Поэтому не следует удивляться, что Российское государство, Российская империя столь 'непоследовательно' защищала общенациональные интересы. Да, государство заботилось о национальной культуре, однако только в той ее части, которая работала на идеологическое обеспечение власти. При царе это была, широко говоря, культура Православия. Но то же государство безжалостно уничтожало независимую народную культуру. Искусство скоморохов, народные песни и пляски, народные праздники, которые не смогли быть ассимилированы государственной культурой, преследовались. Преследователями же были не заморские 'агенты влияния', а родные еще этнически чисто русские цари - последние Рюриковичи и первые Романовы. Кстати, не только народное искусство искоренялось. Мы недоумевали, почему в России не оказалось народных школ единоборств. А оказалось, что они были, однако вместе с песнями и плясками, вместе со скоморохами, были изведены и кулачный бой и славяно-горицкая борьба. Сейчас они по крохам восстанавливаются энтузиастами.

 В этой связи интересно отметить, что именно наступательный, победный дух не имея национальной культурной окраски, обязательно реализуется в иноземных формах. Невозможно воспитать полноценного воина, предпринимателя, землепроходца, если нет соответствующего идеала. А если в национальной культуре, придавленной государством 'прописались' только униженные и оскорбленные? Русские мальчишки именно благодаря многовековым стараниям 'государственников' могут учиться идеалам доблести и рыцарства у героев Дюма, Джека Лондона и Стивенсона, а укреплять свои мускулы в японских и китайских единоборствах. Таким образом исподволь нарастает отчуждение наиболее энергичной части нации от своей культуры. А ведь были у нас и доблестные, веселые и удачливые воины и мастера русского рукопашного боя. Однако сверхсильному государству нужно слабое, послушное в своей массе население. Поэтому о своих 'мушкетерах' лучше забыть, а за образец взять чужих. А то что накопление подобных тенденций в долгосрочной перспективе дает полное отчуждение нации и от государства и от культуры, бюрократию в данный момент не волнует.

 Обязательно ли именно такое поведение правящей верхушки к культуре своего народа. Отнюдь. В Англии, например, кулачный бой стал основой современного бокса, английская народная баллада стала 'международным эталоном'. То есть, если исторически складывается ситуация, когда именно народные 'низовые' искусство, спорт, бытовые традиции поощряются или хотя бы не преследуются государством, они

развиваются и, отшлифованные профессионалами, становятся стандартами мировой культуры.

 Фактически такое же положение и с природно-ресурсным, и с демографическим, и с научно- техническим потенциалом. Если бюрократия не осознает гибельности для нее лично, хищнической эксплуатации ресурсов, она их разбазарит. В той же Англии не помешало государство свести все леса. Да и у нас, в России, хищническая сельскохозяйственная и лесохозяйственная эксплуатация центральных районов сделала их

скудными задолго до большевиков, на которых теперь принято валить все наши беды. Еще при Иване Грозном распаханность Подмосковья была гораздо выше любых агроэкологических норм. А о сведении широколиственных лесов в России и северной Украине вообще говорить не приходится, оно завершилось к середине XIX века.

 Истощение демографического потенциала, или, если проще, надрыв народных сил вообще не принимался правящей русской верхушкой во внимание. Петр I, так много сделавший для укрепления государства, тем не менее 'убавил' население на 20%.

 А знали ли мы протекцию по отношению к собственной науке, промышленности, торговле? Знали. Но в очень скромных размерах и только эпизодически.

 Таким образом, мы можем утверждать, что в российской истории последних столетий при неуклонном расширении бюрократической империи (укреплении государственной машины и приращении территорий) не было сколько-нибудь продолжительного периода, когда государство одновременно бы заботилось и о благосостоянии народа, и о народной культуре (в широком смысле этого слова) и о национальной науке,

промышленности, торговле. Переживаемый сейчас период - не есть результат последних лет. Мы наблюдаем финал многовекового процесса, когда сменявшие друг друга элиты, лишь частично и далеко не оптимально решавшие общенациональные задачи, довели страну до системного кризиса, когда она может выжить только резко сменив большинство своих стереотипов, которые, к сожалению, уже достаточно въелись в ткань народной жизни.

 В данном случае Россия переживает далеко не уникальный процесс. Уникальность лишь в масштабах. Переход к Новому времени в Европе сопровождался теми же явлениями. Человечество решило проблему адекватности государства и народа на путях построения национального государства. Национальное государство по сути своей обязано защищать эгоистические интересы своего населения. По существу это хорошо забытое старое а именно идеология и - практика раннего Средневековья на новом техническом уровне. Все эгоистические подлости (если не все, то максимум) бюрократии были обращены 'на чужих'. Свои же получили гарантированный минимум привилегий. В Англии, в отличии от России, быть англичанином выгоднее, чем иностранцем. Негромкий, но жесткий национализм Англии спас ее от тоталитарных потрясений. 'Не хотите социализма - будьте империалистами' - говорил своим 'братьям по классу' покоритель Родезии Сесиль Родс. Империализм в данном случае есть воинствующий национализм.

 В такой ситуации искусство, наука, язык, даже бытовые традиции - то есть все атрибуты культурной национальной самоидентификации становятся источником привилегий. Так на изначально сугубо низменной, шкурной, если хотите, мотивировке строится здание государства, которое как это ни странно не истощает свой народ, не способствует деградации своей культуры.

 А чтобы, как в раннее Средневековье, верхушка не свихнулась на более легкий путь эксплуатации 'своих' - ее ограничивают в правах. То есть государство как раз ослабляется, империи уничтожаются. Но это слабое государство в сильной стране, с процветающим народом, с научно-техническим лидерством. Для решения внешних задач у такого государства достаточно сил. Поэтому для иноземцев, для внешнего наблюдателя, оно кажется сильным.

 Германия не смогла в свое время построить такое государство. Ее национализм поэтому проявился, отягощенный комплексами неполноценности. Фашизм есть истерическая карикатура на национализм. Реальный, победивший, и уверенный в себе национализм не задирает весь мир, не сажает свой народ на карточки, не теряет в бессмысленной бойне миллионы своих людей и не приводит страну к краху. Но, что

характерно, именно карикатурному национализму присуща гипертрофия государства. Соединение национализма с государственным фетишизмом приводят к краху и государство (низвержение бюрократии в разгромленной стране) и нацию.

 Наверное именно поэтому стабильные бюрократические машины (длительно функционирующие авторитарные государства и бюрократические империи, в частности) не приветствовали национализм. А истинные националисты (которые успешно реализовали националистическую стратегию на деле), в свою очередь смотрели на государства только как на инструмент.

 Итак, какой путь выберет Россия. Если государственнический, бюрократически имперский, то ее обвал будет продолжаться. Разграбление страны не прекратят разного рода полицаи, сколько их не плоди. Все равно их купят. Россию при этом ждет участь СССР, когда при презрительном холодном равнодушии масс была разрушена страна, которая давно им не принадлежала.

 Разграбление России смогут прекратить только сами русские в своей массе, но только в том случае, если Россия станет в прямом смысле слова их страной. Русский язык, русская культура сохранятся и расцветут, если сам факт владения ими будет источником преимуществ. Только через воинствующий, однако трезвый и холодный, низовой, национализм в массах мы спасем и свою культуру и свою науку и свою природу и,

наконец самих себя чисто физически. При этом мы не должны укреплять государство любой ценой. Только укрепление внешних функций, только усиление репрессивной эффективности по отношению к чужим. И резкое ограничение возможностей госаппарата по отношению к своему гражданину. Купленный богатым дядей из ближнего или дальнего зарубежья чиновник не должен иметь никаких возможностей ущемить нас,