Второй Олдос Хаксли мог бы составить проект вымышленного человеческого долголетия в тезисе, где некоторый супер-Мафусаил, наконец, обосновывается на голове и трансформируется в гигантскую асцидию, постоянно прикрепленную к дивану перед телевизором. Сюжет приобрел бы дополнительный сатирический эффект благодаря популярному мифу, что личинка асцидии, когда отказывается от морской активности, в течение сидячей взрослой жизни «поедает свой собственный мозг». Кто-то должен однажды красочно выразить более обыденный факт, что, как гусеница в своей куколке, подвергающаяся метаморфозе личинка асцидии разрушает свои личиночные ткани и перерабатывает их во взрослое тело. Это включает разрушение ганглия головы, который был полезен, когда личинка была активным пловцом в планктоне. Обыденная или нет, литературная метафора также перспективна, поскольку она не прошла незамеченной – плодовитый мем не может не распространиться. Я не раз находил упоминания о личиночной асцидии, которая, когда настает время, приступает к оседлой жизни и «ест свой мозг, как адъюнкт-профессор, получивший назначение на должность».

Существует группа современных животных в одном подтипе с асцидиями, названная аппендикуляриями, которые являются репродуктивными взрослыми, но напоминают личинок асцидии. Гарстанг набросился на них, видя в них более современное повторение их древнего эволюционного подлинника. На его взгляд, у аппендикулярий были предки, которые жили на дне, как прикрепленные асцидии, с планктонной личиночной фазой. Они развили способность размножаться в личиночной стадии и затем отрезали старую взрослую стадию в конце своего жизненного цикла. Все это выяснилось достаточно недавно, давая нам некоторое захватывающее представление о том, что могло случиться с нашими предками пятьсот миллионов лет назад.

Теория Гарстанга, конечно, привлекательна и была в почете много лет, особенно в Оксфорде под влиянием зятя Гарстанга, Алистера Харди (Alister Hardy), умевшего убеждать. К сожалению, недавние данные ДНК качнули маятник в пользу оригинальной теории Дарвина. Если аппендикулярии представляют современную реконструкцию древнего сценария Гарстанга, они должны обнаружить более близкое родство с одними современных асцидиями, чем с другими. Увы, это не так. Самый древний раскол во всем типе – между аппендикуляриями с одной стороны, и всей остальной частью типа с другой. Это окончательно не доказывает, что Гарстанг был неправ, но, как обратил мое внимание нынешний заведующий кафедрой Алистера Харди, Питер Холланд, это ослабляет его доводы – и в той мере, которую, не могли предвидеть, ни Гарстанг, ни Харди.

Оценка, которую я принял для возраста Копредка 24, 565 миллионов лет назад, определила бы его как нашего прародителя приблизительно в 275-миллионном поколении, но такие оценки теперь становятся все более и более натянутыми. Он, возможно, сильно напоминал личинку асцидии. Но, вопреки Гарстангу, теперь кажется вероятным, что взрослая асцидия эволюционировала позже, как предполагал Дарвин. Дарвин подразумевал, что взрослые отдаленного вида были похожи на личинок асцидии. Одна ветвь его потомков осталась личинковидной формы и эволюционировала в рыб. Другая ветвь, получив назначение на должность, обосновалось на морском дне и стала прикрепленным фильтратором, сохранив свою прежнюю взрослую форму только в личиночной стадии.

Теперь наше странствие – толпящаяся ватага, состоящая из всех позвоночных вместе с их примитивными хордовыми кузенами, амфиоксами и асцидиями. Довольно удивительно, что среди следующих путешественников, которые присоединятся к нам – наши самые близкие родственники среди беспозвоночных, включая таких странных существ – я буду охотно именовать их «марсианами» – как морские звезды, морские ежи, офиуры и морские огурцы. Они, вместе с вымершей в значительной степени группой, называемой морскими лилиями, составляют тип Echinodermata, иглокожих. «Прежде чем» иглокожие присоединяются к нам, они шли под руку с несколькими разнообразными подобными червям группами, которые, в отсутствии молекулярных данных, были помещены в другом месте в животном мире. Полухордовые и их разновидности (кишечнодышащие и перистожаберные) были ранее отнесены к категории с асцидиями как протохордовые. Молекулярные свидетельства теперь связывают их, не очень отдаленно, с иглокожими в сверхтип, называемый вторичноротые.

Также теперь помещен ко вторичноротым любопытный небольшой червь, называемый ксенотурбеллой. Никто не знал, куда поместить маленькую ксенотурбеллу – у нее, похоже, отсутствует большинство вещей, которые должен иметь приличный червь, таких как надлежащая выделительная система и сквозной пищеварительный канал. Зоологи перемещали этого неясного небольшого червя из типа в тип и вполне прилично разочаровались в нем, когда в 1997 году кто-то объявил, что, несмотря на все признаки, он был очень вырожденным двустворчатым моллюском, родственным сердцевидкам. Это уверенное утверждение было сделано благодаря молекулярным свидетельствам. ДНК ксенотурбеллы имеет близкое сходство с ДНК моллюска и, как будто решая вопрос окончательно, найденные экземпляры ксенотурбеллы содержали моллюскообразные яйца. Ужасное предостережение! Как в классическом кошмаре современного судебного детектива – загрязнение ДНК подозреваемого ДНК убитой жертвы – теперь оказалось, что причина, по которой ксенотурбелла содержала ДНК моллюска и яйца моллюска, в том, что она ест моллюсков! Подлинная ксенотурбелла, которая осталась, когда ДНК моллюска была удалена, показывает еще более удивительную близость: ксенотурбелла – представитель вторичноротых, возможно, последний представитель, который присоединился к ним, «прежде чем» мы встречаем их на Свидании 25. Другое молекулярное свидетельство помещает это свидание где-то в поздний докембрий, возможно, приблизительно 570 миллионов лет назад. Я предполагаю, что Копредок 25 был нашим прародителем в приблизительно 280-миллионном поколении. Мы понятия не имеем, на что он был похож, но он, конечно, был более похож на червя, чем на морскую звезду. Есть все признаки, что иглокожие развили свою радиальную симметрию вторично от двусторонне симметричных предков – «билатеральных».