И арбалеты тетивой гремят. Но вязнут на трясине скакуны, Железом боевым нагружены, И бьются, вырываясь из воды, Расстраивая стройные ряды. Проклятья, ругань, выкрики угроз И свист внезапный из прибрежных лоз. Вонзилась острая стрела, звеня, В кровавый глаз переднего коня. Взбесившись, конь поднялся на дыбы, Рвут удила обвислый край губы. О ребра ударяют зубья шпор. Вперед! И конь летит во весь опор. И снова свист и трепетанье стрел, И дрогнул ратный строй и загудел. В траве, в кустах, как ветер в поле ржи, Скользят славяне, стиснувши ножи. Вот нож сверкнул — кровь конская, густа, Бьет из распоротого живота. Еще несется конь не чуя ног — Вдруг падает, и вместе с ним седок. Вонзилось в щель тевтонских лат, дрожа, Отточенное лезвие ножа. Так рыцарь пал с конем, еще один, Нарушивши рядов железный клин. Но даже павших раненых завал Лавины яростной не задержал. Багры дружина русских подняла — Тащить железных рыцарей с седла. И, словно празднуя кровавый пир, Звенит металл поднявшихся секир. И ждут ряды в молчанье боевом, Что грянет Дрогичинской битвы гром. Крик. Конский храп. Тяжелый гул копыт. Сталь метит в сталь. Удар копья о щит. Враг налетел. Взвились знамена ввысь. Ряды столкнулись, сшиблись и сошлись. Волынец бьет по латам наугад, И рассыпаются крепленья лат, Черниговский сермяжный хлебороб Разит врага копьем граненым в лоб. Темнеет меч булатный киевлян От крови, хлынувшей из черных ран. И галичанин, бердышом взмахнув, В тевтонский шлем вонзает острый клюв. Щит давит щит. Костей и копьев хруст, И голос хрипл, и запах крови густ. За горло душат, на врага упав. Железный скрежет. Стук глухой булав.
