немного. Священники бубнили евангельские отрывки, невнятно поминали ушедших, жали руки родственникам и уходили. Таков был мой опыт до того момента, когда убили дочь моей подруги Анджелу. Поминки и похороны в маленьком афро-американском сообществе отличались эмоциональностью и отзывчивостью.

Мне и моей маме хотелось сходным образом почтить жизнь и смерть отца. Мы попросили руководить траурной церемонией весьма уважаемого и чтимого бывшего баптистского проповедника. Однако накануне похорон моя сестра заявила: «Никаких открытых гробов и прочего — все это лишь фальшивые рыдания. Ты ведь знаешь, Дайяна, я этого терпеть не могу, и участвовать в этом не стану». В ходе церемонии, которую свели к короткой службе у могилы на кладбище, все вели себя наилучшим образом. Когда мы покидали кладбище, меня потянул в сторону человек, бывший другом нашей семьи на протяжении пятидесяти лет. «Странные у вас, белых, похороны, - поделился он со мной, — когда же вы плачете? И кто поддерживает вас?»

«Прости, Джонни, — отвечала я, — это был не мамин выбор и не мой».

Когда через год умерла наша мать, семья вновь по требованию сестры ограничилась самой простой кладбищенской церемонией. Но на этот раз я устроила еще и обряд с участием родных и друзей, цветами, открытым гробом и всяческими излияниями чувств. Мы как бы сочетали нашу скорбь с прославлением жизни.

 И я ощутила великую пользу от содеянного, и подтверждения этому последовали вскоре, когда мне пришлось поработать с Соней.

 «Каким он вам помнится?»

 (рассказывает Дайяна)

Эта женщина поистине несла в себе божественную сущность; Соня превосходно выполняла в хосписе свою духовную роль. Она посещала семьи, где перенесли утрату и хотели поделиться воспоминаниями. «Что вам запомнилось больше?», «Какое ваше лучшее воспоминание?», «Что вам больше всего нравилось делать вместе?» — спрашивала она. Во время похорон она обращалась к каждому присутствующему, выслушивая дорогие для тех эпизоды из совместного с покойным прошлого. При этом ей удавалось воссоздать жизненный облик и охарактеризовать привязанности ушедшего. Кроме того, людей весьма трогало такое проявление чувств и то, что к ним возвращались памятные для них моменты жизни. И всегда Соня воздавала должное как живым, так и ушедшим. Для скорбящих такого рода обряды становились лучом света во мраке горя.

 ТЕОРИИ

Ценный вклад в наше проникновение в сущность процесса адаптации вносят теоретические знания и моделирование, основанные по преимуществу на оригинальной модели, разработанной известным психиатром Элизабет Кюблер-Росс. Попробуем рассмотреть эту модель и некоторые искаженные представления, возникшие в результате ее непонимания.

 Пять стадий утраты по Э. Кюблер-Росс

Первая модель горя представлена автором в известной книге «О смерти и умирании»*, где предложена классификация индивидуального опыта по пяти естественным реакциям, связанным с утратой, которые она назвала стадиями: отрицание и изоляция, гнев, торговля и соглашение, депрессия, смирение. Эта теория пяти стадий приобрела международную известность с точки зрения познания утраты. К сожалению, некоторые специалисты стали применять ее, вообще не читая или не слишком понимая труды автора, — в результате теория попала под огонь профессиональной критики, что было вызвано тремя соображениями.

Главное возражение вызвало предположение некоторых профессионалов о том, что перенесшие утрату в буквальном смысле проходят пять последовательных стадий. То есть определяется, на какой стадии пребывает пациент в текущий момент и, соответственно, делается попытка направить его через остающиеся стадии в «линейном порядке». Например, пациенту указывают: вы сейчас находитесь в стадии отрицания, значит, следующим этапом будет гнев; либо: вы долго пробыли в стадии соглашения, пора переходить к депрессии, за которой последует приятие. Таким образом, каждый человек помещается в отведенное ему место скорби с соответствующим ярлыком.

Э. Кюблер-Росс разрабатывала свою теорию, исходя из психиатрического опыта. При тщательном рассмотрении ее трудов становится очевидным ее стремление представить указанные стадии как механизм управления ситуацией (способ, по которому люди справляются с травмой или жизненным кризисом). К сожалению, определенную путаницу вносит семантика, но это затруднение можно преодолеть заменой термина стадии на более гибкое понятие состояния.

Люди испытывают различные состояния горя, которые могут существовать наравне с другими состояниями, их можно полностью избежать, они могут возникать попеременно или повторяться.

Во-вторых, критики жалуются на то, что пятистадийная модель упускает из виду фактор уникальности или своеобразия всякого несчастья. Иными словами, называют теорию «шаблонной». В защиту автора следует сказать, что сама она признает высокую вариабельность процесса скорби. Собственно говоря, единый стандарт не только нельзя применить ко всем перенесшим потерю, но представляется нереалистичной и единая стандартная модель по отношению к одному человеку.

Третье возражение по поводу данной теории исходит от специалистов-психологов, которые считают разработанную модель излишне пассивной. По их мнению, со смертью близкого человека приходит чувство утраты контроля, которое теория стадий усугубляет по типу «сначала меня постигла смерть, а теперь — горе». Автор разъясняет: процесс страдания находится в непрерывном развитии, что предполагает потенциал для роста. Правда, специальных методов для достижения этого роста Э. Кюблер-Росс не указывает.

Теории Кюблер-Росс необходимо избавить от возможности недопонимания и ошибочного употребления. Тем не менее Элизабет Кюблер-Росс заслуживает всяческого уважения, ибо ее работы продолжают помогать многим людям. Кроме того, с ее помощью развивается танатология (наука о смерти и умирании).

После выхода книги «О смерти и умирании» в образовательных учреждениях стали организовывать курсы по изучению смерти. Так, к 1978 г. только в США действовало 938 специализированных курсов по этой тематике. Причем спрос на них был максимальный, и многие записывались в очередь, чтобы попасть в следующий поток. Американцы вырвались вперед, чтобы заглянуть в заветные врата смерти, — и отпрянули назад, захлопнув эти врата за собой. Им не хотелось испытывать ужас неизбежного конца. Ныне, спустя четыре десятилетия, уже новое поколение учащихся стремится на обновленные и

 модернизированные курсы, и исследования в сфере жизни после смерти процветают. И вновь студентам предстоит ознакомиться с новаторскими трудами Э. Кюблер-Росс.

 АКТИВНЫЙ ПОДХОД

Специалистами разработана методика активного подхода к проблеме преодоления последствий утрат. Здесь предусмотрено целенаправленное поэтапное моделирование возврата к жизни после утраты. Одной из первых методик стала модель задач Уильяма Уордена — она и до сих пор считается основополагающей.

 Четыре задачи периода скорби

У. Уорден предложил решение для слишком пассивной позиции по пяти стадиям модели Э. Кюблер-