Вполне вероятно, что по мере того, как беспомощность Керенского в сложившейся обстановке становилась все более очевидной, а час созыва съезда приближался, ВРК активизировал деятельность независимо от того, появился бы Ленин в Смольном или нет. Однако необходимо также помнить, что Ленин в отличие почти от всех других руководителей большевиков придавал решающее значение свержению Временного правительства в преддверии съезда. Его приход в Смольный неизбежно способствовал усилению давления на руководство левых сил в пользу более смелых шагов. Как бы то ни было, задолго до рассвета 25 октября действия ВРК стали гораздо агрессивнее. Все оговорки, что комитет лишь защищает революцию и прежде всего пытается сохранить статус-кво до выражения воли съезда, были решительно отброшены. Вместо этого была предпринята открытая попытка поставить делегатов съезда перед фактом свержения Временного правительства до начала его работы.

Существует очень мало надежных свидетельств об обстоятельствах принятия этого решения. Лацис позднее писал, что 'к концу знаменитой ночи, когда решался вопрос о правительстве и Центральный Комитет колебался, Ильич вбежал в помещение Петербургского комитета с вопросом: 'Ребята, лопаты у вас есть? Придут ли в окопы питерские рабочие по вашему зову?'. Лацис вспоминал, что ответ был положительным. Решительность Ленина и Петербургского комитета подействовали на колеблющихся, верх взял Ленин47. Судя по недовольству, которое высказывали впоследствии главные руководители левых эсеров, совершенно очевидно, что они ничего не знали об изменении позиции ВРК48.

В любом случае можно довольно точно указать момент, когда произошло это основное изменение тактической линии. Так, вечером 24 октября комиссар ВРК в Павловском полку Освальд Дзенис получил приказ занять Троицкий мост между Петроградской стороной и Марсовым полем. Он вспоминает, что после занятия моста около 9 часов вечера он отметил значительный рост движения в сторону Дворцовой площади; по собственной инициативе он распорядился о сооружении застав, создании пропускных пунктов на пути к Зимнему дворцу и аресте государственных служащих; те из них, кто занимал наиболее важные посты, доставлялись в Смольный. Вскоре посте принятия этих мер Дзенису срочно позвонил Подвойский и сообщил, что арестованные чиновники, направленные им в Смольный, освобождаются, что предпринятые им шаги являются несанкционированными и преждевременными и что до завтрашнего дня ВРК не примет решения о том, когда начинать более активные действия. Подвойский настаивал на том, чтобы Дзенис прекратил аресты государственных служащих и снял заставы и пропускные пункты; этот приказ, по мнению Дзениса, был столь близоруким, что он не выполнил его. Через несколько часов, видимо около 2 часов утра, Дзенис получил новый приказ: усилить патрули и установить жесткий контроль за движением на своем участке49.

Примерно в это время, то есть около 2 часов ночи 25 октября, первая рота 6-го саперного батальона заняла Николаевский вокзал у Знаменской площади, в центре которого возвышалась массивная бронзовая статуя Александра III. Позднее один из саперов вспоминал: 'Ночь была морозная. Северный ветер пронизывал до костей. На прилегающих к Николаевскому вокзалу улицах, поеживаясь от холода, стояли группы саперов, зорко всматриваясь в полумрак ночи. Луна делала картину фантастической. Громады домов походили на средневековые замки, саперов сопровождали тени великанов, при виде которых изумленно осаживала коня статуя предпоследнего императора'50.

В это же время, то есть около 2 часов ночи, комиссар ВРК Михаил Файерман занял Петроградскую электростанцию. По его указанию было отключено энергоснабжение большинства правительственных зданий. Практически одновременно восставшие солдаты заняли Главный почтамт, где руководство осуществлял комиссар ВРК Карл Кадлубовский. Вскоре после полуночи экипаж 'Авроры' получил приказ 'всеми имеющимися средствами' восстановить движение по Николаевскому мосту51. Поскольку капитан корабля сначала отказался выполнить этот приказ, комиссар ВРК Александр Белышев и несколько матросов взяли на себя управление судном. Однако провести 'Аврору' по мелкому извилистому фарватеру Невы было трудно, и капитан вскоре согласился доставить отремонтированный корабль к месту назначения, заявив, что не может допустить, 'чтобы 'Аврора' села на мель'. В 3.30 'Аврора' встала на якорь у Николаевского моста — единственного моста через Неву, оставшегося в руках правительства. Как только экипаж 'Авроры' направил прожектора на мост, охранявшие его юнкера разбежались. Электрики корабля проконтролировали сведение моста. Когда спустя некоторое время отряд ударных правительственных войск в составе 32 человек, отправленных, чтобы его развести, прибыл на место, оказалось, что его надежно охраняют около 200 рабочих и матросов52.

Отряд матросов в составе 45 человек в 6 часов утра занял здание Государственного банка, не встретив никакого сопротивления, поскольку несшие охрану банка солдаты Семеновского полка остались нейтральными. Через час отряд солдат Кексгольмского полка под руководством Лашевича и другого комиссара ВРК П.С.Калягина занял Центральную телефонную станцию Петрограда, сразу же прервав почти всю телефонную связь с Военным штабом и Зимним дворцом. Кровопролития при занятии станции удалось избежать частично потому, что во главе отряда Кексгольмского полка стоял некто А.Захаров, который, будучи юнкером военного училища, нередко стоял здесь в карауле. Поскольку он был отлично осведомлен об охранном режиме телефонной станции, ему удалось быстро изолировать и разоружить охраняющих ее юнкеров53. Таким образом, к раннему утру 25 октября правительство осталось без телефонной связи и энергоснабжения. В 8 часов утра последний из 3 крупнейших вокзалов Петрограда — Варшавский, — железнодорожные линии которого соединяли столицу с Северным фронтом и штабом армии в Пскове, также оказался в руках ВРК.

Закрытое заседание членов правительства в Зимнем, на котором рассматривались дополнительные меры по борьбе с левыми силами, было прервано в 1 час ночи. В 3 часа утра Керенский получил новые тревожные известия о положении дел; в сопровождении своего заместителя Коновалова он вновь поспешил в здание Генштаба54. Полученные им на исходе ночи и ранним утром сообщения были мрачными. В руки ВРК быстро переходили одна ключевая точка за другой. Вполне понятно, что основные силы, охранявшие Зимний дворец, — юнкера военных училищ и рота женского батальона — начали проявлять беспокойство. Внезапно они заявили, что не могут стрелять в солдат гарнизона, однако на некоторое время их удалось успокоить, как оказалось впоследствии, ложными заверениями, будто войска с фронта ожидаются с минуты на минуту.

По распоряжению Керенского на рассвете к казачьим частям в столице был обращен последний отчаянный призыв: 'Во имя свободы, чести и славы родной земли Верховный главнокомандующий приказал Первому, Четвертому и Четырнадцатому казачьим полкам выступить на помощь ЦИК Советов, революционной демократии и Временному правительству для спасения гибнущей России'55. В ответ на это представитель казаков спросил, выступит ли также пехота. Получив неудовлетворительный ответ, представители всех, за исключением относительно небольшого числа, казачьих частей дали понять, что не намерены 'выступать в одиночку и служить живыми мишенями'56.

Текст откровенного письма генерала Б.Левицкого из Петрограда генералу М.Дитерихсу, находившемуся на фронте, об обстановке в Петрограде 24 октября дает представление о создавшейся ситуации. Левицкий информировал Дитерихса о последних событиях в борьбе за гарнизон между ВРК и штабом Петроградского военного округа и о директиве ВРК, призывающей части гарнизона не подчиняться приказам штаба. Левицкий сообщал: 'Этот акт… заставил вчера министра-президента ясно и определенно разъяснить в совете республики (Предпарламенте) создавшееся положение и указать линию поведения Временного правительства… Вслед за этим части Петроградского гарнизона… перешли на сторону большевиков. Разведенные мосты вновь наведены ими. Весь город покрыт постами гарнизона, но выступлений на улицах никаких нет. Телефонная станция находится в руках гарнизона. Части, находящиеся в Зимнем дворце, только формально охраняют его, так как активно решили не выступать… Временное правительство как будто бы находится в столице враждебного государства'57.

К утру 25 октября отчаянное положение правительства стало наконец очевидным даже для дотоле уверенного в себе командующего Петроградским военным округом Полковникова; он направил доклад Керенскому, в котором оценил положение как 'критическое' и сделал вывод: практически 'в распоряжении правительства нет никаких войск'58. С этого момента единственной надеждой Керенского оставалась быстрая мобилизация фронтовых армейских частей для оказания помощи. В этой связи около 9 часов утра Керенский оставил Коновалова временным главой кабинета и начал принимать меры для немедленного выезда в Псков.

Несколькими часами ранее в Смольном собрался ЦК большевиков. Скорее всего, протокола этого