Слагхорн, медленно передвигался среди столов, и заглядывал в котлы. Он не делал никаких комментариев, но иногда сопел или кряхтел на зелья. Наконец он достиг стола, где сидели Гарри, Рон, Гермиона и Эрни. Он с сожалением улыбнулся подобному смоле веществу в котле Рона. Он прошел мимо морской смеси Эрни. Зелью Гермионы он дал поклон одобрения. Но когда он увидел зелье Гарри, взгляд недоверчивого восхищения распространился по его лицу.

— Ясный победитель! — он кричал в темнице. — Превосходно, превосходно, Гарри! О господи, ясно, что ты унаследовал талант твоей матери. Она была превосходной в Зельях, Лили была, да! Вот, пожалуйста, тогда, пожалуйста — одна бутылка Феликса Феличиса, как и было обещано, используй его хорошо!

Гарри положил крошечную бутылку золотой жидкости в его внутренний карман, чувствуя комбинацию восхищения, из-за разъяренных взглядов на лицах Слизеринцев и вины, из-за разочарованного выражения на лице Гермионы. Рон выглядел просто ошеломленным.

— Как ты сделал это? — шептал он Гарри, когда они покинули темницу.

— Стал удачливым, я полагаю, — сказал Гарри, потому что Малфой был в пределах слышимости.

Как только они надежно устроились за столом Гриффиндора во время обеда, он чувствовал себя достаточно безопасно, чтобы сказать им. Лицо Гермионы становилось все более каменным с каждым произнесенным им словом.

— Я полагаю, Вы думаете, что я сжульничал? — закончил он.

— Ну, это же не была твоя собственная работа, не так ли? — натянуто сказала она.

— Он только следовал за другими инструкциями, — сказал Рон, — , Это же не катастрофа, не так ли? Но он рискнул, и это окупилось. — Он вздохнул. — Слагхорн, мог бы дать мне эту книгу, но нет, я получаю ту ничью, в которой ничего никогда не писали. Просмотрел до страницы пятьдесят два, но-

— Подожди, — сказал голос рядом с левым ухом Гарри, и он внезапно почувствовал тот цветочный запах, который он чувствовал в темнице Слагхорна. Он обернулся и видел, что Джинни присоединилась к ним. — Я правильно услышала? Ты слушался чего-то, что кто-то написал в книге, Гарри?

Она выглядела встревоженной и сердитой. Гарри сразу понял, что она имела ввиду.

— Это не то, — успокаивающе сказал он, понизив голос. — Это не похоже, на дневник Риддла. Это — только старый учебник, на котором кто — то что-то набросал.

— Но ты делаешь то, что он говорит?

— Я только опробовал несколько подсказок, написанных на полях, честно, Джинни, нет ничего страшного-

— Джинни правильно думает, — сказала Гермиона, сразу приободрившись. — Мы должны проверить, что в этом нет ничего опасного. Я имею ввиду все эти инструкции, кто знает?

— Эй! — с негодованием воскликнул Гарри, поскольку она вытащила его копию Передового Создания Зелий из его сумки и подняла свою палочку. — SpecialisRevelio! — она сказала, энергично постучав по ее передней обложке. Ничего вообще не случилось. Книга просто лежала на месте, выглядя старой, грязной и с загнутыми уголками страниц.

— Закончила? — раздраженно спросил Гарри. — Или Вы хотите ждать и посмотреть, сделает ли она несколько кувырков?

— Кажется все в порядке, — сказала Гермиона, все еще подозрительно уставившись на книгу. — Я думаю, действительно, кажется, что это… только учебник.

— Хорошо. Тогда я заберу это назад, — сказал Гарри, схватив книгу со стола, но она выскользнула из его руки открылась и упала на пол. Никто больше не смотрел. Гарри нагнулся, чтобы подобрать книгу, но когда он сделал это, он увидел кое-что набросанное по основанию обратной стороны книги тем же самым маленьким, ограниченным почерком, как инструкции, которые выиграли ему его бутылку Феликса Феличиса, теперь благополучно скрытую в паре носков в его чемодане наверху.

— Эта книга — собственность Принца-Полукровки.

Остаток недели на уроках Зелий Гарри продолжал следовать инструкциям Принца-Полукровки везде, где они отличались от инструкций Либатиуса Бораджа, так что в итоге на их четвертом уроке Слагхорн бредил о способностях Гарри, говоря, что он никогда не преподавал кому-либо столь талантливому. Ни Рон, ни Гермиона не были от этого в восторге. Хотя Гарри предложил делить его книгу с ними обоими, но у Рона были бОльшие трудности, при расшифровке почерка, чем были у Гарри, и он не мог продолжать просить, чтобы Гарри читал вслух, иначе это могло бы выглядеть подозрительным. Гермиона, тем временем, решительно работала с тем, что она назвала — официальными — инструкциями, но злилась все больше и больше, поскольку они привели к более бедным результатам, чем инструкции Принца.

Гарри часто задавался вопросом, кем был Принц-Полукровка. Хотя количество домашней работы, которую им задавали, мешало ему прочитать всю его копию Передового Создания Зелий, он скользил по ней взглядом достаточно, чтобы видеть, что была только одна страница, относительно которой принц не сделал дополнительных примечаний, и что не все из них относились к зельеварению. Здесь и были и другие указания, которые были похожи на заклинания, которые Принц составил самостоятельно.

— Или составила, — раздраженно сказала Гермиона, подслушивая Гарри, показывающего некоторые из них Рону в комнате отдыха в субботу вечером. — Это, возможно, была девочка. Я думаю, что почерк больше походит на девчоночий, чем на мальчишеский.

— Его называли Принц-Полукровка, — сказал Гарри. — Сколько девочек было принцами?

Гермиона, казалось, не знала ответа на этот вопрос. Она просто хмурилась и отдергивала свое эссе относительно Принципов Перематериализации подальше от Рона, который пробовал прочитать его вверх тормашками.

Гарри посмотрел на часы и поспешно сложил старую копию Передового Создания Зелий в сумку.

— Без пяти восемь, я должен идти, иначе я опоздаю к Дамблдору.

— ОООооо! — выдохнула Гермиона, посмотрев на него. — Удачи! Мы дождемся, мы хотим узнать, чему он будет тебя учить!

— Надеюсь, все пройдет хорошо, — сказал Рон, и они, наблюдали как Гарри вылез через портретную дыру.

Гарри шел по пустынным коридорам, один раз, ему пришлось спрятаться за статую, когда из-за угла появилась профессор Трелони. Бормоча себе под нос, она тасовала колоду грязных старых карт.

— Двойка пик: конфликт, — бормотала она, когда проходила мимо места, где, скрытый, присел Гарри, — Семерка пик: плохое предзнаменование. Десятка пик: насилие. Валет пик: темный молодой человек, возможно обеспокоенный, тот, кто не любит корреспондента-

Она остановилась как вкопанная, прямо с другой стороны статуи Гарри.

— Ну, это не может быть правильным, — раздраженно сказала она, и Гарри снова услышал ее энергичные шаги, поскольку она уходила, оставляя только запах готовящегося хереса позади себя. Гарри ждал, он не был весьма уверен, что она ушла, затем поспешно пошел снова, пока не достиг места в коридоре на седьмом этаже, где единственная горгулья стояла напротив стены.

— Кислотная Популярность, — сказал Гарри, и горгулья отпрыгнула в сторону; стена позади нее поднялась вверх, и показалась двигающаяся спиральная каменная лестница, на которую ступил Гарри, так, чтобы его несло ровными кругами до двери с медным дверным молоточком, которая вела в кабинет Дамблдора.

Гарри постучал.

— Входи, — сказал голос Дамблдора.

— Добрый вечер, сэр, — поздоровался Гарри, войдя в кабинет директора школы.

— Ах, добрый вечер, Гарри. Садись, — улыбаясь сказал Дамблдор. — Надеюсь, первая неделя в школе была для тебя приятной?

— Да, спасибо, сэр, — сказал Гарри.

— Ты, должно быть, был занят, уже заработал наказание!

— Ммм, — неловко начал Гарри, но Дамблдор не выглядел слишком строгим.