в толпе рабынь на продажугрязная и злаяотворачиваешься и закрываешь глазано я же видел тебя спустя две тысячи летя узнал тебя сразуи купленная мнойты единственная кто имеет правовходить ко мне по утрамкогда я еще сплюты приносишь мне ягоды и сокиа из всех мыслимых на земле огорченийменя мучает только однокогда вишневая косточкапопадает на передние зубыБелые сныИюль был смугл, но август бел,и белы были сны.Весь мир бледнел или седел, как будто белены поел.И было нам не по себеот этой белизны.Как привидение бела,прикрывшись скатертью,ты, кошкой выгнувшись, спалаи, просыпаясь, мило зла,проклятья комарам слала,смешно и матерно.Во сне кружилась головаи что-то давнее.Дышала ты едва-едва,нещадно растрепав диван,вчерашний выветрив дурмансвоим дыханием.Ладонь твоя мою звала,как птица ищет корм,как жаждет дождь иссохший злак,я руку дал, хоть ты спала,свою ладонь в мою вплелаи нежно, и легко.В беспепелье тобою выжжен,вживался в трепет глаз.В любви тобой — в болотной жиже,в любви твоей — в небесной выси.И в линиях судьбы и жизнистекался пот у нас.От ветра дым паникадильныйпроник в раскрытое окно.А птицы по столам ходилии наше выпили вино.* * *Я потерял спички. Коробок потерял, говорю.Потерял ощущение бренности, гибельности бытия.Наглый, словно сорняк, стою на мокром ветру.Счастье, как ты велико. Куда мне спрятать тебя?Нет ощущенья холода, слякоти. Пеленаветра, тумана и снега не настигает меня.Что-то крошится в ладонях. Кажется, это зима:бесится, но не слышна, будто в немом кино.Не принимаю к сердцу. Не научусь принимать.Очень хочу принять, но сердце, как тот щенок,глупо сидит в углу, в лужице на полу.То он полижет живот, то он почешет скулу.Сердце, где ты и что ты? Ты что же, вовсе нигде?Не знаю твое биенье, не чувствую тяжесть твою.Господи, строгий Боже, как же ты не доглядел,что я стою, улыбаясь. Даже что просто стою.Нет ощущения времени. Теплый, безумный, живой,вижу сплошное счастье. Куда мне столько его.Стыло, я знаю, стыло. Я знаю и не могувпустить в себя хоть на атом черную синеву —гарью пропахший вечер — город в грязном снегу —гибельность этого сердца — этого ветра звук.Я не умею больше не миловать, не корить.Что мне просить у Бога? Разве что прикурить.* * *
