руками.

Хлоя сидела чуть поодаль, она раскрыла газету и, очевидно, зачиталась.

Оливер подошел прямо к Беатрис и поцеловал ее в обе щеки.

– Извините, я был такой грубиян! – кающимся тоном произнес он. – Вы меня больше никогда не пригласите, да?

– Ну, конечно же, пригласим! Для нас большая радость всех вас видеть. Мы со Стефаном обычно сидим дома, вы приезжайте, когда захотите.

Сидевшая в другом углу Хлоя сложила газету и отбросила ее в сторону. Потом потянулась, словно кошка, и посмотрела на часы.

– Если ты готова, Элен, я думаю, нам пора ехать.

Ее слова послужили гостям сигналом, что надо расходиться. Все начали прощаться.

Стефан и Беатрис стояли бок о бок на залитом светом пороге и прощались с гостями. Они смеялись, Беатрис взяла мужа за руку. Стефан посадил Себастьяна на плечи, и малыш восторженно хлопал в ладоши. Темный дом с излучавшими тепло желтыми окнами служил как бы аккуратной рамой для этой милой картинки.

Хлоя резко повернула руль, и машина рванулась вперед, фары как бы прорубили в тумане длинный туннель, ведущий к воротам. Она вздохнула только тогда, когда они проехали каменных орлов. Хлою охватила такая жгучая ревность, что она думала лишь об одном: как бы поскорее уехать из этого дома. Там все говорило о том, что Беатрис прожила со Стефаном целых пятнадцать лет. На стенах висели картины, которые они когда-то выбирали вместе, их окружала старенькая, удобная мебель, а в комнатах шумели их дети.

Хлоя мысленно видела, как Беатрис спокойно сидит посреди всего этого и шьет, склонив темную голову.

Ей вдруг показалось, что Беатрис обладает всем, о чем она, Хлоя, мечтает.

И хотя пальцы Стефана легонько прикасались к ней, когда он водил ее по дому, хотя он держал ее в объятиях на пустой кухне и что-то шептал, уткнувшись ей в волосы, это ничего, ровным счетом ничего не значило. Он принадлежал Беатрис.

Хлоя думала о своей жизни безо всякой радости. Раньше она жила в свое удовольствие, хотя все это ни к чему не вело. Теперь же, в Оксфорде, ее жизнь стала пустой и одинокой… если не считать Стефана.

Теперь, поняв, что это недостижимо, ей хотелось его еще больше. Он вдруг показался ей самым привлекательным мужчиной в мире и самым выдающимся.

Но у него была Беатрис.

Хлоя крепче вцепилась в руль и уставилась в темноту. Сможет ли она… сумеет ли увести Стефана от жены? Эта мысль выскочила наружу, словно маленькая темная рыбешка, и тут же юркнула обратно в океан ее подсознания. Хлоя была рада, что она исчезла.

«И не нужно пытаться ее догнать», – сказала она себе.

Элен сидела рядом неподвижно. Хлоя на мгновение позабыла о своих переживаниях.

– Ну, ты сказала Оливеру, что собиралась? Вас очень долго не было.

– Да. Он сказал, что я очень здравомыслящая и что он перестанет мучиться угрызениями совести. А еще сказал, что ненавидит выяснения отношений. Наверное, он и на эту тему не желал говорить.

– Как просто!

Элен вздохнула.

– Потом он попросил меня приехать после Рождества в Монткалм.

Хлоя удивленно повернула голову.

– Правда? Элен, ты, конечно же, должна поехать. Представляешь, как там великолепно?

Элен грустно улыбнулась.

– Нет, лучше бы мне не ехать, Хлоя. Я такая дура! Решила, что он хочет побыть со мной. А он пригласил меня за компанию. С Томом и… с Пэнси.

На лице Хлои появилась жалость, она взяла Элен за руку и крепко сжала ее.

– Я же тебе говорила, – Хлоя старалась, чтобы это прозвучало помягче, – не думай больше о нем в этом плане. Не терзайся.

– Я знаю.

После минутной паузы Хлоя сказала:

– Выходит, ты не поедешь?

Элен посмотрела в окошко на рекламные щиты и уличные фонари – они уже были на окраине города.

– О нет, – произнесла она, словно разговаривая сама с собой, – мне придется поехать. Я не могу удержаться от этого. Но ты за меня не бойся. Сегодня я кое-что поняла. Но пока что мне нужно хотя бы быть рядом с ним, это все равно лучше, чем ничего. Ты меня понимаешь?

Мысли Хлои вновь вернулись к событиям этого дня.

– Нет, – тихо ответила она, – вряд ли. Я бы не смогла спокойно смотреть, как кто-то другой завладевает моим любимым мужчиной. Но если тебе хочется поехать, то поезжай. Не бойся никаких препятствий, Элен. Ты должна делать то, что тебе хочется. Тебе лично! Поверь, это очень важно.