рассказала о случае в столовой. Диана знала и о трюке с монетой, и что Дмитрий пытался его повторить.

Она задумалась, задержалась в дверях и попала тем самым под пронизывающий взгляд карих глаз Дмитрия. Они очень странные сейчас, его глаза. Они не предвещали грозы, они ждали и подманивали. Она решила спросить то, что хотела.

- Вы знали, что я отпущу патрульного? Вы подстроили это?

Он не торопился отвечать, и она решительно подошла к нему, требуя ответа. Она так хотела призвать его к ответу. На фоне провала Эдвина ему сойдет с рук ошибка с мальчиком. И точно - везунчик. Ну, какой же нахальный взгляд!

- Знали?!

- Знали. Я знал. А еще, что он не уйдет.

- Мы для вас так предсказуемы? Мы, обычные люди.

Он молчал.

- Зачем? - Она пошла на него решительно, так хотелось стукнуть его кулаком в грудь.

- Что зачем?

- Зачем вы это устроили? Знали. Оба. Эл. А ты? Ты можешь спокойно наблюдать, как человек мечется? - возмущалась она.

- Иногда это необходимо. Самые ценные решения человек принимает сам. А наиболее ценные и важные он часто принимает в муках. Дело ведь не в том, что Эл из другого мира, а я натасканный войной подозрительный тип. У нас разный багаж впечатлений, это верно. Ты спрашивала, кем надо быть, чтобы изменить ход событий? Богом. Или приближенным к оному, или полубогом, если менять сознательно. А порой достаточно быть простым уличным грабителем, чтобы повернуть ход чьей-то жизни в другое русло. А иногда очень трудно ничего не менять. Смотреть со стороны и не дрогнуть. Знали мы. Не знали. Не это важно. Вам обоим дали шанс. Ваше право, ваша ответственность. У вас своя задачка, у нас другая. Кому-то по плечу достать ключ из кармана и отпустить человека, а кому-то сделать так, чтобы у этого человека было будущее. Кто на что горазд, как говориться.

- Это игра? Дали шанс? Или хотели отпустить? Что вы сами-то хотели? - Диана хоть и понимала справедливость его слов, их подтекст и смысл, но внутри так все кипело обидой, что внимать этим псевдомудрым речам у нее не было желания.

- Лично я не хотел его отпускать, но я очень хотел, чтобы ты его отпустила. Очень хотел. Я знал, что ты отпустишь. Дашь ему одежду, запихаешь туда деньги и потихоньку сунешь ему ключ от черного хода. Я даже ваш диалог могу представить.

Диана с досадой стукнула кулаком ему в грудь.

- Откуда? Это действительно дар?

- Я этого очень хотел. Безумно.

- Да зачем это тебе? - не выдержала она, переходя на крик.

- Это значит, что я в тебе не ошибся, прелесть моя.

Через мгновение она ощутила на губах его губы и поцелуй, на столько страстный, что она от неожиданности остолбенела, а потом ее обдало волной нежности. На этот порыв не возможно не ответить. Так же как минуту назад она ощущала себя марионеткой в игре двух опытных интриганов, так сейчас беспомощным существом в его руках, совершенно безвольным и податливым. Она втекла в его объятия, обняла его, забыла, где они, какая опасность рядом. Мир свернулся в мирок его объятий, из которых не хотелось уходить. Его губы, столь желанные, дарили ласку. Нельзя же быть на столько… Мысль исчезла.

Поцелуй прервался так же неожиданно для нее, как и случился. Перед ней было лицо того Дмитрия, который флиртовал с ней на прогулках, шутил и ерничал, пускался в авантюры и стоически избегал близости с ней. Он обнимал ее одной рукой за талию, другой за шею и смотрел ей в глаза, но его взгляд уже не был для нее испытанием или приговором. Он не уходил в пустоту, а стал ближе, чем ей представлялось и хотелось. Она стояла в тишине и не знала, что можно сказать в таком случае.

- Спасибо тебе, - нежно произнес он.

У Дианы в уме все сначала смещалось, а потом словно по приказу выстроилось в целую цепочку. Она посмотрела на него, широко распахнув веки, похлопала глупо ресницами и не спросила, за что он благодарит ее.

- Дмитрий. Что происходит? Что-то плохое?

Он коротко кивнул. Вот почему он поцеловал ее, в таких случаях непременно хочется дать волю чувствам, исполнить свое желание.

- Я не понимаю, объясни.

- Да зачем тебе? С тобой ничего не случиться.

Она погладила его по щетинистой щеке, испытывая при этом что-то священное и острое глубоко в груди.

- Из-за тебя.

- Я не хочу сейчас говорить, я подожду, пока Эл спуститься.

У нее появилась возможность ощутить в реалии то, что она пыталась себе вообразить эти дни. Ее пугал его немного шутливый стиль ухаживаний, это подкупающее, какое-то данное свыше обаяние, которое безотказно лишало ее желания сопротивляться ему. Да, она пыталась представить, как он ее поцелует, и пробовала провоцировать его. Ей было странно остаться ему другом. Вот уж точно чего не было между ними, так это обычной дружбы. Влечение вспыхнуло в первый же вечер, его усилиями они просуществовали на расстоянии неделю. Эти три дня нервного напряжения и мук совести, казалось, разметали зародившиеся чувства. Намеки на ее наивность злили и ранили ее гордость. Скорее лучшим завершением сегодняшнего дня она могла представить хорошую пощечину, скандал, она еще час назад с удовольствием отвела бы душу. Но поцелуй. И благодарность. Он проверял ее чувства? Или сама жизнь? Нет, скорее Эл. Эл не сталкивала ее с собственной совестью, она терзалась бы и без участия командора. А вот ловкой манипуляции с ее чувствами Диана не заметила. Что пыталась она сделать: разлучить их или свести? Что должно было получиться по замыслу этой сильной дамы. Диана отказалась от затеи понять замысел Эл.