Карамзин H. М. Полное собрание стихотворений. С. 392.
Письма H. М. Карамзина к И. И. Дмитриеву. С. 67. УЬ 61.
Klopstock, Friedrich Gottlieb. Werke und Briefe. Historisch-kritische Ausgabe. Abteilung: Werke. Bd. 1V/1, Der Messias / Hrsg. von Elisabeth Hopker-Herberg. Berlin; New-York, 1974. S. 7.
Ibidem.; стихи 231–241. Здесь и далее при цитировании этих стихов использованы варианты прижизненных изданий и автографов, данные в томе IV/4 (Berlin; New-York, 1984. S. 46–49.)
Меннингхаус. 1989. C. 37.
См. из новых работ: Маркович В. М. И. С. Тургенев и русский реалистический роман XIX века. JI., 1982. С. 30–31.
См.: Михайлов А. В. Вещественное и духовное в стилях немецкой литературы. // Теория литературных стилей. Типология стилевого развития нового времени. М., 1976. С. 448–463.
См.: Зубков С. Д. Русская проза Г. Ф. Квитки и Е. П. Гребенки. Киев, 1979.
Вельтман А. Ф. Странник. М.,1977. С. 137. Приведенные слова составляют целую — а именно 271-ю главу сочинения Вельтмана.
Гуковский Г. А. Реализм Гоголя. М.; Л, 1959. С. 257.
Ботникова А, Б. Э. Т. А. Гофман и русская литература. Воронеж, 1977. С. 109.
Если говорить не о началах гоголевского творчества, а об его вершине, то очень близка к истине была А. А. Елистратова, писавшая: «В “Мертвых душах' обращает на себя внимание иное» — по сравнению со стернианством и романтической иронией. «Свобода, с какою автор, оставаясь на почве реалистического повествования, внезапно прерывает собственный рассказ и открывает читателям глубины своей духовной жизни, своих художнических исканий, недоумений и прозрений, очень далека и от шутливо-пародийного задора Стерна и от романтической иронии Гофмана» (Елистратова А. А, Гоголь и проблемы западноевропейского романа. М., 1972. С. 112). Сформулировано не вполне идеально лишь потому, что А. А. Елистратовой почему-то представлялось, что можно говорить о «резких перебоях» в изложении поэмы и об «отступлениях» в ней и зачем-то неизбежно пользоваться таким устаревшим школьным термином. Сама же А. А. Елистратова на той же странице написала: «Слово “отступление” лишь формально приложимо к этим патетическим, пламенным монологам. Не в сторону от главной темы ведут они, а вглубь, к той сокровенной тайне, которую предчувствует, угадывает Гоголь в национальном характере своего народа и его истории». Очень точно и замечательно сказано!
Ботникова А. Б. Цит. изд. С. 108.
