М.Б.Живу на чужбине,Спать ложусь на чужбине.А сплю на детском диване,где сношеные пружиныпод утро гудят как трубы,трубят, как слоны Ганнибала,до изнеможенья, сначаланачиная дорогу к Риму.И всю ночь мне снится Мария,маленькая Мария.
14 февраля 1988
***
Когда кончится время,нам будет кого показать Богу.Мы разбудим Ленуи голенького Егоркуна руках поднимем,когда кончится время.Все, что мешало мне прежде,давно сгорело,и вместо души - пепел.Мы жили в пригороде. Детибегали, зажимая в губах гудящиестручки акации. Это счастье,изъясняющееся обиняками. Смеркалось.А ночью Смерть говорила в полный голоси я притворялся спящим.Спрячь меня, будто я — твой ребенок,у ночного зверя отними меня.Когда кончится времяя хочу выйти к Богу без имении без памяти вместе с твоими детьми,спрячь меня, крепче меня обними.
19 сентября 1988
***
Читают Есфирь, а прежде читали Руфь, И руки, согретые прикосновением рук, Подносят к лицу. Домашний огонь Щадит ладони, но в пепел сожжет богов, Едва подросток увидит его во сне, Впервые узнав, как жарко горят в огне Детские боги, на всё говорящие нет.
16 октября 1988
***
Благодарение Богу,что мы на этой землес тобою неразлучиморядом, как в детском учебникеграфы Эдмон и Горн.Птица, крылом зачерпнигустой берлинской лазури,похлопочи о ночлегена небе, в воздушной державе,где спят наши мертвые братья.
