короткоствольные пушки) не имели возможности соперничать с КВ и Т-34 во время танковой дуэли. Такая же проблема была и у танков чехословацкого производства Pz.Kpfw.35(t) и Pz.Kpfw.38(t). Танкоистребительные 47-мм САУ Panzerjaeger, призванные бороться с бронетехникой противника, броню КВ и «Матильд» пробить не могли. Штурмовые орудия StuG III также не годились для противотанковых целей. Таким образом, «брешь» в виде невозможности бороться с новыми советскими танками лишила систему германского бронетанкового вооружения будущего. Врагу впоследствии предстояло понести большие потери, а затем начать масштабное и затратное перевооружение.
Свои особенности были и в противоборстве в воздухе. Авиация противника в октябре и ноябре 1941 года понесла значительные потери. В первой половине декабря во 2-м воздушном флоте люфтваффе, согласно служебному дневнику начальника Генерального штаба сухопутных войск генерала Гальдера (запись от 12 декабря 1941 года. —
Советское командование в ходе оборонительного сражения, мобилизуя все авиационные резервы в тылу, посылало их на московское направление. К участию в контрнаступлении кроме авиации Калининского, Западного и частично Юго-Западного фронтов было решено привлечь ВВС Московского военного округа, 6-й истребительный авиационный корпус ПВО, дальнюю 81-ю авиационную дивизию дальнего действия и отдельную авиационную группу. К 6 декабря на московском стратегическом направлении наши военно-воздушные силы имели в своем составе исправных самолетов: истребителей — 69, разведчиков — 103. Таким образом, по авиации мы имели превосходство над противником в 2 раза. По истребителям превосходство было еще большим (в 3,4 раза в нашу пользу). В составе советской авиационной группировки было около 20 % самолетов устаревших конструкций (истребители И-15бис, И-16, И-153 «Чайка», бомбардировщики СБ), а остальные являлись современными для того времени самолетами МиГ-3, ЛаГГ-3, Як-1, Пе-2, Ил-4, Ер-2, Пе-8 и т. д. Господство в воздухе было завоевано советской авиацией, а значительное превосходство в истребительной авиации создавало благоприятные условия для удержания этого господства в наших руках.
Для проведения тактических десантов в тыл врага готовился л/с 214-й воздушно-десантной бригады.
Несмотря на отсутствие океанов, морей и крупных рек под Москвой в контрнаступлении участвовали формирования Наркомата Военно-морского флота. По решению Государственного Комитета Обороны ВМФ СССР в конце октября 1941 года направил около 40 тыс. краснофлотцев, старшин и командиров на укомплектование двадцати пяти отдельных стрелковых бригад. В начале декабря в район наступления 1-й ударной и 20-й армий были выдвинуты 71-я и 64-я морские стрелковые бригады. Несколько позже в состав 1-й ударной армии были включены 84-я и 62-я морские бригады.
В наступлении южного крыла Западного фронта участвовал 4-й отдельный гвардейский минометный дивизион моряков. К западу от Серпухова он поддерживал наступление 49-й общевойсковой армии.
Интересно отметить, что 4-й отдельный гвардейский минометный дивизион РС «катюша» (командир гвардии майор Я. А. Кочетков) сформировали из личного состава 199-го дивизиона особой артиллерийской группы ВМФ, состоявшей из двух артиллерийских дивизионов: 199-го и 200-го. Эти части, сражавшиеся под Вязьмой и Ржевом, после окружения советских войск попали в «котел», и в течение 17 суток моряки- артиллеристы пробивались с боями по тылам врага и вышли к Москве.
На основе 200-го артиллерийского дивизиона ВМФ сформировали 14-й отдельный гвардейский минометный дивизион (командир капитан-лейтенант А. П. Москвин), который включили в состав 1-го Московского отряда моряков — соединения, требующего особого рассмотрения автора.
1-й Московский отдельный отряд моряков (командир — полковник А. М. Смирнов) представлял из себя усиленный полк ВМФ. Кроме морских стрелков в его составе были 14-й гвардейский дивизион РС, мотоциклетный батальон, знаменитая танковая рота, в которой были танки Т-35, Т-34, БТ-2 и другие машины из учебного батальона ВАММ им. Сталина, а также батарея 85-мм орудий.
17 ноября эта воинская часть была включена в Московскую зону обороны. 17 ноября 1941 года 1-й Московский отдельный отряд моряков получил от наркома ВМФ знамя — Военно-морской флаг СССР.
1 декабря 1941 года по приказу штаба Московской зоны обороны отряд занял позиции на участие Ликино — Ванино — Давидково — Осоргино — Постниково с тем, чтобы не допустить противника к Москве в этом районе. С переходом войск Западного фронта в контрнаступление отряд был снят с оборонительного рубежа и отправлен в Москву.
28 декабря отряд был переименован в 166-ю бригаду морской пехоты. Из прежнего состава отряда были отчислены 14-й гвардейский дивизион РС, мотоциклетный батальон, танковая рота и батарея 85-мм орудий. Бригада получила пополнение в 2100 человек.
2 января 166-я бригада морской пехоты была переименована в 154-ю отдельную морскую стрелковую бригаду и 19 января направлена в состав 3-й ударной армии Северо-Западного фронта.
Фактически 1-й Московский отдельный отряд моряков в боевых действиях участия не принимал, зато его отправка на фронт в конце ноября 1941 года была широко освящена в материалах нескольких известнейших советских фотографов!
Теперь коснемся проблем материальной обеспеченности наступательной группировки. К началу декабря по сравнению с серединой ноября она повысилась. Так, например, Западный фронт имел основных видов боеприпасов 2–3 боекомплекта, горючего 5–6 заправок и продовольствия 10–12 сутодач. Основная масса этих средств: 80 % боеприпасов, 65 % горючего и продовольствия находились в войсках и армейских базах.
Так как фронтам предстояло наступать в широких полосах, они имели одноэшелонное построение и низкие плотности: одну дивизию на 8,5 км, 10–11 орудий и минометов и 0,8 танка на 1 км фронта. За счет неравномерного расположения войск плотности на направлениях главных ударов были большими[25].
Обстановка на западном стратегическом направлении перед началом наступления советских войск была очень запутанной. Сложный, а порой даже драматический ход оборонительных сражений на ближних подступах к Москве, зависимость фронтов от сроков выгрузки, сосредоточения и довооружения резервных войск сильно затрудняли определение момента перехода в контрнаступление. Как уже говорилось, оно планировалось не в виде краткосрочного, резко очерченного действия, а как последовательный, растянутый на четыре дня процесс.
Некоторые соединения предназначенной к наступлению группировки войск продолжали вести тяжелые оборонительные бои. На правом крыле Западного фронта 1-я ударная армия с 29 ноября по 3 декабря вела изнурительное сражение с германскими войсками, захватившими мост через канал Москва — Волга у Яхромы и вышедшими на восточный берег.
В центре фронта отражали вражеский прорыв 5-я и 33-я армии. Еще сложнее была обстановка у войск Юго-Западного фронта, ибо подготовка к контрнаступлению его правого крыла велась в условиях, когда инициатива еще находилась полностью в руках противника и наши войска продолжали пятиться на восток. 5 декабря, иными словами, на четвертый день после утверждения представленного комфронтом плана перехода в наступление, на участке 13-й армии вражеские войска захватили Елец — очень важный, особенно в период подготовки войск к контрнаступлению, железнодорожный узел.
В Берлине были уверены в скором падении советской столицы, а потому продолжали гнать войска в наступление. Обращает на себя внимание такая любопытная деталь. В тот самый день, когда в Ставке был утвержден план контрнаступления советских фронтов, в дневнике начальника Генерального штаба сухопутных войск (ОКХ) генерала Ф. Гальдера появилась следующая запись: «Для артобстрела Москвы будут переброшены: 10 батарей 150-мм орудий (дальность стрельбы 11 300 м), 2 батареи 150-мм пушек (15 300 м), 1 батарея 194-мм пушек (20 800 м). Эти батареи будут направлены в группу армий „Центр“ 6.12»[26].
2 декабря тот же Гальдер записал в своем служебном дневнике: «Сопротивление противника достигло своей кульминационной точки. В его распоряжении нет больше никаких новых сил».
Буквально на другой день войска генерал-фельдмаршала фон Бока из группы армии «Центр» предприняли попытку нанести удары по Москве не только с севера и юга, но и с запада. В ходе этого последнего наступления немцам удалось прорвать оборону в центре Западного фронта на стыке 5-й и 33-й армий и к исходу 2 декабря подойти к поселку Алабино (45 км юго-западнее Москвы).
