— Давно со Дна? — спросил Валентин, присаживаясь.

— Вчера. Последнее время дни считал, клеточки зачеркивал… А ты, как я слышал, меня заменишь?

— Похоже на то.

— Не унывай, выдержишь. Ты здоровый. Но качайся, пока здесь. Там пригодится. Большие у меня мешки под глазами?

Мешки были огромные, пугающие, все в мелких красных жилках, Валентин никогда таких не видывал, но решил не огорчать Дональбайна:

— Умеренные.

— Врешь. Я-то знаю. Планета меня недожевала, теперь тебя жевать станет. И у тебя такие же будут недели через две-три, готовься. А лучше управься пораньше. Я вот не успел… и не жалею! Лавры пожнешь ты, а я не жалею, понял? Нет? Там поймешь…

— Настолько плохо? — осторожно спросил Валентин.

— Ну, если тебе удастся не вылезать из гель-капсулы или бассейна, то в общем терпимо. Только ведь не удастся! Вот тогда и пожалеешь, что на свет родился…

— А хорошего ничего не скажешь?

Дональбайн задумался. Хмыкнул:

— Там замечательно красивое солнце. — И только-то?

— А что, мало? Оно желтовато-зеленое. И еще луны, много лун. Штук пятнадцать, наверное. Очень, знаешь ли, красиво бывает, когда они выстраиваются в ряд в ночном небе. Только ничего этого не видно: на Дне всегда облачность в десять слоев.

— Тогда зачем ты рассказывал о солнце и лунах, черт бы тебя побрал?

— Ты спрашивал о хорошем.

— Ладно, — проворчал Валентин. — Язык тебе, я вижу, лечить не надо. Давай о плохом. Тебе велено ввести меня в курс дела, ну так вводи.

Половину из того, что рассказал Дональбайн, Валентин уже знал, но не перебивал. Торгпредство находится в столице. Врата нуль-канала одни, на территории торгпредства. Свирепые меры безопасности. Без пропуска, заверенного на самой Терре, никакой туземец сквозь Врата не пройдет. Экспортируемые со Дна грузы проверяются крайне дотошно, да и невелики те грузы… Означенный вулкан — в трех тысячах километров к юго-западу от столицы. Активен. Лавовые потоки и пирокласты сходят по преимуществу с восточного склона, реже с северного, западный относительно безопасен. Там-то аборигены и строят свою электромагнитную катапульту…

Дональбайн углубился в технические подробности. Диаметр катапульты — девять метров, длина превышает пятнадцать километров, столько-то сверхмощных электромагнитов установлено, столько-то гигаватт энергии можно подвести по линиям электропередач, такую-то скорость сможет развить на выходе тысячетонная ракета, прежде чем включатся маршевые двигатели, угол вылета такой-то…

— Скажи проще: у них получится? — спросил Валентин, слегка заскучав.

— Откуда ж мне знать? — удивился Дональбайн. — Наши специалисты считали и говорят: может получиться. Может. А получится или не получится — этого и они не знают. Но если и получится, то лишь при большом везении и на самом пределе…

— Это точно?

Дональбайн отчего-то развеселился.

— На Троне Аида не бывает ничего точного, — захихикал он. — Там поймешь. Главное — что? Теоретически донники могут запустить спутник. А надо, чтобы они не могли его запустить ни на практике, ни даже в теории. Всего-то. Знаешь, у всякого приличного народа все главное либо впереди, либо позади, но только не у туземцев Дна. Оно у них сбоку. Все вехи истории проплыли мимо донников, а те их даже не заметили. Вот пусть и дальше не замечают.

В другой раз Валентин осадил бы Дональбайна — ишь, взялся поучать и ставить задачи, словно имеет на это право! — но сейчас смолчал. Пусть болтает. Пусть в полной мере ощущает свое превосходство над тем, кто еще не побывал на Дне. Все равно лавры пожнет тот, кто завершит миссию, а не тот, кто сломался перед финишем.

— Очень хорошо, — сказал он. — А откуда у них нуль-передатчик?

— Не знаю, — пожал плечами Дональбайн. — Может, украли, а потом скопировали. Их уровень это позволяет. Но какая нам теперь разница?

— Никакой, ты прав, — проговорил Валентин. — На орбите вокруг Дна мы что-нибудь имеем?

— Только законсервированную автоматическую станцию на одном из дальних спутников. Ей сто лет. Мертвый хлам. Так что, считай, ничего нет.

— Гм… А почему?

— Потому что незачем. Есть Врата, их вполне хватает, так зачем же посылать туда корабли?

— Но ведь можно, разве нет? Чего-то я тут не понимаю… Скажем, почему бы не уничтожить этот спутник донников, чуть только он высунет нос из атмосферы? Трудно повесить на орбиту три-четыре патрульных катера и просто-напросто выждать?

— Ого! — Дональбайн даже глаза выпучил. — Видно, чти ты не технарь. Ты вообще хоть раз видел нуль-передатчик?

— Представь себе, ни разу.

— Это вот такусенькая фитюлька. Плюс батарея, плюс таймер, плюс антенна. Вся начинка легко влезет в корпус размером с кулак, а больше ничего и не надо. Мы просто не сможем обнаружить такую кроху. Работу двигателей ракеты в атмосфере тоже не удастся засечь из-за жуткой облачности, простирающейся до больших высот. Я ведь говорил уже. Но если и засечем на финальном отрезке, то вряд ли успеем что-то сделать до отделения спутника, а там сразу его потеряем. Вокруг Дна каких только камней не летает… Помимо лун там еще куча мелких спутников и система колец, ты ведь знаешь?

— Ладно, — сдался Валентин. — Теперь расскажи о политической системе и раскладе сил на текущий момент.

Отекшая рожа Дональбайна выразила недоумение.

— Ты же изучал материалы…

— Эти — не в полном объеме, — слукавил Валентин.

— Хм… — Дональбайн задумался. — Хм… — проговорил он спустя минуту и подмигнул чудовищным глазом, чего подглазный мешок даже не заметил. — Тебе это надо? Хочешь субъективных впечатлений? Вижу, хочешь… Другой бы послал тебя зубрить, но я добрый. Только сделай для меня одну вещь в порядке взаимопомощи. Сделаешь?

— Смотря какую.

— Постой у двери на стреме, а я покину это лежбище и чуток разомнусь. Увидишь, что бежит медицина, — возьми ее на себя, отвлеки вредителей…

Валентин засмеялся и кивнул.

В тот день он успел еще раз провести тренировку при полуторной тяжести, а назавтра, добив основные материалы по Трону Аида, продолжил изнурять себя в гравикамере. Сон, размышления, новая тренировка, ментограф, опять тренировка, опять сон, вызов к начальнику сектора, снова тренировка… Встретиться с Вивьен не получалось, и, кажется, она обиделась. А Валентин, посмотрев на себя в зеркало, подумал, что не нужно откладывать прощальное свидание на последний день, не то невеста, пожалуй, разочаруется в избраннике. Тренировки при повышенной тяжести — сегодня он постепенно увеличил ее с полуторной до двойной — уже сказались на физиономии. До жутко отекшей морды Дональбайна дело пока не дошло, но из зеркала на Валентина смотрел не лощеный дипломат с мужественным фальшиво-открытым лицом, а весьма сомнительный потасканный тип. Осанка пока не пострадала, и на том спасибо.

На четвертый день он решил, что достаточно подкован в политическом болотце Дна, чтобы не угодить с первых шагов в гиблую трясину. По мнению Дональбайна, по мнению торгпреда, по мнению начальника сектора и, что всего важнее, по мнению Пегого Удава, правящая на Дне партия лоялистов водила метрополию за нос, и до недавнего времени довольно успешно. Еще полгода назад премьер- министр Дна категорически отвергал саму мысль о том, что кто-то на планете готовится запустить спутник. Премьеру демонстрировали доказательства: снимки с дирижабля, копии документов о перемещениях