мужчинам. — Наверняка это стоило уйму денег.

— Нам оно понадобится, — спокойно ответствовал Джек. — У Билла разработан новый проект. Это будет сенсацией на рынке эксплуатации!

— Вы, дегенераты! — шутливо крикнула Марша. — Обслуживаете капризы класса бездельников!

— Я считаю, — не моргнув глазом, продолжал Гамильтон, — что музыка всегда будет нужна. Вопрос в том, как и на чем ее слушать.

— Я вот как это представляю, — ухмыльнулся Лоуз. — Молодые ребята, сидя на полу где — нибудь в Норт — Бич, в экстазе вертят ручки настройки, в то время как из динамиков на них обрушивается абсолютно чистый, полновесный рев паровоза, свист снежной пурги, грохот самосвала, сбрасывающего железный лом. И прочая экзотика. Живая!

— Я что — то не улавливаю… — запричитала миссис Притчет. — Вы оба столь эксцентричны… А как же финансовый успех? Я не собираюсь инвестировать, пока не буду уверена в умеренной прибыли.

— Миссис Притчет, — сурово обратился к ней Джек, — помнится, кое — кто желал вдолбить в головы всем олухам высокое искусство?..

— О Боже! — Миссис Притчет картинно заломила ручки. — Нет ничего более важного в жизни, чем наследие великих гениев прежних поколений…

— Значит, вы поступаете правильно! — заверил ее Гамильтон. — Ваш рэкет накрыл нужную цель.

— Мой…

— Ракеты, — уточнил Лоуз. — Джек сравнил ваши деньги с ракетами, поскольку они взлетят очень высоко! Вы же помните, он работал на ракетном заводе… Так что простите его.

Джек крепко обнял жену:

— Как тебе нравятся перспективы, дорогая?

— Прекрасно! — Марша судорожно сглотнула. — Но ты поаккуратнее… Помни о моих ожогах!

Все еще с недоверчивой миной на лице Эдит Притчет рылась в своей объемистой сумке в поисках чековой книжки.

— Что ж, дело выглядит вполне пристойно.

— Конечно, — кивнул Гамильтон. — Поскольку без денег никакого дела быть не может.

Резким движением миссис Притчет защелкнула сумочку.

— Пожалуй, не стану я встревать…

— Не обращайте на него внимания, — поспешила на выручку Марша. — Они оба несут полную околесицу.

— Ладно. — Миссис Притчет, наконец — то решившись, выпустила пары, словно паровоз после тяжелого подъема в горы. Она с крайней осмотрительностью достала чековую книжку и выписала чек на покрытие первоначальных расходов. — Я ожидаю, что получу все обратно! — строго заметила она, передавая чек Лоузу. — Согласно условиям нашего договора.

— Конечно, получите! — заверил ее Лоуз.

И вдруг с воплем подпрыгнул на месте. Схватившись за лодыжку, он нагнулся и, морщась, раздавил что — то пальцем.

— Что там? — нервно спросил Джек.

— Оса… Заползла под штанину и цапнула, зараза! — Лоуз криво улыбнулся и добавил: — Простое совпадение. Случается и не такое… Откуда она только взялась?

— Мы надеемся, что вы получите обратно ваши деньги, — торжественно обратился Джек к миссис Притчет. Голова его инстинктивно вжалась в плечи, как бы в предчувствии неожиданного удара. — Естественно, на все сто обещать не можем. Но мы постараемся.

Он выждал. Нет, по ноге никто не ползал и не кусал.

— Слава Богу, — вздохнула Марша. И украдкой глянула на чек. Размашисто зашагав в сторону ангара, Билл Лоуз прокричал:

— Эй, чего вы ждете? За работу!

Синтии Голдстоун посвящается

Его отец тоже был Мастером. Он также воскрешал из небытия бесценную керамику, сохранившуюся с Ветхих Времен. Давным — давно, еще до войны, люди не все подряд лепили из пластмассы. Оставались светлые головы, которых воротило от квадратов и прямоугольников, тупой геометрии железобетонных джунглей.

Керамический сосуд — вещь удивительная. Каждый образец, который приходилось реставрировать, он запоминал навсегда. Форма, текстура, глазурное покрытие — все это оставалось не только в памяти, но западало глубоко в душу.

Правда, сегодня уже никто не нуждался в его помощи. На планете сохранилось слишком мало керамических изделий, счастливые владельцы старательно следили, чтобы их сокровища не портились.

«Я, Джо Фернрайт, — лучший мастер на Земле, — убеждал он себя. — Я, Джо Фернрайт, — не чета другим».

В его мастерской пылилась груда футляров — пустые металлические коробки. В них он обычно возвращал клиентам восстановленные сосуды. Теперь заказов нет. Верстак пуст вот уже семь месяцев.

У Джо за месяцы вынужденного безделья была уйма времени, чтобы подумать. Он прикидывал, не стоит ли ему все бросить и заняться чем — нибудь другим — какой угодно работой, лишь бы не сидеть на пособии. Может, у него страдает качество, и клиенты обращаются к другим мастерам? Как — то раз у Джо мелькнула соблазнительная идея самоубийства. Потом пришла мысль о тягчайшем преступлении — грохнуть кого — нибудь из высшей иерархии КПСЗ (или полностью — Контрольно — Прогрессивного Сената Земли). Но что бы это дало? Скорую расправу, и только. К тому же, если честно, жизнь совсем неплохая штука. Даже когда все валится из рук и идет наперекосяк, остается одна лазейка. Одна отдушина в беспросветности бытия, называемая Игрой.

На крыше своего жилища, с термосом для ленча в руках, Джо Фернрайт ожидал транзитного аэробуса. Холодный утренний ветер пощипывал кожу. Джо ежился. «Вот — вот появится эта жужжалка, — думал он. — Впрочем, она может оказаться переполненной. Тогда она не остановится, а прожужжит мимо, набитая под завязку. Впрочем, я могу и прогуляться».

Он уже привык ходить пешком. Правительство жутко запустило общественный транспорт, как и все