дворцовой. Город уже тонет в сумерках, а тут пространство пронизано бронзовым светом.

Монту опирается руками о парапет, они стоят на балконе, опоясывающем башню. Окна массивного башенного фонаря украшены разноцветным стеклом. Нейда смотрит, как солнце отражается в цветных плоскостях, а Монту, свесившись вниз, смотрит на город.

- Смотри, как играет свет, - говорит Нейда.

- А мне восходы больше нравятся. Больше красок. День начинается, поэтому настроение всегда радостное.

- Монту, - Нейда качает головой. - Не от великой радости ты принял свое забвение. Неужели ни чуточки не помнишь почему?

- Нет. И от этого мне - дивно как хорошо!

- А почему тогда ты так замечательно знаешь дворец? Ты так ловко обошел все галереи, и мы никого не встретили. А подняться сюда, на башню, дозволяется лишь королю.

И опять удается пропустить ответ на вопрос. Он не только знает дворец, и его устройство. Известно и движение силы, и наличие дверей на башне, и то, что уйти отсюда будет труднее, чем из любого другого места. Возникает опасение, что напрасно они выбрались сюда любоваться красотами. Смятение быстро проходит, нужно поддерживать беседу. Мартин уже ищет их, и скоро Нейде предстоит объяснение с королем. Хотелось бы в этом не участвовать, но вот опять Нейда смотрит с надеждой.

- Тут ты должна появиться? Была.

Нейда кивает.

- Не понимаю, почему я оказалась не здесь.

- Идем внутрь. Холодает.

Она и Монту входят в открытее двери башенного фонаря, и Монту с силой закрывает дверные створки. Свет внутри тут же изменяет насыщенность и игру, и сквозь плоскости синих и голубых стекол видны звезды, потом другие тона гаснут и скоро все проемы окон, словно не закрытые ни чем заполняются россыпями звезд.

Монту мерит шагами периметр площадки, он заглядывает во все окна, потом поворачивается к Нейде лицом и складывает на груди руки. Вид у него становиться задумчивым.

- Тут в каждом окне свое небо. И это не только проходы сюда. Они ведут отсюда. Я точно это знаю. И я говорю тебе это, чтобы ты всегда могла подняться сюда и уйти. Если сил хватит. И желания. Если тебя терзают сомнения, не связывайся с обитателями этого мира.

Нейда подходит к нему.

- Спасибо. Я знала, что тут находится. Откуда знаешь ты? Ты знаешь дворец и город. И места вокруг. Монту, это не наводит тебя на мысль, что ты тут давно?

- Увы, ничего такого я сказать не могу.

Наводит еще как!

- Почему ты не исчез? Вместе с забвением ты должен был покинуть этот мир.

- Я не знаю. Сейчас мне это не интересно.

- А что тебе интересно? - Нейда чуть улыбается ему.

- Найти Мартина. Он с ума сойдет, не обнаружив нас в городе. Я пойду к нему. А ты здесь побудь. Не боишься остаться одна?

- Здесь - нет.

- Я вернусь за тобой. Или пришлю его.

Нейда провожает Монту нежным взглядом. Быть может, она слишком наивна, но даже признание в отсутствии памяти не разубеждает ее. Нейда видит в Монту защитника. Сквозь пелену забвения в нем все еще прорывается мощь странника. Она в раздумьях замирает у одного из окон.

Монту в припрыжку мчится по пандусу и двумя ярусам ниже наталкивается на подавленного Мартина. Хватка у отчаявшегося короля-лекаря почти как у зверя в озере у водопада. Мартин вцепляется в плечи Монту и начинает трясти его.

- Где она? Ты увел ее?

Монту нагло улыбается.

- Сердечко зашлось, лекарь? Не будешь лгать впредь.

- Не говори о том, в чем ничего не смыслишь! - Мартин повышает голос с угрозой.

- А ты спроси. Проверим, знаю я ответ или нет.

- Нашел, чем гордиться. Скоро твоя память исчезнет, сила забвения окончательно закроет тебе путь в прошлое. Это сейчас ты еще помнишь, а скоро не будешь помнить ничего. Хочешь вернуть память?

- Хочу.

- Тогда верни мне Нейду. Оставь ее мне.

Монту вроде бы меньше его ростом и не выглядит могучим, Мартин забыл, что Монту сильный. В ответ последовал такой удар в пораненный живот, что Мартин пал со стоном на больные колени к ногам странника.

Монту произносит над его ухом:

- Я не торгую друзьями, король Мартин, - его слова звучат в том же тоне, в каком он в горах обещал Нейде защиту.

Монту же и помогает Мартину подняться на ноги. Он оглядывается, как бы кто из придворных не увидел эту сцену.

- А сейчас давай объяснимся, - предлагает Монту.

Мартин, хромая, ведет его в свои покои и там валиться в кресло. Монту остается стоять, он подходит к окну и смотрит на еще светлую полосу горизонта с таким видом, будто ничего не произошло.

- Я не хотел тебя бить, - заявляет он.

- Ты не верно меня понял. В таком виде ты не сможешь защитить Нейду, а я смогу. Ты подумал, что я стану домогаться ее расположения?

- Я совсем тебя не знаю. И ты нам уже солгал. Твои намерения очень красноречивы будь ты лекарь или король. Я понимаю твои порывы, как ни странно.

- А Нейду? Ты понимаешь кто она? Зачем тут? Для кого.

- Она сказала. Она даже шутила, предлагая мне поменяться с ней местами.

- Будь ты женским существом, коим, впрочем, можешь стать, я бы серьезно задумался над тем, кого из вас выбрать в спутницы, - Мартин позволил себе улыбнуться.

Монту за время перехода не видел, как улыбается Мартин. Улыбка ему понравилась, напомнив вновь знакомый образ.

- Если я верно заподозрил, кто ты есть, странник Монту, то ты должен хорошо знать черты моего лица.

- Правда?

- Ты испытываешь ко мне дружеские чувства? - спросил Мартин.

- Можно так сказать, - кивает Монту.

- Ты добрый. Вот и Нейда сразу распознала в тебе друга. Ты понимаешь смысл имени, которое она дала тебе?

- На языке ее народа оно значит 'братец', 'младший брат'. Она шутила. Существа подобные ей находятся в родстве со странниками. Родина у нас одна.

Снова ответы пришли ни откуда. Мартин сносно объяснил это явление остаточной памятью. Монту испытывает желание не отпускать эту способность, собрать воедино эти остатки.

- Да, - вздыхает мечтательно Мартин. - С вами, скитальцами со звезд, существам оседлым бывает нелегко, но если удается снискать ваше расположение, то можно считать себя счастливейшим из созданий.

- Ты о себе или Нейде?

- Нейда пришла. Мы встретились. Пока у меня нет этому достойного объяснения, - Мартин затаил дыхание и разволновался.

- А что не должны были встречаться?

- Нет. Не так.

- Но встретились. Вместо того, чтобы разбиваться в кровь снял бы ее со скалы и там бы все решили. Что