сотрудников, посвященных подтверждению концепции Козырева [17]. Они сообщают об изменениях плотности воды под влиянием «необратимых процессов». Однако при этом не соблюдаются элементарные правила физического эксперимента. Нет контроля изменений температуры, давления, экранировки от внешних электромагнитных полей и т. п. К сожалению, уровень других измерений и опытов по теории времени столь же удручающий! И нет, пожалуй, более могучего способа элиминировать идеи Н. А. Козырева из серьезной науки, нежели поставить их рядом с беспомощно-наивными «опытами» [16]. Концепции Козырева производят сильное впечатление. Не удивительно, что у многих они вызывают волнение и энтузиазм. Однако, энтузиазм необходимо сочетать с точностью и хладнокровием, с сомнениями и перепроверками. Этого пока нет у сторонников Козырева. Зато у его противников в избытке убеждение в неверности основных выводов Козырева. Их можно понять. В самом деле нужны бесспорные подтверждения верности экстравагантных утверждений. История науки дает нам множество примеров трудности изменения фундаментальных представлений. Когда-то Французская академия приняла два постановления - прекратить принимать к обсуждению проекты вечных двигателей и ...сообщения о камнях, падающих с неба. В самом деле, как это камни падают с неба... Позже, в первой половине XIX века, казалось нелепым утверждение, что огромные камни - валуны - разбросанные по просторам Европы, «привезены» туда ледником. Но с тех пор давно уже метеориты не кажутся выдумкой, а гигантские ледники, периодически наступающие на материки, - нормальные составляющие нашего представления о мире. Конечно, представления, изменяющие мировоззрение и должны восприниматься сначала как странные, экстравагантные, нелепые. Говорил же Нильс Бор, о теории, недостаточно сумасшедшей, чтобы быть верной. Но отсюда вовсе не следует, что все экстравагантные представления верны. Это классический пример из логики Аристотеля: «Из того, что все птицы двуноги, не следует, что все двуногие - птицы». Тут за поэзией концепций следует жесткая проза. Проза тщательных проверок. Наш, уходящий XX век дал нам много в этом смысле. Такой была история восприятия Теории относительности и квантовой механики, дрейфа материков, современной генетики и теории эволюции. Такой была судьба концепций Чижевского. Такой была судьба реакции Белоусова. Вообще, очень часто не хватает одной человеческой жизни — жизнь коротка, чтобы автору удалось бы убедиться в принятии его революционных взглядов научным сообществом (слова М. Планка). Это очень большой вопрос — преодоление Новым знанием барьеров сложившихся представлений. И в этом мучительном процессе на первый план выходят проблемы этики науки. Есть в научном сообществе целый слой людей, смысл жизни которых состоит в борьбе с «лженаукой». Не нравится мне слово «ученый». Не нравится своей несовершенной формой — учили, учили — и получился ученый. Хорошо бы говорить «наученный» — «Наученый». Такой Наученый может иметь очень высокую эрудицию - все известное знать. Это отличники в школах и в университетах. Они из университетских курсов знают, что наука развивается по экспоненте - по кинетической кривой взрыва (размножения). Но, как правило, экспонента для них обрывается при завершении образования - теперь они Наученые и принципиально новое знание не воспринимают. В некотором смысле эти специалисты по борьбе с лженаукой полезны. «На то и щука в море, чтоб карась не дремал». В самом деле, надо оберегать науку от засорения. К сожалению, одно из главных свойств борцов с лженаукой — мгновенная, безапелляционная реакция и безбарьерный переход на личность автора критикуемых представлений. И тут, увы, очень часто, этические нормы нарушаются. Примером может служить «критика» открытия Н. А. Козырева вулканической активности на Луне. В № 12 уважаемого журнала Природа в 1996 г. помещена статья «Следы и следствия космических чудес» [14]. В статье есть раздел «Мистификации и фальсификации». Этот раздел посвящен Н. А. Козыреву. Там написано: «Во время „открытий' лунных извержений не было оснований для сомнений в их достоверности, сегодня же вероятность того, что это была прямая фальсификация, надо считать очень близкой к единице». Далее приведены доводы против возможности вулканической активности Луны. Мне представляются они убедительными. Профессионалам - не убедительными. Но я не об этом. Автор статьи говорит о фальсификации! Он пишет: «...существуют косвенные свидетельства. Незадолго до (подчеркнуто мною. — С.Ш.) сенсационной публикации о вулканизме кратера Альфонс, сопровождавшейся спектрограммами извержения, Козырев побывал на Камчатке, где сам проводил измерения спектра вулканических газов... >» И далее: «Что могло подвигнуть известного астронома на чудотворчество? Искореженная судьба? Тщеславие? Намек на возможный ответ есть в статье, вскрывшей историю разгрома Пулковской обсерватории в 1937 г. (см. [11] и [20]). И все же понять и объяснить, как мог дойти ученый до жизни такой, способен только большой писатель.» Автор статьи большим писателем себя не считает и поэтому продолжает: «В этом аспекте вот что интересно. Козырев был яркой личностью и умел привлекать к себе внимание: о его жизни и парадоксальных идеях писали М. С. Шагинян, И. С. Шкловский. Иосиф Самуилович был видным теоретиком астрономии, к сожалению, он не анализировал фантазии Козырева, но, напротив, желчно пенял А. Солженицыну, что тот не включил историю отсидки Козырева в „Архипелаг ГУЛАГ'. А ведь не включил...». Текст, в некотором роде замечательный. Автор статьи называет тюремно- пыточную, лагерную эпопею Козырева «отсидкой», и полагает себя вправе оценивать поведение человека под пыткой. Он, не боясь вызова на дуэль, обвиняет давно умершего человека во лжи, и при этом сам искажает факты: Козырев поехал на Камчатку после регистрации — записи спектрограммы извержения вулкана в лунном кратере Альфонс [13]. Спектрофамма лунного извержения была получена 3 ноября 1958 г. и затем 23 октября 1959 г. На Камчатку Козырев поехал в 1962 г. - В «Архипелаге ГУЛАГ» А. И. Солженицына несколько страниц посвящено А. Н. Козыреву [12]. Статья в Природе вызвала много протестов. В них было возмущение безнравственностью автора статьи и искажением научного смысла открытия Козырева. Чтобы понять суть дела я обратился в КрАО - Крымскую Астрофизическую Обсерваторию, где Козырев сделал свое открытие. Вот как комментирует эту статью ведущий научный сотрудник КрАО, доктор физ-мат. наук Б. М. Владимирский: У нас в КрАО статья вызвала возмущение. В редакцию Природы было отправлено письмо-протест. Я располагаю его копией. В письме, в частности, говорится: «...сама спектрограмма, по причине уникальности зарегистрированного явления, тщательно анализировалась двумя независимыми группами специалистов: в нашей обсерватории этим исследованием руководил астрофизик-спектроскопист, ученый с мировым именем акад А. А. Боярчук, в Пулковской астрономической Обсерватории исследования возглавлял доктор В. А. Калиняк. ...В такой ситуации мы не считаем нужным вступать в полемику с автором статьи, человеком, совершенно не компетентным в этом вопросе. Но хотелось бы понять, как статья с таким нелепым клеветническим заявлением могла появиться в_авторитетном и читаемом журнале.» Письмо было подписано известными в астрофизике именами: Р. Е. Гершберг, В. И. Проник. Надо добавить, что в экспертизе принимали участие и зарубежные исследователи — ведь Н. А. получил за это открытие международную награду (золотую медаль). Либо все участники этого дела — фальсификаторы, либо тупицы, неспособные отличить подделку от реальности. Автор статьи из этой ситуации вышел следующим образом: в своем ответе на протестующие письма в редакцию [15] он письмо из КрАО вообще игнорировал (как бы оно и не было получено...), и продолжал настаивать на своей «правоте», приводя псевдоаргументы, из которых неискушенному читателю внушается, что Н. А. Козырев был человеком не только сомнительной порядочности, но и... душевнобольным — ведь он разрабатывал теорию времени! Так... сознательно вводят читателя в заблуждение и в вопросе о мотивах постановки наблюдений Козыревым Луны. Тут лучше всего сделать пояснение, прибегнув к совершенно независимому автору — известному американскому специалисту по Луне Р. Болдуину (русский перевод его книги «Что мы знаем о Луне», М., Мир, 1967. С. 121): Многие годы астрономы, а особенно астрономы-любители указывали, что временами дно кратеров Альфонс, Платон и некоторых других кажется покрытым дымкой и несколько нечетким. ...Наконец, Олтер получил серию фотографий Альфонса, по которым видно, что изображения его в синих лучах менее отчетливы, чем следовало бы, по сравнению с изображением в инфракрасных лучах... Обратив внимание на эти фотографии, советский астроном Козырев начал наблюдать Альфонс и снимать его спектрограммы в надежде добыть фотографическое доказательство какой-то активности. 3.11.58 он отметил, что в 09h мирового времени центральная горка стала сильно размытой и имела необычный красноватый оттенок. Во время этого наблюдения была снята спектрограмма. Козырев приступил к получению второй. В течение этого периода центральная горка выглядела необычно яркой и белой, но близ конца экспозиции приобрела обычный вид. Третья спектрограмма была получена сразу же после первых двух. Три пластинки были затем проявлены и первые две оказались совсем необычными. К сказанному можно добавить, что Н. А. Козырев хорошо знал также о вспышке, наблюдавшейся в этом кратере немецким астрономом Г. Клейном. В эти и последующие годы он анализировал известный специалистам «Каталог нестационарных явлений на Луне». Таких явлений было зарегистрировано свыше 1000 (американский