и Хубэй, где местное население оказывало им большую поддержку.

Чтобы обезопасить себя от возможности рецидива восстания, правительство развернуло широкую карательную кампанию, построив на территории Шэньси и Сычуань цепь укреплений и разместив там большое число правительственных войск, которые производили повальное избиение уцелевших еще здесь членов повстанческих отрядов, не щадя и мирных жителей. Однако достигнутое умиротворение было крайне непрочным, поскольку сохранились все основные причины, порождавшие народное недовольство.

Последние отряды повстанцев были разбиты и уничтожены в сентябре 1804 г., а в 1810 г. здесь началось новое восстание под руководством тайного общества «Тяньлицзяо». «Байляньцзяо» жестоко пострадало в результате свирепой расправы с участнйками восстания и было вынуждено временно отказаться от форм прямой борьбы.

Однако антиманьчжурская деятельность тайных обществ не прекращалась — вслед за разгромом какого-либо одного общества активизировались его ответвления или же поднималось на борьбу другое общество, в другой части страны.

Вторым после «Байляньцзяо» крупнейшим тайным обществом в Китае было «Саньхэхуй». Возникло оно, по-видимому, во второй половине XVII в. и на первых порах являлось чисто религиозным братством, декларировавшим основную цель: «Подчиняться небу и вершить справедливость». Начало его политической активности относится к 80-м годам XVIII в. Это общество действовало в основном в провинциях Южного и Восточного Китая: Гуандуне, Хунани, Гуанси, Цзянси, Чжэнцзяне и Фуцзяни, а также на о-ве Тайвань. Члены его называли себя «приверженцами Хун», очевидно, намекая, что они считают себя потомками Чжу Юань-чжана — первого минского императора, правившего под девизом Хунъу.

О происхождении «Саньхэхуй» повествует чрезвычайно пространная легенда, насыщенная всевозможными чудесами, волшебными приметами и мистикой; тем не менее она представляет известный интерес по причине своей ярко выраженной антицинской направленности. Вся легенда — это призыв к борьбе с маньчжурами, к свержению чужеземной династии. Она широко распространялась последователями общества среди городского и сельского населения страны. Согласно этой легенде, начало обществу было положено в 1631 г. ученым по имени Ин Хун-шэн, который попытался объединить своих сторонников, чтобы спасти Минскую династию. Однако его усилия остались безрезультатными Спустя примерно десять лет группа монахов Шаолиньского храма в Фуцзяни, последователей Ин Хун-шэна, тайно начала готовить заговор против власти маньчжуров. Узнав об этом, цинский император повелел сжечь их храм. От гибели удалось спастись лишь пяти монахам (называемым впоследствии «пятью старшими предками»). Однажды, рассказывает легенда, они оказались со всех сторон окружены врагами; казалось, все пути к спасению были отрезаны. Внезапно прямо из-под земли вырос волшебный меч с выгравированными на его рукоятке двумя драконами, борющимися за жемчужину, и следующим изречением: «Свергнем Цин, восстановим Мин». Два дракона символизируют китайцев и маньчжуров, а жемчужина — Китай. С помощью этого меча все цинские солдаты были немедленно разогнаны. В другой раз монахи гуляли по берегу реки и увидели, что по воде плывет фарфоровая курильница. Когда они ее выловили, чтобы хорошенько разглядеть, на ней оказалась та же надпись: «Свергнем Цин, восстановим Мин». Во время странствий монахи объединились с пятью торговцами лошадьми, которых стали впоследствии называть «пятью младшими предками».

Эту группу возглавил Чэнь Цзинь-нань, бывший министр, который был смещен императором с должности за то, что имел дерзость подать петицию, критикующую вероломное сожжение Шаолинского монастыря. Чэнь Цзинь-нань обратился с призывом ко всем доблестным и преданным приверженцем «дела Мин» организовать антиманьчжурскую армию. Среди тех, кто откликнулся на его призыв, был и молодой человек по имени Чжу Хун-чжу, объявивший, что он внук последнего минского императора. «Я терпеливо ожидал этого дня, — заявил он, — чтобы отомстить ненавистным маньчжурам за убийство моего отца». На следующий день после этого события произошло сражение армии минских патриотов с маньчжурами, закончившееся поражением патриотов. После этого Чэнь Цзинь-нань собрал тайное собрание своих уцелевших собратьев, чтобы наметить план дальнейшей деятельности. Он советовал сохранять терпение, ибо еще не пришло время свергнуть маньчжуров. Было принято решение рассеяться по стране, чтобы вербовать приверженцев.

Этот легендарный рассказ очень точно передает характер общества «Саньхэхуй».

Наиболее значительным событием в истории политической деятельности общества было восстание 1787 — 1788 гг. на Тайване, подавление которого стоило Цинам немалого труда. В конце XVIII в. возникло еще одно крупное тайное общество, наиболее активная деятельность которого приходится на вторую половину XIX в. — начало XX в., — «Гэлаохуй». Оно действовало в Центральном и Северном Китае. Целью «Гэлаохуй» было свержение Цинов и создание идеального государства «Дахай», где люди «не будут есть цинскую пищу, не будут жить на цинских землях, не будут цинскими слугами». Идея свержения власти Цинов пронизывала повседневную деятельность различных тайных обществ и отражалась в уставах, клятвах, запретах и т. д. Вот, например, несколько отрывков из ритуальной реЧи главы общества «Саньхэхуй»: «Мы, разделяя радость и горе, посвятили себя восстановлению Минской династии, которая происходит от Неба и Земли и всего сущего, уничтожению бандитов-варваров (маньчжуров) и ожиданию истинного повеления Неба... Как. только ваны и гуны современного режима не будут больше на самом деле ванами и Гунами и генералы и премьер-министры не будут больше на самом деле генералами и премьер- министрами, а народ начнет проявлять неповиновение, — это будет знак, данный нам Небом, что Минская династия должна быть восстановлена, а бандиты-варвары — уничтожены... Все те, кто хочет восстановить династию Мин, отомстить за наши обиды, смыть наш позор и установить всеобщий мир, пусть получат титулы ванов и гунов, и их потомство пусть процветает во всех поколениях». Последнее из 36 правил устава общества гласит, что, когда придет время восстать, все братья Хун должны быть едины в своем усилии «разрушить маньчжурское правление, восстановить как можно скорее Минскую империю» и отомстить за сожжение Шаолинь-ского храма. Если же кто-то из братьев — членов общества проявит колебание и нерешительность, он должен погибнуть «под десятью тысячами мечей». Уставом запрещалось членам общества прибегать к помощи маньчжурского суда в любом случае, даже выступать в нем свидетелем.

Для членов тайных обществ был характерен крайний аскетизм. Особенно это относится к «Байляньцзяо». Вероучение, которого придерживались члены этого общества, проповедовало не только уравнение имущества, но вообще отказ от богатства как такового. Вот какие соображения высказывали по этому поводу руководители общества: «Нет богатства — богат тот, кто беден, ибо он истинный сын девы седьмого неба». Во время восстания 1796 — 1804 гг. многие члены «Байляньцзяо», вступая в повстанческую армию, вообще сжигали свои дома вместе со всем имуществом в знак того, что они отказываются от всякой личной жизни и целиком посвящают себя борьбе за общее дело. Одними из главных черт китайских тайных обществ были их высокая степень организованности, сплоченность, взаимопомощь, солидарность. «Если человека заключали в тюрьму за принадлежность к ереси (тайному обществу), то [собратья] спасали его от смерти. Спасенному человеку еще более широкий круг людей собирал средства, чтобы он не жил в бедности». В одной из десяти заповедей «Саньхэхуй» говорится: «Если брат в опасности или арестован властями, все братья должны принять меры к его спасению; тот, кто уклонится от ответственности под любым предлогом, должен быть наказан бамбуковыми палками 108 раз». «Помогать людям в несчастье и защищать людей в опасности» — одна из добродетелей, почитаемых членами этого общества.

Крайне суровая дисциплина, которая была необходима для соблюдения строжайшей конспирации в условиях тайного, нелегального существования обществ (принадлежность к ним по уголовному кодексу Цинской династии каралась смертной казнью), в значительной степени способствовала сплочению членов тайных обществ. Строжайшее соблюдение тайны, тщательная проверка чуть ли не каждого шага члена общества начинались с момента вступления и даже раньше: после того как кто-то изъявлял желание войти в общество, о нем собирались сведения, затем он должен был представить рекомендации одного или двух членов; после этого на общем собрании обсуждался вопрос о его приеме и назначался день, когда должен состояться обряд посвящения. Самый обряд посвящения в члены общества (например, у «Триады») настолько сложен и запутан, что навряд ли простой человек способен был сам разобраться во всех символических, магических и прочих обрядах; вряд ли в состоянии был запомнить длиннейшие