— Без обязательств. Идеальный вариант. Молодые, крепкие, выносливые, всегда готовы. И тоже терпеть не могут обязательств. Отлюби и бросай!
— А-а-а…
— Я тебе помогу…
— Нет, Джесс. Нет, нет, нет…
М. С.: Кристо был красивый. Знаешь, как приятно бывает в таком возрасте, если симпатичный, уверенный в себе молодой человек выделяет тебя из толпы? Подружки завидуют, охают и ахают… Я была не очень-то высокого мнения о себе, так уж устроена — и вдруг такой парень проявил ко мне интерес. Я была так… благодарна ему… Он был такой… Мне казалось, он все повидал, все знает. Ему было так легко с самим собой. Даже не знаю, была ли я когда-нибудь влюблена в него. Может, я себя обманываю… В ту ночь я напилась. Мы собирали деньги на благотворительность, устраивали всякие розыгрыши — тогда в нашем общежитии не осталось никого трезвого. Это меня не оправдывает, я бы все равно рано или поздно переспала с ним, я была готова, мне хотелось узнать, что это такое…
Милла проснулась после пьяного забытья в одиннадцатом часу. В голове мешались обрывки вчерашнего вечера. Чувственный, пьяный голос Джессики:
Господи, неужели она и правда принимала участие в таком разговоре?
Да, и не только. Она рассказала о своей жизни — поздно ночью, всю правду, в порыве пьяной откровенности. Джессика сочувственно гладила ее по руке и даже всплакнула вместе с ней. Теперь все вспомнилось, и Милла съежилась от унижения.
Потом пришла тревога: постойте, а как она добралась до дома? Она ничего не помнила.
Она вскочила, выглянула в окно и увидела свою машину — «рено-клио». Испытала легкое облегчение, хотя голова разламывалась по-прежнему. Снова залезла в постель, с головой укрылась одеялом. Она села за руль в пьяном виде, могла стать причиной аварии… Ее могли арестовать. Кристо, наверное, стал бы злорадствовать. Да, но как она могла подставить под удар сына? «Это про твою пьяную мамашу написали в газете?» «Про твою мамашу, которая сбежала?»
Нет, она на такое не способна!
Она лежала в постели, грызя себя, и, наконец, не в силах больше этого выносить, осторожно встала, надела халат и тапочки, поплелась на кухню и включила кофеварку. А потом подумала: что ж, зато вчера она жила. Многое потеряла, зато что-то и наверстала. Хотя бы чуть-чуть.
Ш.: У меня сообщение для Инкаби.
X.: Что за сообщение?
Ш.: Экспортная сделка…
X.: Да.
Ш.: Тип, который хочет купить товар, понимаешь? Он в Кейптауне. Он
X.: Не понимаю, что значит Инкоси.
Ш.: Инкоси значит большой человек. Начальник. Понимаешь… Мы в одной… отрасли. Ну, как еще объяснить? Мы занимаемся одним делом, этот покупатель и я… Только его бизнес в Кейптауне…
X.: Ясно.
Ш.: Мы слышали, что его зовут Птичка-Невеличка.
X.: Птичка-Невеличка.
Ш.: Да, нам так сказали. И мы считаем, что ты поможешь нам его разыскать.
X.: Ясно.
Ш.: И еще мы считаем, что товар поступит в конце месяца. В любой день после двадцать четвертого.
X.: Что еще известно о транспортировке и маршруте?
Ш.: По нашим сведениям, товар привезут в грузовике, а насчет маршрута пока точно неизвестно. Вот почему ты должен выйти на Птичку-Невеличку. Он точно знает маршрут. Уговори его поделиться с нами.
X.: Ладно.
Ш.: Я дам тебе номер. Он сменится в следующее воскресенье, и тогда я дам тебе другой.
X.: Диктуй номер.
14
В 6.46, когда Квинн завтракал с женой и двумя сыновьями-подростками у себя дома, в Клермонте, на Нансен-стрит, ему пришла эсэмэска. Квинн посмотрел на дисплей своего мобильного телефона, вышел из- за стола, направился в спальню и оттуда перезвонил Адвокату. Тау Масило.
— Осман в аэропорту; он летит в Уэлвис-Бэй, — сказал он, как только Масило ответил.
— Когда у него рейс?
— Вероятно, в течение часа.
— Тогда нам лучше начать действовать.
— В Намибии у нас всего один оперативник. В Виндхуке. Сейчас позвоню ему и выясню, за сколько времени он сможет добраться до Уэлвис-Бэй.
— Спасибо, Квинн… Уэлвис-Бэй? Интересно, что понадобилось Верховному комитету в Уэлвис-Бэй?
— Почему Уэлвис-Бэй? — спросила Янина Менц в 8.41 за круглым столом у себя в кабинете.
— Они собираются доставить туда груз… Оружие, — ответил Масило.
— Это твои домыслы.
Масило ждал такого обвинения.
— Закон Оккама. Как правило, верным оказывается самое простое объяснение. После фиаско Измаила Мохаммеда Верховный комитет меньше всего хочет привлекать к себе внимание в Кейптауне. Сейчас им надо действовать осторожнее, чем когда бы то ни было. Они понимают, что здесь трудно будет принять партию оружия, а если что-нибудь пойдет не так, как они задумали, все сразу же подумают на них. Отдайте им должное. Уэлвис-Бэй — умный шаг. Охрана там не на высоте, чиновников подкупать дешевле, хорошая транспортная связь с Гаутенгом через Калахари. А если и вкрадется какая-то оплошность, почти ничто не указывает на то, что в деле замешаны они.
Менц подумала и кивнула:
— Возможно. Каковы наши действия?
— Осман летит через Виндхук, где он должен пересесть на другой самолет. Там у нас только один оперативник. Он уже едет в Уэлвис на машине; по его словам, он рассчитывает быть на месте за час до
