Билли Блэка от опухоли мозга осенью 1965 года целая глава из жизни Элвиса оказалась вычеркнута.
Новости тоже поступали одна тревожнее другой: в прессе говорили о вторжении в Прагу советских танков; по телевизору крутили кадры с вызывающим жестом чернокожих американских спортсменов: в момент исполнения национального гимна на Олимпиаде в Мехико они, стоя на подиуме, опустили головы и вскинули вверх кулаки; по радио сообщали, что мексиканская армия открыла огонь по бастующим студентам, жертвы исчисляются сотнями. В США Калифорния погрузилась в траур из-за радикализации движения «Черные пантеры», однако самые трагические события произошли в Чикаго: несколько тысяч противников войны во Вьетнаме явились на съезд демократической партии и подверглись избиению двенадцатью тысячами полицейских, призванных мэром, на глазах ужаснувшейся Америки — крушение гражданского мира показывали по телевизору в прямом эфире.
Эта трагедия способствовала победе на ноябрьских выборах Ричарда Никсона, которого республиканцы предпочли Рональду Рейгану, поскольку он обещал «достойный мир». Конец правления Линдона Джонсона был чреват радикальными переменами в американской политике на Дальнем Востоке: в общественном мнении царил раскол, однако оно было явно настроено в пользу мира, особенно после того, как Тетское наступление[15] подорвало моральный дух всей нации.
Именно в такой непростой обстановке во вторник 3 декабря была показана передача «Зингер представляет Элвиса». Окончательная ее версия длилась только шестьдесят минут, но это событие было анонсировано прессой и оправдало ожидания. Зрительский рейтинг составил 42 процента — лучший результат Эн-би-си за весь сезон. За редкими исключениями (например, журнал «Варайети» считал, что «Элвис поет все так же плохо», а «Лос-Анджелес таймс» написала: «Вряд ли телезрителям приятно смотреть, как певец потеет на экране»), пресса пела дифирамбы.
«Нью-Йорк таймс» считала, что Элвис «вывел эстраду из мира иллюзий, переведя ее в мир реальности»; «Рекорд Уорлд» говорила о «мужественном артисте, забавном и ярком, прекрасно вписавшемся в современность»; но самые замечательные слова принадлежат конечно же Джону Ландау, написавшему в журнале «Ай»: «Есть что-то волшебное в том, что заблудшая овца вернулась в стадо. <… > Элвис двигался на сцене с такой простотой и легкостью, что Джим Моррисон позеленел бы от зависти. И хотя большинство его песен десяти- или двенадцатилетней давности, он исполнял их так, будто они были написаны вчера».
Об успехе можно было судить и по продажам альбома «Элвис NBC-TV», разошедшегося более чем в миллионе экземпляров, войдя в список лидеров продаж конца года, — сборникам Пресли уже много лет не удавалось достичь ничего подобного. Что же до песни «Когда я мечтаю», справедливо считавшейся Ар-си- эй кульминационным моментом передачи, «сорокапятки» с ней раскупили миллионным тиражом, она заняла 12-е место в сотне самых популярных композиций — небывалый успех со времен «Я твой» в 1965 году. Как пишет Присцилла Пресли в автобиографии, «Элвис не утратил хватку, он по-прежнему был Король».
Триумф в СМИ был не только торжеством самого Пресли. Благодаря ему возродился рок-н-ролл, а у главных представителей этого жанра — Фэтса Домино, Билла Хейли, Карла Перкинса, Рика Нельсона — открылось второе дыхание. Это была не просто ностальгия поколения пятидесятых: заданный импульс позволил сблизить точку зрения пионеров рок-н-ролла с позицией звезд прогрессивного рока, волна которого захлестнула Европу и Америку. Лучшим примером этой преемственности стало выступление на одной сцене в конце лета 1969 года Чака Берри, Джина Винсента, Литтла Ричарда и Бо Дидли вместе с Джоном Ленноном, группой «Дорз» и Элисом Купер.
Нет никаких сомнений в том, что Элвис Пресли только выиграл бы, приняв участие в таком событии. Но его импресарио, которому уже стукнуло шестьдесят, оставался глух к развитию рока, предпочитая придерживаться старого проверенного рецепта: «музыка хиллбилли, ритм-энд-блюз, госпел, рождественские песни, щепотка рока и другие ингредиенты. Как в универсаме: всем сестрам по серьгам».
В личных пристрастиях полковника ведущее место занимал Голливуд, где предстояло снять еще одну картину, оговоренную в контракте с Эн-би-си, — совместное производство со студией «Юниверсал». Фильм «Смена привычек» оправдывал свое название: по сценарию Элвис выступал в роли «врача без границ», окунувшегося в нищету городского гетто. Хотя в профессиональном плане он находит себя, леча обездоленных детей и помогая наркоманам избавиться от зависимости, великодушный доктор гораздо менее удачлив в личной жизни: его выбор пал на медсестру, но он не знает, что на самом деле это монашка в гражданском платье — в данном случае в мини-юбке.
Как разрешилась дилемма героя — осталось непонятно. Этот персонаж обладал гораздо более выраженным характером, чем пляжные плейбои, которых обычно играл Элвис, но сюжет был карикатурен, идея фильма — слишком манихейской, чтобы заинтересовать киноманов, заполнявших залы, где показывали «Беспечного ездока» Денниса Хоппера, «Полуночного ковбоя» с Дастином Хофманом, «Ресторан Элис» с Арло Гутри или «Загнанных лошадей пристреливают»; что же до фанатов первой волны, которые по-прежнему ходили смотреть каждый новый фильм Элвиса, то они были просто сбиты с толку. Вот на такой странной ноте и закончилась актерская карьера Пресли.
Прощание с экраном прошло легче благодаря возобновлению его деятельности как певца. Несмотря на свою изоляцию, Пресли всегда следил за музыкальными новинками, регулярно доставая хиты, которые крутили по радио, а также сборники шлягеров, так что был в курсе изменений в мире поп-музыки и знал, чем обязан современный рок рок-н-роллу, глашатаем которого он по-прежнему оставался. Годы творческой летаргии притупили его желание вернуть себе достойное место в мире музыки, но теперь его подхлестывало возбуждение от телепередачи, так что он даже начал строить планы со Скотти Муром и Д. Дж. Фонтаной. Двигала им не только ностальгия; он был убежден, что сможет раскрыться лучше всего, если наметит новые пути вместе с верными спутниками, разделявшими его страсть к блюзу и кантри. Поэтому он предложил им запереться на некоторое время в студии Скотти в Нэшвилле.
Заходила речь и о том, чтобы отправиться вместе с ними в мировое турне — единственный способ извлечь выгоду из выдыхающейся популярности. Даже в Англии, где широкая публика относилась к нему более терпимо, несмотря на его участие в халтуре, любовь к нему остывала; в 1967 году, после девяти лет безраздельного господства, Элвис утратил титул лучшего певца по версии читателей, присуждавшийся журналом «Мелоди мейкер», пропустив вперед Отиса Реддинга, а его имя впервые за десять лет не попало в британскую «горячую десятку». Оставалось уболтать полковника, который с непонятным ожесточением восставал против всякой попытки выехать за границу.
После песни «Когда я мечтаю» Элвис убедился, что отныне способен противостоять своему импресарио, — правда, он позабыл, что никогда бы не добился успеха без поддержки Стива Биндера. Как только Том Паркер проведал о его планах, то сразу дернул стоп-кран. С досады Скотти решил зачехлить гитару и впоследствии работал только звукоинженером в студии грамзаписи. Новое предательство Элвиса нанесло ему жестокую рану; больше они не увидятся.
Как тонкий психолог, Пакер почуял желание Элвиса возобновить певческую карьеру, но он рассчитывал на Фелтона Джарвиса, чтобы перехватить инициативу и направить Элвиса на истинный путь тщательно продуманных выступлений. Джарвис тоже заметил перемену, произошедшую в Короле, в котором снова вспыхнул огонь. После телепередачи, вернувшей ему одно из первых мест в мире американской эстрады, Пресли уже нельзя было увлечь в Нэшвилл или в Голливуд, чтобы записывать там залежалые песенки, поставляемые Фредди Бинстоком, тем более что Мемфис превращался в один из крупнейших национальных центров музыкальной индустрии.
В последние месяцы мощное развитие получили местные студии, благодаря которым городской бюджет ежегодно пополняли десятки миллионов долларов. Главным святилищем звукозаписи стал «Стакс» — бывший кинотеатр, переделанный под офис ведущей компании в области южной музыки соул, привлекавшей к сотрудничеству лучших представителей этого жанра — Отиса Реддинга, Руфуса и Карлу Томас, Джонни Тейлора, Уилсона Пикетта…
И все же «Стакс» ограничивал себя запросами чернокожей Америки, чего нельзя было сказать о его главном конкуренте — «Американ», студии, созданной в середине шестидесятых Чипсом Моманом. Родом из Джорджии, бывший гитарист Джина Винсента дебютировал как продюсер вместе с основателями
