцарского шоколада в кондитерской, я вдруг решаю, что, пожалуй, стоит распорядиться отправить сладости домой с доставкой. Сам же я могу прямо сейчас решить вопрос с палочкой - до Дрянн-аллеи рукой подать.

Наверное, это довольно рискованное мероприятие, и мой неожиданный единомышленник Поттер не одобрил бы подобное поведение. Но - я оглядываю свой наряд - на мне вполне обычная чёрная мантия, ботинки тоже без особых примет, а больше ничего под мантией и не различить. Человеческий материал для оборотного зелья у меня заготовлен заранее - волос девушки, чуть ниже меня ростом, зато с таким же размером ноги.

Я захожу в новое кафе, открывшееся на месте бывшего кафе-мороженого Фортескью. Там шумно и людно, в полном соответствии с моими ожиданиями. Можно надеяться, в общей суете никто не заметил, что в общий туалет вошёл высокий светловолосый юноша, а вышла пышногрудая шатенка. Рубашку под мантией пришлось расстегнуть, чтобы мой новый бюст поместился. Интересно, а если с меня сейчас снять волос, обращаться будешь в Драко или в эту девушку?..

На поиски палочки на Дрянн-аллее уходит довольно много времени. Я хочу, чтобы она была максимально послушна отцу, поэтому пытаюсь найди подобную той, что у него была - вяз и сердечная жила дракона. Когда я нахожу и приобретаю искомое, у меня остаётся не так уж много времени до окончания срока действия зелья.

Драко Малфоя не должны видеть здесь, так что возвращаюсь к суете и гаму Диагон-аллеи. И перед витриной «Флориш и Блоттс» едва не сталкиваюсь лицом к лицу со бывшим капитаном нашей школьной сборной.

- Маркус… - недоверчиво и восторженно выдыхаю я.

Флинт смотрит на меня и, разумеется, не узнаёт. Перед ним стоит совершенно незнакомая ему девица, а по фамильярному обращению он может сделать вывод, что это сумасшедшая квиддичная фанатка. «Сенненские Соколы», там он сейчас охотник…

- Вам автограф? - непривычно вежливо спрашивает он.

- Блядь, Флинт, раздающий автографы девушкам посреди Диагон-аллеи - предел моей сексуальной фантазии, - откровенно выдаю я, наслаждаясь недоумением, разливающимся на его скуластой физиономии.

Внезапно он начинает ржать, прижимая меня к себе:

- Ловец, ты что, пол сменил? Окончательно решил, что девушки тебя не привлекают?

- Тролль здоровенный, как ты меня узнал?.. - бурчу я ему в подмышку.

- А хуй знает, - откровенно признаётся он. - Я о тебе четыре года думал.

- Исключительно в порнографическом ключе, я надеюсь?..

- Не сомневайся.

И тут меня начинает плющить и корёжить обратная трансформация. Хорошо, что никто этого не видит - я по-прежнему утыкаюсь носом в грудь Флинта, а волосы прикрыты его необъятными лапищами.

Когда превращение заканчивается, Маркус чуть отодвигает меня от своей груди, берёт в ладони моё лицо и жадно разглядывает.

- Малфой. Настоящий… - тихо произносит он наконец.

И если бы это слово было уместно в отношении сурового и несгибаемого Флинта, я бы сказал, что в его голосе звучит нежность.

Глава четырнадцатая. Маркус.

Новые мётлы - потрясающие. Никакого сравнения с ободранными школьными «Чистомётами». Маркус делает четыре больших круга над стадионом, прежде чем начать первую в этом году тренировку. Когда он приземляется, на лице его написан неподдельный детский восторг.

Новый ловец - тоже нечто особенное.

Начать с того, что он никогда не приходит на тренировку вовремя. Правда, сказать честно, он ни разу не опаздывал больше, чем на пять минут, но Флинта и минутное опоздание выводит из себя. Сказано: начало в десять. Значит, без четверти десять вся команда стоит возле квиддичной раздевалки и преданно пожирает глазами капитана!

Когда Флинт объясняет бойцам стратегию игры, белобрысый не слушает и так откровенно скучает, что разве что не зевает.

Зато душ после тренировки он может принимать полчаса, и капитан скрипит зубами, ожидая торжественного выхода из кабинки этого мелкого крысёныша-альбиноса, чтобы закрыть раздевалку. Впрочем, такое происходит только в первый раз. Потом Флинт отдаёт ключ от раздевалки Блечтли: пусть с ловцом мучается кто-нибудь другой.

Был бы это какой-нибудь другой сопляк, Маркус уже после первого раза с удовольствием надавал бы наглецу по шее. А при повторении - выставил бы из команды ласковым пинком. Но Снейп ещё в прошлом году сказал всем старшим: белобрысого - не трогать. Его отец входит в совет попечителей, так что… Мы же с вами не хотим проблем, не так ли?

Проблем со Снейпом не хотел никто.

Остальных пацанов из команды, кажется, даже забавлял этот тощий малец. Рядом с ним парни сами себе казались уже совсем взрослыми крепкими мужиками. Но для Флинта квиддич был не увлечением, а самой крепкой в его семнадцатилетней жизни любовью.

- Спокуха, кэп, - примиряюще говорил ему Пьюси. - Пацан летать не боится, мячик хватает, ты же сам