на разных стадиях, а другая часть на поздних стадиях. На ранних и поздних стадиях развития фага синтезируются различные белки, поэтому можно предполагать, что синтез этих белков регулируется на уровне синтеза мРНК». Фундаментальное значение полученных данных нуждается в комментариях. Хесин не имел возможности представить эти данные на международных симпозиумах и конгрессах и можно пожалеть, что эта работа была доступна лишь ограниченному кругу молекулярных биологов мира. Он не мог выезжать на запад, а слабые попытки сделать его «выездным», если и делались сильными мира сего, то так никогда и не были реализованы. Хесин, несмотря на многочисленные и постоянные приглашения, ни разу не был за границей, если не считать поездку в ЧССР на Менделеевские торжества и в ГДР на 5 и 7 дней. Даже его, ставшие классическими, работы о «поздних» и «ранних» РНК докладывал за него в Страсбурге В. Ю. Гаврилов. Хесин придавал большое значение развитию работ по РНК-полимеразе. Он отмечал, что к концу 1960-х гг. уже было открыто много ферментов, работающих на ДНК и участвующих в осуществлении ее генетических функций. Это направление исследований он назвал «энзимологией генетических процессов» и считал, что познание механизма действия этих ферментов представляет основной интерес. Он писал: «Тут нужно подчеркнуть принципиальное и, в то же время, увлекательное осложнение. Когда речь идет об обычных ферментах, достаточно выяснить только их строение, так как вещества, с которыми они взаимодействуют — коферменты, субстраты — имеют простую и уже известную структуру. Другое дело, когда мы встречаемся с ферментами, участвующими в генетических процессах, т. е. работающими на ДНК. В этом случае приходится исследовать систему, в которой имеется два равноправных по значению сложных биополимера — фермент и нуклеиновая кислота» [7]. Позднее Хесин первым успешно использовал генетические подходы к исследованию регуляции транскрипции. Первая мутация, повреждающая РНК-полимеразу была получена в его лаборатории. В процессе многолетних исследований по РНК-полимеразе были получены и другие мутанты. Эти работы Хесина были хорошо известны всему кругу исследователей, занимающихся РНК-полимеразой. Как было показано позднее, в основе механизма переключения синтеза ранних РНК на поздние лежит, как и предполагал Хесин, способность РНК- полимеразы различать гены, причем это свойство может и измениться за счет модификации компонентов самой РНК - полимеразы, а также благодаря взаимодействию с другими белковыми факторами. Работы Р. Б. Хесина и сотрудников по РНК-полимеразе вошли в цикл работ, удостоенных Гос. премии СССР в 1982 г. ...В начале 1960-х годов, когда полным ходом в лаборатории Хесина идет работа по регуляции синтеза РНК на системе фаг—бактерия, когда рождается и получает свое подтверждение схема регуляции активности генов по Жакобу и Моно, Хесин не забывает и об эукариотах, считая, что эукариотическим клеткам свойственны особые принципы регуляции. Эти взгляды находят отражение в его итоговых заключительных докладах по результатам отчетных конференций Радиобиологического отдела Института атомной энергии, будущего Института молекулярной генетики АН СССР. Хесин периодически вспоминает о дрозофиле и стимулирует в своей лаборатории исследования по биохимической генетике дрозофилы. Тогда в 1966 г., 25 лет назад это было единственное место, где начали заниматься биохимической генетикой эукариот. Упомяну наиболее яркую работу Хесина и сотрудников на дрозофиле, связанную с изучением закономерностей транскрипции генов в Х-хромосоме. Проблема была сформулирована генетиками еще в 1930 гг., когда стало очевидным, что одна Х-хромосома самцов дрозофилы работает вдвое эффективнее, чем каждая из двух Х-хромосом самок. Синтез РНК по длине Х-хромосомы неоднороден, одни гены работают во много раз активнее, чем другие. Логика исследований во многом определилась предыдущим опытом работы с РНК-полимеразой. Шгантские политенные хромосомы фиксировали уксусной кислотой и на них как на матрицах проводили синтез РНК с помощью чужеродной бактериальной РНК-полимеразы. Оказалось, что на Х-хромосоме самцов синтез РНК идет вдвое активнее, чем на каждой из хромосом самок. Другими словами, чужеродная полимераза «чувствует» структуру Х-хромосомы. Однако уровень синтеза РНК пропорционален содержанию ДНК в участке хромосомы, тогда как in vitro ситуация совсем другая. Сделанные наблюдения получили осмысление и обобщение, касающиеся способов регуляции активности эукариотических генов. Хесин выдвинул представление о двух уровнях регуляции транскрипции в хромосомах дрозофилы: 1) регуляция всех генетических локусов хромосомы путем изменения общей ее структуры; 2) второй более тонкий механизм действует на фоне предыдущего «структурного» и включает взаимодействие генов со специфическими белками-регуляторами. Этот пример демонстрирует свойственное Р. Б. Хесину сочетание принципов научного исследования: решается общая, поставленная генетикой проблема; используется собственный экспериментальный оригинальный опыт; полученные результаты осмысливаются и интерпретируются в свете поставленной общей проблемы. В 1979 г. Хесин тяжело заболел. Он очень любил сам экспериментально работать, работал руками, что не так часто встречается среди ученых его ранга. Если говорится, что Хесин показал то-то и то-то, то это значит, что соответствующие эксперименты выполнены им самим. Теперь это стало невозможным по состоянию его здоровья. Находясь в больнице, он много читал, думал, писал обзоры и, наконец, накопил тот материал и те мысли, которые легли в основу его книги «Непостоянство генома» [3,8]. Огромный материал был им продуман, переработан и систематизирован. Не следует считать, что написание книги было определено только теми успехами в 1970-х гг., которые ознаменовались выделением и исследованием подвижных генетических элементов. Хесин давно интересовался случаями так называемого «неканонического наследования», включая процессы локальной амплификации и геномных перестроек, в том числе в онтогенезе многоклеточных, а также возможностью локального умножения (амплификации) определенных генов или участков генома, предназначенных для выполнения специфических клеточных функций. Попытки, правда безуспешные, выявить амплификацию бактериальных генов, например, в тех селективных условиях, когда требуется большое количество их продукта, делались в его лаборатории еще в начале 1960-х годов. Количество генов предполагалось оценивать по эффективности трансформации образцами ДНК, выделенных их опытных и контрольных клеток.

Хесину принадлежит выполненное вместе с А. Чернышевым и др. сотрудниками оригинальное исследование, показавшее возможность амплификации гистоновых генов при их недостатке в геноме дрозофилы. Книга «Непостоянство генома» нелегка для чтения, требует углубленной проработки с определенной затратой сил, и не следовало бы говорить, что она читается как роман. Книга демонстрирует удивительное сочетание знаний автора в области классической биологии, теории наследственности и современной молекулярной генетики фагов, бактерий и эукариот. Гтубокий анализ этой книги дал Голубовский [8]. Здесь, на фоне нездоровья, проявилась огромная сила воли и фантастическая работоспособность Хесина. Судя по себе, Р. Б. никак не мог понять, как другие вынужденно находясь на бюллетене длительное время, например, со сломанной ногой, не появлялись в лаборатории с готовым обзором на близкую им и волнующую их тему. В 1984 г. Р. Б. настигла последняя болезнь, с которой он не мог справиться. Последние дни своей жизни он провел в онкоцентре. В этот период он допускал к себе только самых близких людей. Очень боялся огорчить своей беспомощностью. Среди этих людей был Г. И. Абелев, который очень помогал в это время и очень скрасил последние дни его жизни... Р. Б. умер 16 июля 1986 г. В его жизни ему пришлось испытать много несправедливости, горя и физической боли. Несмотря на это, он прожил замечательную, прекрасную жизнь. Прежде всего, она была прекрасна своей бескомпромиссностью. Он знал счастье творчества, радости любви и дружбы. Он был признан при жизни. Его любили ученики и сотрудники. Способом его жизни была работа во имя науки, ее эмоциональной основой были твердость и любовь и доброта к людям. Он оставил о себе светлую память.» Зимние школы по Молекулярной биологии Было еще одно чрезвычайно важное поприще Хесина — зимние школы по молекулярной биологии, организованные по инициативе ленинградских физиков — О. Б. Птицина, Т. М. Бирштейн и ряда московских биохимиков в 1965 г. С тех пор многие годы эти школы были неоценимым местом общения, образования, связи поколений. Многие-многие годы Р. Б. Хесин был «директором» этой школы, отвечая за программу, подбор лекторов и общий стиль этих незабываемых собраний. Школам по молекулярной биологии, можно надеяться, будут посвящены специальные очерки, где место и роль Хесина будут представлены с необходимой полнотой. В контексте всего содержания этой книги — основное значение Зимних школ — установление связи поколений. В самом деле, в качестве лекторов и слушателей в них участвовали маститые профессора старшего 3-го поколения — Н. В. Тимофеев-Ресовский, В. Я. Александров, В. А. Энгельгардт, А. Е. Браунштейн, С. Е. Северин, И. М. Лившиц, А. А. Баев и относительно молодые тогда представители 4-го поколения — Р. Б. Хесин, М. В. Волькенштейн, Л. А. Блюменфельд, В. М. Степанов, О. Б. Птицын, Ю. С. Лазуркин, Н. С. Андреева, Т. М. Бирштейн, и окончившие университеты в