Весь край славянский слышит шаг дружин,На общий сбор спешащих в Дрогичин.Волынский лес глухой стеной чащобИх обступает средь звериных троп.Сечется мох копытами коня,Маячит морок, в глубь болот маня.То филин ухает, то вдруг реветьНачнет косматый зубр или медведь.В дремучей тьме нетронутых лесовЛишь смолокур живет да зверолов.Но все из чащ лесных издалекаСпешат, чтоб встретить русские войска,И все хотят помочь хоть чем-нибудьИ в Дрогичин показывают путь.По бужским плесам, полным тишины,Стремятся крутогрудые челны.Идут дружинники по мураве,По устланной ромашками траве,Кричат, увидев князя впереди:«На поле славы, княже, нас веди!Пусть знает свора рыцарей-бродяг,Как реет в сече наш победный стяг!»Любуется златобородый князьНа рать, что в древний Дрогичин сошлась.И, как разящая врагов гроза,Сверкнули молнией его глаза:«Эй, рыцарская свора, берегись!Здесь витязи славянские сошлись.Пусть наши стрелы утолят свой пыл,Напившись крови из тевтонских жил!И сук на каждом дереве готовДля этих бешеных тевтонских псов!Мы остановим яростный напорИдущих на восток железных свор!»2Вельможный Бруно, рыцарь и монах.Смотрел с холма, привстав на стременах.Он видел дол, раскинутый вокруг,Лесные пущи, темноводный Буг.На круче глинистой стоял, тяжел,Высокий дрогичинский частокол.За ним скрывалось солнце. ПолыхалПо небу блеск огнистых опахал.На башнях островерхие зубцыТемнели, как железные венцы.Всё было тихо за кольцом оград,И Бруно вдруг откинулся назад.Ослеп его свинцово-желтый взорОт света, хлынувшего на простор.
