восклицаний.
Чайные случайности (продолжение)
Наверное, была полночь, когда под окнами послышалась возня и крики.
– О, ведите меня в этот японский домик! – кричал пронзительный голос, пожалуй, женский. – Здесь я хочу умереть! Здесь честная девушка сделает себе харакири, чтобы смыть бесчестный позор неверия, и отсюда ее понесут оплакивать в первый и последний раз! Как сказано в японской поэме, «вечно будут литься слезы людские, если не станет тебя, о Камасутра!»
Гландино зажег свет, и тут же в домик ворвались две девушки. Одна была в очень пестром наряде, она и орала про немедленную и сладкую смерть, а другая была Олей, племянницей тети Зои.
– Девушки, тихо! – вмешался хозяин. – Что случилось?
– О, к мудрости я стоп твоих припала! – завыла пестрая девица. – Сними с меня ужасных подозрений… – она запнулась, – путы!
– Не в размер, – сказала тетя Зоя.
– Вериги!
– Не тот стиль, – сказал Гландино.
– Ну что ж, – согласилась девица. – Это не главное. Главное – не это. Кажется, я попала в приличный дом.
Здесь кормят?
– Садись, – пододвинула ей стул тетя Зоя.
– Тетя, – подскочила к ней племянница, – она утверждает, что в ту ночь, ну, в ту самую ночь она видела, как
Цугеле ускакал на волке!
(Цугеле – так называл принца старик Гландино, а вслед за ним все остальные).
– Видела, – кивнула дева, уже что-то жевавшая.
– И что она сказала, будто бы на другом волке, вслед за ним, далеко!…
– Век воли не видать, господин и госпожа микадо! – подтвердила та.
– Ой, ну это уже ни в какой стиль не лезет! – возмутилась тетя Зоя. – Объясните, кто вы такая!
– Ваша незаконная дочь, – тут же ответила та. – Нет, – повернулась она к Гландино, – ваша! Нет, – помотала она головой, – своя! Знаете, вы меня запутали. Еще немножко, и я скажу вам правду.
– Еще немножко чего?
– Супа, гренок, котлет и сахарка. Впрочем, я вам верю в долг. Я – Желтая Обезьяна.
Она встала, расставила ноги и посмотрела на выпавший хвост.
– Вот, – обратилась она вдруг к Оле, – это тебе урок, моя девочка. Хвост между ногами – не утаишь. Как и всё остальное.
Реминисценции Желтой Обезьяны Чайные случайности (окончание)
– Реминисценции Желтой Обезьяны! Однажды Желтая Обезьяна поимела кайф! До той ночи я была просто девочкой, понимаете, я просто ничего в жизни не видела! Как два закрытых глаза один другого! Это была ночь!! Это было – всё!!! В мою честь написали около двухсот стихотворений! Не верите?
– Да нет, почему же, верим.
– А я до сих пор не верю! Но это правда! Короче я была на площади, уже под утро. С одним солдатиком… – Она нахмурилась и подняла палец, – большой поэт! Короче! Вдруг вижу – волки! Я их не люблю, если честно. Они туповатые и такие, коллективно-массовые. Ну, неважно. Они рыскали, чего-то искали. Я ж вижу. Вдруг выходит – вот откуда из этого же места – такой парнишка. А его еще раньше в лесу встречала. Он прикольный, себя обезьяной считает. Мы с ним вроде как два ультра-эго. Короче! Только я хочу над ним дружески приколоться, как к нему подбегает здоровенный волк, что-то шепчет на ухо, сажает на загривок – и бежит, а этот пацаненок совсем не боится, как так и надо. И все, они скачут из города. Ну, я с забора как сиганула на другого волка, как на лошадь, и кричу ему в ухо: «Почетный эскорт! За ними!» Оно, может, в другое время бы не прошло, вот один раз я с волками… Неважно! В эту ночь все были чумные, и он поскакал! И мы гнали так с полчаса в ужасно глухую часть леса, и я еще думала, какая я дура, что праздник пропускаю! Короче, они пригнали к пещере, волк мальчика так аккуратно ссадил, тот зашел в пещеру, и я думаю: всё, завтра я сюда сама примотаю, а сейчас – пора на бал! Бью пятками своего волка и ору ему: «Эскорт отпускается! В город, на боевой пост!» И он побежал обратно! Я еще по дороге думала: мне бы такой четкий внутренний голос, как у этого волка! А то я такая безалаберная…
– Ну?
– Ну вот и ну! Я на завтра еще поспала чуточку, короче, толь к вечеру туда прискакала. К пещере. А там – никого! И никто ничего не знает! Вот так я прогуляла своего друга, и косточки его – на моей совести!
– Ну-ну-ну…
– Ну и не ну! Главное, я чувствую – дело нечисто! Волки друг с дружкой про это не говорят. И никто ничего не видел. Я даже пыталась поэтически про это выяснить.
– Это как?
– А у меня своя поэтическая мастерская!
– Чего-чего? Ты помедленней.
– А у вас разве нет? Зря! Я их набрала себе человек двадцать. Они про меня стихи пишет. Я им вроде как Музой прихожусь… ну и жрать подбрасываю. Они же у меня, понимаете ли… И она покрутила хвостом у виска – вначале у Олиного, потом у своего.
– Только и они про это – только чушь всякую пишут. «Два всадника скачут в пространстве ночном…»
Красиво, но не люсидентно!
– Не чего?
– Света не проливает! Я вижу, вы ко мне несерьезно относитесь! А зря! Я к вам с визитом дружбы и даже малость за советом пришла. Я знаю, что вы пацаненка выкормили, мне она вон рассказала. Просто я, может, не тот наряд надела, вы уж простите…
И на глазах у изумленной публики Желтая Обезьяна аккуратно сняла и юбку, и прочие свои очень цветные тряпки.
– Так я вызываю больше уважения? – спросила она.
И тут все расхохотались и принялись обсуждать планы, как найти принца Эно – теперь они уже знали его настоящее имя – то есть, как тут же объявила обезьяна, ее Ультра-Эно, не зря она его так сенситивно обозвала.
Приключения принца Эно (продолжение)
Бедный мой принц Эно! Мир красив, пока есть кому на него смотреть; мир хорош, пока есть кому о нем радоваться. Но к тебе, если и возвращался разум, то вместе с ним безумная печаль, и ты видел такие грустные и страшные стороны мира, что не мог этого терпеть и терял сознание. Сознание не очень нужно телу; тело жило, ело, спало и даже говорило. Милый принц! Говорят, очень многие люди целые жизни живут так, как ты в эти дни. Не забудь о своих подданных, если станешь королем! Будь милостив к ним!
Волк шепнул ему в ту ночь: «Пойдем со мной, я отвезу тебя к твоей маме!» Тело само вскочило на
