инструкцию по использованию на нескольких местных языках, а для этого ещё и понять, какие в данной местности используются языки. Нужно было найти хоть каких-нибудь людей рядом с зовущими камнями и объяснить, что это такое. К нашей прежней усталости добавилось много новой. Штаб вовремя понял, что мы на краю, и предоставил нам пару дней отдыха. Вырваться к Лейле не было никакой возможности.

Между делом я спросил Фиу, зачем он заказал переходник на мой вид. Мохнатый стервец противно захихикал и признался, что вычитал в земных книжках про то, что для землян секс означает нечто большее, чем просто соитие.

— Правда, хорошая шутка получилась? Я знал, что ты когда-нибудь проверишь списки заказов, — Фиу был безмерно рад своей хохме.

— У нас на Земле кто-нибудь попроще мог и убить тебя за такое.

— Волд! Так без риска для жизни это было бы неинтересно.

Я уже начал придумывать, чем бы таким отомстить хохмачу, но на следующий день Фиу у нас забрали. Его забрали для долгой и важной миссии, о сути которой нам ничего не сказали. Единственное, что мы смогли понять, — это что Фиу будет изображать из себя домашнего кота. Ещё за эти два дня Постигатели Истины решили объявить планету А-157 системы Белой Лысы 'запрещённой' из-за наличия 'губителей жизни'. Когда о решении сообщили соседним кланам, большинство его приняли. Только один клан, который имел на 'губителей жизни' большой зуб, решил лично разобраться с обидчиками и заявился в систему Белой Лысы половиной своего флота. Наши силы в драке не участвовали. 'Губители жизни' изничтожили весь флот клана почти играючи. После этого на запрещённость планеты больше никто не посягал.

Я подал рапорт с просьбой периодически навещать определённое лицо на планете. Ничего страшного я в планете не видел. Что удивительно, штаб сразу разрешил. Мало того, мне в обязанности было вменено наблюдать за ситуацией на планете.

— Ещё бы они не разрешили, мы им все копии записей ваших свиданий предоставили, — захихикал Валли, услышав о решении.

— Может, расстрелять вас за это два раза? — вслух подумал я.

— Брось, Волд, ты же знаешь, штаб так и так узнал бы.

А вот тут он прав. Богиня предоставляет нам, её гончим собакам, очень длинные поводки. Но не настолько, чтобы мы на них могли удавиться. Всякой подглядывающей — подслушивающей — регистрирующей техники на наших устройствах упрятано огромное количество.

Вождь Лёгкий Ветер от предложений Иримаха отказался, даже несмотря на то, что я грозил ему через коммуникатор разными карами. Как и предполагалось. Избиение его войск было произведено быстро, жестоко и показательно. На избиение ставка северных повстанцев по моему совету пригласила наблюдателей ото всех кочевников.

Братья возлюбленного нами Варшу-девы получили от младшего брата послания с ультиматумом: либо они выполняют требования повстанцев и признают Варшу-деву главой кочевников, либо они будут уничтожены совместными силами империи, повстанцев и Варшу-девы. Средний брат принял предложение повстанцев и переселил всех своих гражданских на указанные земли. Все его воинские силы, слегка подпираемые под зад копьями легионов северных повстанцев, двинулись на юг. Старший брат раздумывал. Пока он думал, Летящий Орёл с помощью Иримаха понял, что его жизнь может стать очень богатой, и тоже принял ультиматум. Его войска тоже двинулись к столице — грозить старшему брату и воевать с нитиру.

Вождь Громобуй ультиматум принимать не стал, но и воевать тоже не захотел. Его силы отошли на земли, указанные для проживания кочевников, и затаились там в явной надежде дать нитиру убить всех конкурентов. Мы не стали его тревожить. Время работало на нас.

Мы уже строили планы, как брать столицу штурмом, но брать столицу не пришлось, поскольку нитиру удивили нас и высадились намного ранее ожидаемого срока. Они не стали ждать, пока откормится отощавший десант, посадили на борт кого попало и появились у стен столицы на две недели раньше намеченного срока. Конечно, их приход благодаря нашему экипажу не стал неожиданностью, но объединённые силы кочевников и имперцев не успели построить нужного количества кораблей.

Накануне высадки нитиру Лейле почему-то вздумалось станцевать для народа столицы. Старший брат не стал мешать и пропустил в город конвой и всех желающих зрителей, закрыв только центральную крепость. Будущий муж Лейлы — церемония бракосочетания ещё не была совершена — тоже не стал возражать, и ясным вечером Лейла вышла на слегка отреставрированную после разрушения и пожара сцену главного храмового комплекса. Мы не видели всех подробностей, поскольку наблюдали выступление сверху, с борта Аиса. Мы висели совсем низко, так, чтобы была возможность освещать сцену посадочными фарами. Теперь можно было не таиться, и мы использовали эту возможность в своё удовольствие. Жители города не знали, на что дивиться — то ли на летающий корабль, то ли на то, что кочевники охраняют ранее запрещённые ритуальные танцы.

Лейла открутила самое большое количество акробатических номеров за всё то время, что я её видел. Когда взревели финальные фанфары, вопли восторга их почти заглушили. Кажется, Лейла ушла удовлетворённая. Свадьба была назначена на следующий день, но на следующий день высадились нитиру.

Пять десятков галер, обшитых металлом — всем, каким попался под руку, — основательно попортили нитиру настроение, потопив до пятой части всего десанта. Почти все галеры людей погибли.

Остальной флот нитиру высадился на побережье столицы и увяз в городских схватках. Старший брат не принял ультиматум, но столицу к обороне подготовил по моим советам неплохо — подземные переходы, засадные ловушки и прочие уловки. После высадки десанта нитиру он пропустил в город войска империи. Бои шли три дня. В тесноте улиц нитиру не могли эффективно использовать свой главный козырь — огнемёты, зато дротики человеческих арбалетов собирали обильную жатву. Но нитиру были очень, очень сильны. В заварухе погибли оба старших брата и многие другие вожди кочевников среднего звена. Говорили, что Варшу-дева выжил только потому, что его отбила и вынесла с поля боя лично Лейла с её чёрным эскортом.

Когда улеглась пыль, все силы нитиру в столице были уничтожены, а Варшу-дева остался безоговорочным лидером кочевников. Довольно большой отряд нитиру, который сумел прорваться сквозь оборону столицы, мы препровадили к войскам вождя Громобуя — пусть и ему достанется часть потехи. Нитру оказались ребятами сообразительными и не чуждыми дипломатии. Когда им сказали, что их не будут атаковать до тех пор, пока они двигаются в нужном направлении, они припустили к владениям непокорившихся кочевников с такой скоростью, что только кавалерия успевала за ними поспевать.

Вождь Громобуй подумал отойти через север в Дикое Поле, но дорогу ему преградили те немногие легионы повстанцев, что были оставлены в срединных провинциях для наведения порядка. Тогда вождь Громобуй выбрал лучшую часть доблести и сказал, что будет сражаться с нитиру. Генерал тех войск повстанцев, что преграждал ему дорогу, предложил свою пехоту для усиления войск вождя в сражениях с нитиру. Громобуй преисполнился самомнения и отказался от помощи.

Нитиру встретились с его войсками через пять дней. За кочевниками было огромное численное превосходство, но они никогда не встречались с тяжелой пехотой нитиру. Почти неуязвимые в своих бронежилетах для любого оружия кочевников, с мощными ручными огнемётами, нитиру прошли через войска Громобуя, как нож сквозь масло. Сам Громобуй был ранен и еле сбежал с поля боя. Говорили, что без сгоревшей одежды. Кавалерия Варшу-девы, следовавшая за нитиру, подбирала разбежавшиеся отряды Громобуя и отправляла их на юг — к тем командирам, которые признали верховенство младшего сына.

Отряд нитиру основательно проредил поголовье домашнего скота в новых владениях кочевников и был остановлен только легионами северных повстанцев, которые всё-таки вмешались в дело. Но даже после этого нитиру не были уничтожены полностью, а разбежались по округе, попрятались в разных труднодоступных местах и занялись своим обычным делом — разбоем и паразитизмом. Кавалерийским