становятся видимыми, когда сам ты становишься невидимкой… Я хочу сказать, становится видно, что они живые.

Джеральд согласился с ней. Я думаю, вы бы тоже согласились на его месте.

— Вполне возможно, что ты права, — сказал он. — Сад твоего замка и вправду заколдован. Хотел бы я только знать, по каким правилам все это работает? Так — мне пора идти. Надо застать Джонсона прежде, чем пробьет двенадцать. Надо дойти до рынка, а потом придется бежать.

— Но пока мы идем, ты ведь можешь рассказывать, — клянчила Мейбл. — Пожалуйста, рассказывай — это просто сногсшибательно!

Джеральд довольно ухмыльнулся.

— Потом я просто пошел по их следу. Знаешь, все это было словно во сне: они вышли через пещеру — тот самый ход, по которому мы пришли в первый раз. Тут я чуть было не упустил их из виду, ведь мне надо было дождаться, пока они отойдут достаточно далеко, чтобы они не услышали, как я сдвигаю камни в пещере, а потом мне пришлось бежать во весь дух, чтобы их нагнать. Я снял туфли, и теперь носки, скорее всего, придется выкинуть. Я все бежал и бежал за ними. Они прошли через поселок, где живут бедняки, оттуда к реке, а потом… Ой, нам надо бежать!

На этом рассказ прервался, и все четверо припустили во весь дух.

Они застали Джонсона во дворике у его дома — он умывался, поставив тазик на прочную деревянную скамейку.

— Послушайте, Джонсон, — подступил к нему Джеральд, — что вы нам дадите, если мы поможем вам получить эту награду?

— Половину, — поспешно заявил Джонсон. — И хорошую оплеуху, если вы вздумаете смеяться надо мной.

— Никто не смеется, — самым убедительным своим голосом возразил Джеральд. — Берите нас в дело, и я вам все расскажу. А когда вы поймаете грабителей и вернете серебро, можете дать мне соверен на счастье.

— Заходите, — произнес Джонсон. — Надеюсь, молодые леди извинят меня. И все-таки, зачем я вам понадобился? Если вы вправду знаете, где бандиты, вы могли бы сами обратиться за наградой.

— Мудрость Джонсона велика! Крылатые слова сами выходят из его уст, — сказал Джеральд. Дети последовали за полисменом в коттедж, и дверь за ними захлопнулась. — Я хочу только, чтобы вы никому не рассказывали, откуда вы все узнали. Это будет исключительно ваша заслуга — плод вашей удачливости и дальновидности.

— Садитесь, — сказал Джонсон. — И помните: если вам вздумалось подшутить надо мной, лучше сразу отправьте этих малюток домой, пока я за вас не принялся всерьез.

— Я не шучу! — заносчиво произнес Джеральд. — Любой человек — кроме полицейского, конечно, — давно бы понял, почему я не хочу, чтобы кто-нибудь прослышал обо мне. Я наткнулся на этих людей среди ночи, в том месте, где мне вовсе не следовало быть, и если дома узнают, как я провел эту ночь, будет страшный скандал. Теперь вы поняли, мой ясноглазый?

Как говорил позже Джимми, к этому времени Джонсон был уже настолько заинтригован, что готов был безропотно проглотить самое нелепое прозвище. Он сказал только, что все понял и хочет поскорее узнать, в чем дело.

— Так слушайте и молчите. Я расскажу все, что вам следует знать. Прошлой ночью около одиннадцати часов я был в Ядлинг-Тауэрсе. Как я туда попал и что там делал — совершенно неважно. Окно замка было открыто. Я влез в него, прошел несколько шагов и увидел свет. Свет был в комнате, где хранилось серебро, и там было трое мужчин, которые укладывали серебряный сервиз в мешки.

— Значит, это ты послал предупреждение, чтобы слуги вызвали полицию? — спросил Джонсон, резко наклонившись вперед и упираясь руками в колени.

— Да, это был я. Если хотите, можете сказать, что и это сделали вы. Вы ведь не были в то время на дежурстве, верно? Ну так вот, полиция не подоспела вовремя, и был там только я, одинокий сыщик. Я последовал за ними.

— В самом деле?

— В самом деле. Я видел, как они прятали добычу в тайник. Кроме того, я видел, что там же спрятано и серебро из Хьютон-Корта. И еще я слышал, как они договаривались, когда заберут ее из тайника.

— Идем — ты покажешь мне этот тайник! — воскликнул Джонсон и вскочил так резво, что его легкое кресло с жалобным хрустом повалилось на кирпично-красный пол.

— Нет, — сурово ответил Джеральд. — Если вы явитесь туда раньше условленного часа, вы найдете серебро, но никогда не поймаете воров.

— Верно, — отозвался полисмен, пытаясь поставить кресло на ножки и вновь устраиваясь в нем. — Так как же?

— В час дня на дорожке за пристанью у Сэдлерз-Рентс их будет ждать машина. В полпервого они придут за краденным добром и переправят его на лодке. Вот ваш шанс наполнить карман монетами и покрыть свое имя славой.

— Господи Боже! — простонал Джонсон в тоске и смятении. — Господи Боже! Ведь вы не шутите со мной? Вы бы просто не смогли все это выдумать.

— Еще как смог бы. Но я ничего не выдумал. Слушайте, Джонсон — это ваш шанс, такое бывает один раз в жизни. И я прошу у вас всего лишь один фунт плюс соблюдение тайны. По рукам?

— Согласен, согласен! — подхватил Джонсон. — Но если вы дурачитесь…

— Неужели вы не понимаете, что он не врет! — не утерпела Кэтлин. — Он же не врун. Мы все честные люди.

— Не хотите — не надо, — сказал Джеральд. — Я поищу другого полисмена, у которого в голове будет побольше мозгов.

— А я расскажу, где вы провели ночь! — пригрозил Джонсон.

— Вы неспособны на столь бесчестный поступок, — весело возразила Мейбл. — Будет вам упрямиться, мы ведь вам же добра желаем.

— На вашем месте я бы отправился к тайнику с серебром, прихватив с собой еще двух человек, — начал распоряжаться Джеральд. — Вы можете укрыться в рощице, что расположена неподалеку. А еще двух или трех человек я послал бы к той тропинке, чтобы они забрались на деревья и поджидали машину.

— Да, вы могли бы служить в полиции, — с уважением признал Джонсон. — Но если это подставка!..

— Что ж, тогда вы окажетесь в дураках — надо полагать, не первый раз в жизни, — заявил грубиян Джимми.

— Так по рукам? — нетерпеливо спросил Джеральд. — Джимми, идиот, попридержи язык!

— По рукам! — выдохнул Джонсон.

— Тогда заступайте на дежурство и идите вниз по дороге к той рощице. Когда увидите, что я достаю носовой платок и сморкаюсь, вы узнаете, что это и есть то самое место. Мешки они спрятали под водой, привязав их веревкой к колышкам. От вас требуется только появится на месте происшествия во всем блеске полицейской формы, и на вас валом повалят почести, и Слава вознесет вас на вершины сержантского звания. И тогда — о, прошу вас! — не забудьте обо мне.

Джонсон что-то беспомощно пролепетал. Он попытался задать еще какой-то вопрос, но тут же оборвал самого себя и заявил, что на все согласен и отправляется немедленно.

Коттедж Джонсона находился за пределами города, возле кузницы, и по пути к нему детям уже пришлось пройти через лес. А потому они снова шли через лес, потом через город с его узкими улочками, а еще потом по тропе мимо лесопилки, где громоздились еще нераспиленные бревна, — здесь, пока пильщики уходили на обед, можно было вволю поиграть, уложив поперек бревна свежую, сладко пахнущую еловую доску и превратив ее в качели.

— Замечательное место! — запыхавшись выговорила Мейбл. — Это еще лучше, чем играть понарошку, будто я принцесса или в какое-нибудь другое колдовство!

— Мне здесь тоже нравится, — признался Джимми. — Джерри, кончать чихать, у тебя скоро нос отвалится!