девять лет всякий раз, когда я испытывал тревогу, то принимался бежать. Бег трусцой стал моим обычным способом борьбы со стрессом с тех пор, как я узнал это состояние. С возрастом пришлось беречь колени, и я снова перешел на ходьбу, к чему очень привык. При этом меня не останавливает ни погода, ни местоположение. Даже бывая в поездках, я сдвигаю мебель в номере отеля, включаю погромче телевизор и принимаюсь яростно вышагивать по комнате. Подобно многим, пережившим утрату, я убежден, что такие спортивные занятия помогают мне преодолеть стресс и справиться с утратой.

Сообщают о случаях, когда люди бегают трусцой на кладбище и плачут при этом; смотрители и посетители не обращают на них внимания. Кто-то увлекается гольфом, теннисом или баскетболом. Важным элементом здесь является мяч, который скорбящие идентифицируют с источником их стресса. «Я представляю, что в мячике заключены мои проблемы, — говорят вдовы, — поднимаю его и высказываю все, что думаю о своем несчастье, потом бью по нему ракеткой и наблюдаю с радостью, как он отлетает. Много раз я испытывала это победное ощущение — как прежняя пагубная энергия покидает меня».

Людям, пережившим горе, могут принести пользу новые виды спорта — например, BI RAC IT — игра с ракетками в каждой руке. Такая игра стимулирует взаимодействие левого и правого полушария головного мозга, а также оказывает благотворное влияние на химические процессы в мозге и на центральную нервную систему. Так что это не только способ дать выход стрессу, но и эффективный метод модификации поведения. Такая игра ведет к перенастройке поведения, что способствует обучаемости. А поскольку процессу переживания горя обучаются, то, по-видимому, БИ РЭК ИТ помогает интегрировать те изменения организма, что появляются после утраты.

Экзорцистские действия подразумевают не только спортивные мероприятия. Во многих кинофильмах показаны мужья, яростно бранящиеся при рубке дров, или жены, выплескивающие свой гнев при выбивании ковров. У некоторых стресс пропадает, когда они работают на гончарном круге, иные предпочитают копаться в саду или заниматься музицированием. Почти всякая физическая активность, сопровождаемая словами, освобождает от гнета. Помните только о своем намерении и время от времени проверяйте, насколько эффективен ваш метод борьбы со стрессом.

Теперь посмотрим, к каким еще способам прибегали люди, чтобы адаптироваться к утрате и справиться со стрессом.

 ТАЙМ-АУТ

Дети еще не умеют принуждать себя; когда они болеют, то остаются в постели, что сильно сокращает процесс выздоровления. Кроме того, малыши берут тайм-аут у горя, то есть попеременно то грустят, то играют. Взрослые же, наоборот, постоянно принуждают свой организм действовать против собственного блага. Тайм-аут (перерыв) может благотворно сказаться на процессе переживания горя.

Одним из способов передышки представляется социальное отчуждение (уход в себя). В ходе нашей жизни мы нуждаемся в уединении для того, чтобы поразмышлять, расслабиться и набраться сил. Одни при этом предпочитают уткнуться в книжку, другие смотрят видеокассеты, слушают музыку, принимают теплые ванны, лежат на пляже. В любом случае — перерывы в ходе стресса или переживания горя настоятельно необходимы.

 ПОДПИТКА ДУШИ

Душа, полная юмора, игривости и творчества, при переживании горя нуждается в восстановлении сил. Особенно целебным может стать роль искусства. Психолог Колин Кэффелл предлагает своим пациентам глину и призывает их «вывернуть свою душу наизнанку». Таким образом, люди выражают внутреннее через внешнее, и то, что они создают, является визуальным представлением их горя. Многие участники таких занятий признавали, что, кроме лечебного фактора, занятия лепкой просто доставляли им радость.

Однако тех, кого недавно постигло несчастье, возникающее вокруг них веселье может коробить, а собственный смех — вызывать чувство вины. Они сомневаются в своей способности вновь научиться радоваться жизни.

Однако передышки от горя просто необходимы душе. Дайяна, например, как-то в несчастье пробовала восстановить нормальное состояние души, сидя с пакетом попкорна и смотря комедии с участием Бетт Мидлер.

Кое-кто из переживших утрату возвращается к любимым детским развлечениям —'рисованию, музицированию или просмотру мультиков — все с целью восстановить душевное равновесие. Рэймонд до сего дня предпочитает в таких случаях уединиться с детскими комиксами про Дональда Дака и Дядюшку Скруджа — ему еще в детстве читала их бабушка.

Другие пробуют восполнить то, что было недополучено в детские годы. «Родители запрещали мне есть мороженое и всякие чипсы, — рассказывал один психолог, — просить — значило напрашиваться на неприятности. И после смерти отца я пошел в «Макдональдс» и заказал сидящему внутри себя ребенку детский обед со стаканчиком мороженого на десерт. Так, почти сорок лет спустя я наслаждался тем, чего жаждал все эти годы». Потакание своим детским прихотям тоже может лечить душу.

 СОЗДАНИЕ РИТУАЛОВ

Ритуализация жизни дает нам ощущение преображения. Посредством ритуалов мы реализуем наше стремление к более высокой цели. Ритуалы не обязательно делать сложными или кому-то рассказывать о них; они могут быть нашими собственными обрядами прощания с ушедшими.

 «Живи этим моментом!»

После гибели сына в автокатастрофе жизнь Терри Хубер стала невыносимой. Ей нужен был жизненный ориентир, и тогда она придумала мантру. Живи этим моментом! — повторяла она себе в тяжелое время. Кроме того, члены ее семьи начали делать записи, и на их собственное удивление, получилась хорошая книга в помощь претерпевшим несчастье родителям.

Многие пережившие горе начинают писать: стихи, рассказы, письма или дневники. Их душевный стресс исходит из тела и через руки перетекает на бумагу, а чернила на бумаге визуально воспроизводят то, что оставалось в тайниках сердца. Иные предпочитают рукописям клавиатуру компьютера, находя ритм, звук и ощущение клавиш более эффективным средством экзорцизма.

Ритуалы могут создаваться и спонтанно, по ходу дела.

 «Я воспользуюсь моментом и подумаю об отце»

 (ритуал Дайяны)

Мои родители построили дом в предгорье Озаркских гор; за лесом неподалеку находилась федеральная тюрьма. После побега оттуда нескольких заключенных отец приобрел пистолет «Смит и Вессон» 38-го калибра; в нашей семье это было первое оружие. Даже при упоминании о нем лицо папы бледнело, и все же он научился им владеть.

«Что нам с этим делать? — спросила меня мама после отцовских похорон. — Мне даже вытащить его из ящика боязно». — «Мне тоже», — ответила я, и больше мы к этому вопросу не возвращались — во всяком случае, до осени.

На занятиях в группе поддержки нам посоветовали: «Один из способов справиться с утратой — это преодолеть ваш самый большой страх». Я боялась этого маленького пистолета, да, собственно, и всякого огнестрельного оружия. Я его ненавидела. А в тот день заметила на стенде полицейского участка объявление о начале работы учебного женского класса по овладению оружием.

Когда я заявила, что иду туда, мать была в шоке. Она притаилась в уголке, мы обе ужасно трусили. Я