Из корабля выбрался человек и, включив фонарь, заметил Барни Майерсона и, откашлявшись, сказал:

— Меня зовут Аллен Фейн. Я вас везде ищу. Лео хочет поддерживать с вами связь через меня. Я буду передавать вам зашифрованную информацию во время моих передач; вот вам кодовая книжка. — Он протянул Барни небольшой томик. — Вы знаете, кто я, верно?

— Рекламный агент, — ответил Барни. Ночная встреча посреди марсианской равнины с человеком со спутника «Наборов П. П.» казалась ему нереальной. — Спасибо, — сказал он, беря книгу. — И что мне делать — записывать, что вы будете говорить, а потом расшифровывать где–нибудь в углу?

— У вас будет в комнате собственный телевизор; нам удалось это устроить на том основании, что вы новичок на Марсе, вы нуждаетесь…

— Ладно, — кивнул Барни.

— Значит, у вас уже есть девушка, — сказал Фейн. — Прошу извинить, что воспользовался инфракрасным освещением…

— Не извиняю.

— Вы убедитесь, что в таких делах на Марсе трудно сохранить тайну. Это как бы маленький городок, в котором все колонисты жаждут новостей, особенно скандальных. Я это знаю…, в этом заключается моя работа, постоянно передавать…, естественно, о многом я не могу говорить. Кто эта девушка?

— Не знаю, — саркастически сказал Барни. — Было темно, я не разглядел.

Он начал обходить корабль, намереваясь уйти.

— Подождите. Вы должны знать еще кое–что. В этом районе уже работает торговец Чуинг–Зет, и по нашим расчетам, завтра утром он может появиться в вашем бараке. Будьте готовы. Позаботьтесь о том, чтобы купить товар в присутствии свидетелей; они должны видеть, как вы совершаете сделку, а также засвидетельствовать, что вы приняли именно этот наркотик. Вы поняли? — спросил Фейн и добавил:

— И попробуйте вытянуть из торговца гарантии безвредности препарата, естественно, на словах. Постарайтесь, чтобы он навязал вам свою продукцию; ни о чем не просите. Хорошо?

— А что я с этого буду иметь? — спросил Барни.

— Не понял?

— Лео не потрудился объяснить.

— Я скажу вам, — тихо произнес Фейн. — Мы заберем вас с Марса. Это и будет нашей платой. Помолчав, Барни спросил:

— В самом деле?

— Естественно, это будет сделано нелегально. Только ООН может законно вернуть вас на Землю, а этого не будет. Однажды ночью мы просто заберем вас и отвезем в «Домик Винни–Пуха».

— И мне придется остаться там навсегда.

— Пока хирурги Лео не изменят вашу внешность, отпечатки пальцев, энцефалограмму и прочие индивидуальные черты; тогда вы снова объявитесь, вероятно, в своей бывшей фирме «Наборы П. П.». Насколько я знаю, вы были их человеком в Нью–Йорке. Года через два, два с половиной вы снова будете там. Так что не теряйте надежды.

— А может, мне этого не хочется, — сказал Барни.

— Что? Не валяйте дурака. Каждый колонист желает…

— Я подумаю, — сказал Барни, — и дам вам знать. Однако, возможно, мне захочется чего–нибудь другого.

Он подумал об Энн. Вернуться на Землю и снова карабкаться в гору, может быть, даже вместе с Рони Фьюгейт…, в глубине сознания он чувствовал, что эта перспектива вовсе не столь привлекательна, как это могло казаться. Марс, а также близость с Энн Хоуторн сильно изменили его. Он размышлял о том, что оказало на него большее влияние. «И то, и другое, — подумал он. — А кроме того, меня, собственно, не призывали, я явился добровольно. И я никогда не должен об этом забывать».

— Мне известны некоторые обстоятельства, Майерсон, — сказал Фейн. — Вы сделали это, чтобы искупить вину. Правильно?

— И вы тоже? — удивленно сказал Барни. Казалось, склонность к религиозности здесь была всеобщей.

— Может, вам это и не нравится, — сказал Фейн, — но это самое подходящее слово. Послушайте, Майерсон: прежде чем мы вас заберем в «Домик Винни–Пуха», вы успеете искупить свою вину в достаточной степени. Вы еще кое о чем не знаете. Взгляните. — Он не спеша достал из кармана маленькую пластиковую ампулу.

— Что это? — похолодев, спросил Барни.

— Ваша болезнь, — ответил Фейн. — Лео убежден — поскольку так говорят юристы, — что одних ваших показаний в суде о том, что препарат повредил вашему здоровью, будет недостаточно. Они захотят вас обследовать.

— Я хочу точно знать, что это.

— Эпилепсия, Майерсон. Кью–мутация, вызывающая симптомы, происхождения которых никто не в состоянии определить; идут споры о том, связано ли это с нарушением психики или же с органическими повреждениями мозга, которые не обнаруживаются на энцефалограммах.

— А какие проявления?

— Припадки, — сказал Фейн и, помолчав, добавил:

— Мне очень жаль.

— Понятно, — пробормотал Барни. — И как долго это продлится?

— Мы можем дать вам противоядие после суда, но не раньше. Самое большее год. Теперь вы понимаете, что я имел в виду под вашим полным искуплением вины за Лео. Заявив, что эта болезнь является побочным эффектом употребления Чуинг–Зет, мы сможем…

— Конечно, — сказал Барни. — Эпилепсия — это все еще одно из страшных слов. Как когда–то рак. Люди испытывают иррациональный страх перед ней, поскольку знают, что могут заболеть в любой момент, без предупреждения.

— Особенно этой последней Кью–мутацией. Черт возьми, еще даже не существует теории, объясняющей ее возникновение. Важно то, что Кью–мутация не вызывает органических изменений в мозгу, а значит, мы сможем вас вылечить. Возьмите ампулу. Это токсин с действием, подобным метразолу; подобным, но в отличие от метразола он вызывает периодические припадки и характерное искажение энцефалограммы в перерывах между ними — пока он не будет нейтрализован, как я уже говорил.

— Анализ крови этого не обнаружит?

— Он обнаружит присутствие какого–то токсина, а именно это нам и нужно. Поскольку мы представим документы — результаты вашего медицинского и психиатрического обследования, которое вы недавно прошли на призывной комиссии…, и соответственно докажем, что по прибытии на Марс вы не страдали эпилепсией. И, таким образом, Лео — с вашей помощью — сможет утверждать, что присутствие токсина в крови является побочным эффектом употребления Чуинг–Зет.

— И даже если я проиграю в суде…

— То и в этом случае продажа Чуинг–Зет будет сильно ограничена. Несмотря ни на что, большинство колонистов мучает страх, что перемещающие наркотики при длительном употреблении вредны для здоровья. Токсин в этой ампуле, — добавил Фейн, — достаточно редкий. Лео раздобыл его по известным ему каналам, думаю, что на Ио. Один врач…

— Вилли Денкмаль, — перебил его Барни. Фейн пожал плечами:

— Может быть. Во всяком случае, токсин в ваших руках; примите его сразу же, как только попробуете Чуинг–Зет. Постарайтесь, чтобы первый припадок случился в присутствии других колонистов, не где– нибудь в пустыне во время мелиорации или полевых работ. Как только припадок пройдет, хватайтесь за видеофон и вызывайте медицинскую помощь ООН. Пусть вас обследуют независимые врачи; не требуйте своего личного доктора.

— Может, было бы неплохо, — проговорил Барни, — если бы врачи ООН сделали мне энцефалограмму во время этого припадка.

— Обязательно. Поэтому сразу же попытайтесь попасть в госпиталь ООН; их только три на весь Марс. Вам это удастся, поскольку у вас будут веские причины… — Фейн поколебался. — Честно говоря,