высокие бокалы с пивом. Начала работать рулетка. Бары заполнялись, из магазина «Такс-фри» пакетами выносилось спиртное.

Рядом спросили насчет свободного места — машинально кивнул. Сосед оживленно начал рассказывать о себе и коллегах, с которыми путешествует. Заметив акцент, спросил — откуда.

— Раша.

Это вызвало еще больший энтузиазм и улыбку. Коллегам он тоже радостно об этом сообщил и куда-то ушел. Скоро вернулся с подносом, заставленным высокими бокалами с прозрачным содержимым.

— Водка!

— Сэнкс, бат ай донт дринк алкохол.

Несколько секунд длилась недоуменная пауза. Затем он покачал головой:

— Ю а нот рашн! Бат ай респект йо опинион.

Отнес несколько бокалов друзьям, остальные оставил себе.

Монолог собеседника продолжился, Виктор Сергеевич молча кивал. Кто-то опять радостно спросил насчет свободного места. Снова те же вопрос — ответ, та же радость, предложение пива и недоумение после отказа. Теперь говорили оба, слушать барда стало труднее. От избытка общения на английском заболела голова. Решив, что этого шоу достаточно, распрощался и пошел в зал. Свободных мест там почти не было, площадка была заполнена танцующими парами. Очередная группа исполняла уже диско-хиты. Прислушался к диалогу на русском двух стоявших рядом девушек:

— Здесь голяк какой-то! Обожрались уже все!

— Я тебе говорила, раньше надо было выходить! И вообще, ловить тут нечего. Им здесь не до чего, бухла только купить побольше, да нажраться!

— Садитесь! — предложил он, привстав.

Обе испуганно посмотрев на него, сразу замолчали, неуверенно глядя друг на друга. Потом одна все-таки села. К другой уже подходил, пошатываясь, пьяный финн. Он пробормотал что-то, видимо, приглашая на танец. Та отрицательно покачала головой. Однако, финн не уходил, продолжал что-то бормотать и начал тянуть ее за руку. Она еще сильнее затрясла головой, для убедительности повторяя: «Ноу, ноу дэнсинг!». Финн пьяно и понимающе улыбался, пытаясь прижать ее к себе. Виктор Сергеевич не выдержал:

— Пойдем, потанцуем? — взяв ее за свободную руку, пригласил он.

— Да, спасибо, — облегченно ответила она, высвободив, наконец, другую руку, которую финн пытался удержать

Потеряв равновесие, тот качнулся в сторону, но не упал. Потом засмеялся, сказал что-то сам себе, махнул рукой и пошел к столику рядом, за которым сидело несколько девушек.

Та, что села в ответ на его приглашение, недовольно посмотрела на них. Ему было все равно. Все так же держа ее руку, он повел ее подальше, в толпу танцующих. Обнял, прижав покрепче. Отпора не получил. Наоборот, она положила подбородок ему на плечо и обняла в ответ.

— Россия? — спросил он.

— Россия. А ты?

— Тоже.

— А здесь что делаешь?

— Плыву.

— Нет, ну я серьезно!

— Отдыхаю.

— Не похож ты на отдыхающего!

— А что, я должен быть в шортах, майке, сланцах? С большим животом и витой золотой цепью на шее?

— Не знаю… Мне показалось, ты вроде как оглядываешься все время. Прячешься от кого?

— Может от своей тени?

— Все шутишь. Ну, ладно. Не хочешь говорить — не надо! — она замолчала, убрала подбородок с плеча и попыталась отодвинуться.

— А ты что, сразу обиделась? Прямо, как следователь допрашиваешь!

— Как ты догадался? — вздрогнув, спросила она.

— Работа у меня такая.

— Какая?

Танец уже закончился. Они и еще несколько пар продолжали стоять, обнявшись, и не уходили.

— Давай познакомимся. Виктор, врач.

— Какой?

— Психиатр.

— Я, почему-то, так и подумала. Света, дознаватель.

— Часто встречала психиатров?

— Приходилось.

— А ты — часто встречал дознавателей?

— Бывало. Но не таких симпатичных. Чаще, вообще-то, следователей… Там твоя подруга что-то совсем загрустила. Тоже дознаватель?

— Ну… Мы вместе работаем. Пригласишь ее потанцевать?

— Конечно. Если она не против.

— Она не против.

Он подошел и пригласил ее на очередной танец. Та неохотно поднялась. Танцевала, отстранившись.

— Расслабьтесь! Извините, не знаю Вашего имени.

— Татьяна.

— А я Виктор. Давайте, просто танцевать под хорошую музыку и не думать о проблемах! Пусть они хотя бы на время останутся там, в России.

— А Вы из России?

— Да. И можно на ты.

Она ничего не сказала, только еще раз посмотрела на него настороженно. Остаток танца прошел в молчании. Поблагодарив, он проводил ее. Света, глядевшая на них все это время издали, уступила ей место.

Следующий танец он танцевал уже с ней.

— Подруга у тебя какая-то напряженная. У нее проблемы?

— Ну, можно и так сказать… Встречалась с женатым. Все обещал, что подаст на развод. Она ждала. Дождалась…

— Аборт? Или…

— Давай не будем об этом, — перебила она. — Я сама предложила ей развеяться. Заказали билеты на паром. Я слышала, что здесь весело, вид красивый на море. А тут…

— Ну, им-то весело, — и он кивнул в сторону.

Света молчала, о чем-то задумавшись.

— Слушай, пойдем ко мне? Я в каюте один. Посидим, поговорим…

— О чем?

— О жизни. О любви. И о вас — женщины!

— Не знаю… Не хочется ее здесь одну оставлять..

— Давай подойдем к ней, я спрошу ее разрешение?

Света ничего не ответила. Он подошел, все так же держа ее за руку, к Татьяне.

— Таня, не будешь против, если я покажу Свете корабль? Мы ненадолго!

Она взглянула сердито на Свету. Та, опустив глаза, смотрела в сторону.

— Ладно. Только недолго! — помолчав, наконец ответила она.

Они пошли к выходу, пробираясь сквозь танцующих, очередь стоящих к рулетке, игровым автоматам и просто бесцельно прохаживающихся мимо.

— А где твоя каюта?