имен выражать отличительные особенности и положение каждой личности в патриархальной фамилии, — мы должны находить (читать) историю их жизни в анализе самых их имен. Так, напр., имя первого сына Каинова Енох — значит 'освятитель, начинатель, обновитель' — могло быть дано ему, как первенцу (ср. Исх. 6:14[162]; Чис. 26:5[163]) и как 'инициатору' новой формы жизни — 'городской', взамен прежнего беспокойного скитания. Нарекая своего сына именем 'начинателя, обновителя', Каин, очевидно, выражал ту свою заветную мечту, что с рождением сына в момент начатой им постройки города как некоторого культурно-оседлого жилища, если не для него самого лично, то для его потомства наступает новый, более светлый период жизни, что Енох, родившийся уже не бесприютным скитальцем, а оседлым горожанином, откроет собой новую, более счастливую эру истории каинитов.

'и построил он город' т.е. положил основание, сделал его закладку, предоставил самую постройку города Еноху и дальнейшим генерациям. Этот город должно представлять себе лишь в виде простого укрепленного пункта, вероятно, опоясанного рвом и огороженного тыном для защиты от нападения диких зверей. С точки зрения материальной культуры, постройка первого рода — событие чрезвычайной важности, так как оно знаменует переход от кочевого быта к оседлому и говорит даже о значительном прогрессе последнего.

'У Еноха родился Ирад', названный в славянской Библии ошибочно 'Гаидад', вследствие смешения еще в греческом переводе LXX двух сходных по начертанию начальных букв этого имени и перестановки их. Филологически имя Ирад означает 'город' и там самым указывает на него, как на жителя города по преимуществу, как на первого истинного горожанина. Отсюда должно заключать, что постройка города, начатая Каином, продолженная Енохом, была относительно закончена лишь при рождении у последнего сына, которого он, для увековечения сего достопамятного события, и называет 'Ирадом'.

'Ирад родил Мехиаеля'. Имя сына Ирадова, по словопроизводству с еврейского, означает 'пораженный, уничтоженный Богом' и, по догадке толковников, заключает в себе намек на какое-то особенно божественное вразумление забывшихся каинитов. Но в чем же именно состояло это вразумление, нельзя сказать ничего определенного: может быть, здесь увековечено было воспоминание о каком-либо страшном стихийном бедствии, в котором каиниты познали небесную кару.

'Мехиаель родил Мафусала...' Имя этого нового каинитского родоначальника, по более правдоподобному его толкованию, значит: 'человек, муж Божий', т.е. испрошенный у Бога, данный Им; в нем, равно как и предшествующем имени, не без основания усматривают следы некоторого смирения горделивых потомков Каина и их временного обращения к Богу, бывшего следствием обрушившегося на них небесного наказания.

'Мафусал родил Ламеха...' На личности самого Ламеха и на истории его семьи бытописатель останавливается с некоторой подробностью, давая этим самым знать, что семья Ламеха особенно типична для характеристики всего каинитского племени. Обращает на себя внимание, прежде всего, уже самое имя 'Ламех', которое значит 'разрушитель, неприятель'.

'И взял себе Ламех две жены...' Ламех позорно увековечил свое имя тем, что первый ввел многоженство, этим самым он извратил богоучрежденный характер брака (2:24) и обнаружил свою нравственную разнузданность и плотоугодие.

'имя одной: Ада, и имя второй: Цилла'. О таковом именно характере Ламехова брака могут говорить и имена его жен, из которых первое означает — 'украшение, привлечение', второе — 'тень, ширма'.