первых дней существования колонии, когда патрульной смене приходилось отдавать свое оружие сменщикам.

Хан, поначалу пропадавший в кузнице целыми днями, сумел подготовить себе достойную смену мастеровых. Убедившись, что работа налажена, он принялся за новое дело. Теперь он вместе с несколькими помощниками возился, создавая баллисты. Огнестрельного оружия в колонии катастрофически не хватало. Весь арсенал насчитывал не более сотни стволов разномастного вооружения. Десяток автоматов, несколько пистолетов и ворох охотничьих ружей. Ситуация с боеприпасами вообще была плачевная.

Весь арсенал хранился на складе у Семеныча, припасенный на самый крайний случай. К слову сказать, единственный человек, на котором перемены практически не сказались, был именно Михаил Семенович. Он, как и до эпидемии, занимался тем, что заведовал складом. Глядя на него, верилось, что в мире есть незыблемые вещи.

Но вернемся к Карине. Девушка готовилась к ночному патрулю. Отец, поначалу с недовольством относившийся к участию девушки в военных операциях, со временем махнул на это рукой. У Карины же кроме удовольствия, получаемого от лихой скачки по бескрайней степи и азарта боя, была еще одна причина, по которой она старалась чаще покидать колонию.

Сближение Евы с ее отцом, которого Карина так боялась и не хотела вначале, все-таки произошло. Злиться на Еву после ночной стычки с бандитами Карина не могла. Но боль утраты, испытываемая по отношению к погибшей матери, была еще сильна и не давала спокойно смотреть на происходящее. Отец же, по уши погрузившись в общественную жизнь и руководство колонией, уделял дочери мало внимания, хоть и не переставал ее нежно любить.

Карина быстрым движением выхватила легкую саблю из ножен. Придирчиво осмотрев лезвие на предмет ржавчины, она удовлетворенно улыбнулась. Металл сабли был отполирован до зеркального блеска. Убрав саблю, Карина натянула на голову остроконечный кожаный шлем с длинными защитными пологами, опускающимися почти до плеч, и вышла из палатки. Легкой пружинистой походкой девушка направилась к конюшне. Около коновязи ее уже ждали верные боевые подруги. Семь степнячек и две беженки из южной провинции. Кроме них там были еще две десятки, полностью состоявшие из парней. При появлении Карины парни перестали зубоскалить, а с лиц девушек моментально слетело выражение кокетства. Карину уважали не только как дочь Хана, но и как умелого и сильного воина. Навстречу девушке вышли два десятника, Мерген и Санал, оба они были из местных. Строгой иерархии в сборном патруле обычно не было, если этого не требовала особая необходимость. И поскольку зачастую отряду во время несения службы приходилось разделяться на части, каждый командир отвечал только за свою десятку. Но когда в патруль уходила Карина, руководство над сводным отрядом по молчаливому соглашению всегда было доверено ей.

Карина поздоровалась с подошедшими десятниками. Девушка знала, что оба втайне неравнодушны к ней. На людях она иногда оказывала знаки внимания то одному, то другому, но на самом деле молодые степняки не волновали ее. Карина просто не хотела их обижать. Робкие попытки ухаживания и чувство благоговения перед ее статусом в колонии больше забавляли, чем интересовали девушку.

Карина легко вскочила в седло. Оба десятника невольно залюбовались, как она это сделала. Парни с трудом оторвали глаза от ладной девичьей фигуры и поспешили к своим лошадям. Отряд тронулся в дорогу. На других концах деревни точно так же отправились на ночное патрулирование еще три группы.

Целью отрядов было прочесывание степи вокруг поселка, а также проверки состояния дел на дальних пастбищах, где практически в полной изоляции постоянно дежурили пастухи. Выехав из деревни, пропитанной дымом костров и запахом скотины, Карина с наслаждением вдохнула чистый степной воздух. Девушка быстро полюбила бескрайнее море травы и с несвойственной для коренного городского жителя легкостью ориентировалась на просторах ровной, как бильярдный стол, степи.

Знойный воздух душного летнего вечера обжигал лица всадников. Кони фыркали, отмахиваясь от вездесущей мошкары. Отъехав неспешной рысью от поселка на пару километров, отряд перешел на медленный шаг. Особенно спешить было некуда. Вдали в сторону деревни проскакал другой отряд. С патрулирования возвращалась дневная смена. Карина сняла притороченный к седлу охотничий рог и протрубила приветствие. В ответ послышался такой же звук. Отряды разминулись. Девушка не взяла курс на сближение, не хотела задерживать измученных жарой бойцов. Если бы были важные вести, их бы предупредили и так.

К вечеру отряд разделился на десятки, предстояло проверить три пастушьих стойбища. Встречу назначили на четыре утра. Бравые десятники щегольски отсалютовали на прощание Карине и быстро скрылись в тучах поднявшейся пыли, уводя за собой свои отряды. Карина же, наоборот, никуда не спешила. Махнув своим спутницам, Амазонка объявила привал. Путь им на этот раз предстоял не сильно дальний, и было время на часовой отдых. Санал с Мергеном, желая облегчить службу Карине и девушкам, отправились к дальним стойбищам, оставив десятке амазонок ближайшее.

Карина с удовольствием разлеглась на расстеленном прямо на траве плаще. Запасливые подруги принялись доставать припасы. Еда в патруле была немудреная. Сухие лепешки и куски сушеного мяса. На сей раз кто-то из девушек взял с собой заботливо выпеченных дома пирожков с творогом. Смеясь и перешучиваясь, девушки принялись за трапезу. Карина задумчиво взяла предложенный пирожок. На душе у Амазонки почему-то скреблись кошки. Некстати вспомнился старый черно-белый фильм про войну, где такая же веселая группа девушек погибла в тайге, пытаясь задержать отряд врага. Карина не помнила название фильма, поскольку смотрела его в раннем детстве, но ощущение беды, пропитавшее старую кинокартину, с пугающей отчетливостью навалилось на нее.

Кое-как впихнув в себя остатки пирожка, Амазонка скомандовала сбор. Девушки удивленно переглянулись, ведь еще не прошло и получаса с начала привала, но спорить не стали. Собравшись за три минуты, отряд снова двинулся в путь. Постепенно тревожное настроение Карины передалось и остальным девушкам. Стихли разговоры и смех. Тревожную тишину нарушал только топот копыт.

Вечерело. Солнце быстро скатывалось за горизонт. Тьма, как обычно бывает в степи, наступила почти мгновенно. На счастье девушек, в небе не было ни облачка, и медленно начала свой восход полная луна. Девушки не стали зажигать факелы, предусмотрительно заготовленные и притороченные к седельным сумкам. Карина приказала снизить темп. Снова перешли на неспешный шаг. Скакать в степи ночью, рискуя попасть в прикрытую травой канаву, или тем, что нога лошади может проваливаться в сусликовую нору, было бы полным сумасшествием. Ехали несколько часов подряд. Приближалась полночь, и по расчетам Карины, стойбище должно было быть уже недалеко. Чувство тревоги не покидало девушку. Когда далеко впереди показалось яркое пламя костра, это чувство переросло в уверенность.

Ночи были теплые, и пастухи старались не разводить костров, дабы не привлекать к себе ненужное внимание мертвяков и других непрошеных гостей. Яркое зарево явно свидетельствовало, что в стойбище что-то не так.

Карина жестом приказала спешиться. Стреножив лошадей, девушки развернулись цепью и начали продвигаться к костру, широко расходясь по флангам. Шли на полусогнутых ногах, стараясь не шуметь. Карина, шедшая по центру, добралась до границы света первая. Бойцов своей десятки она не видела и решила несколько минут осмотреться, давая девушкам время занять позиции.

Картина, представшая ее глазам, была следующей. Человек восемь европейской внешности вальяжно расселись вокруг костра, на котором жарились огромные куски мяса. Чуть поодаль стояла пара потрепанных «уазиков». Поискав глазами пастухов, Карина обнаружила троих из них связанными недалеко от машин. Еще двоих не было видно.

Карина лихорадочно думала, как поступить. Случаи прихода непрошеных гостей были не редкостью. И далеко не всегда племя вступало с ними в драку. Нередки были случаи, когда бродяги примыкали к колонии или, принося свои извинения за вторжение, покидали земли племени. Одного теленка колония бы запросто простила. Люди были более ценны для колонии. Продолжая размышлять, Карина лихорадочно шарила глазами вокруг костра, пытаясь найти двоих пастухов. Одновременно она вслушивалась в голоса чужаков.

– Ты глянь, как эти узкоглазые тут хорошо устроились. Весь мир летит под откос, а они тут коров как пасли, так и пасут. – Язык говорившего немного заплетался, видимо он был не совсем трезв.

– Может, в этом и есть настоящее счастье. – Отвечавший был стар. Его речь была более внятной и какой-то задумчивой.