За последние два года кочевники, повинуясь советам моих предшественников, создали довольно большие запасы продовольствия. Почти все эти запасы достались повстанцам, но они были небеспредельны, и долго так продолжаться не могло. Я поставил перед штабом задачу начать мирные переговоры с кочевниками. Это повергло их в шок — они уже видели себя освободителями столицы империи. Впрочем, для переговоров было ещё рановато — Лёгкий Ветер ещё не понял, что его прижали к стенке, а повстанцы ещё не поняли, что потеряют в войне с его войсками больше, чем приобретут.
В это время в восточных царствах события развивались своим чередом. Нитиру доели остатки еды в своём оазисе, потеряли терпение и двинулись на штурм оазиса беженцев. Руководство беженцев было готово к такому повороту. Стратегию действий мы обсудили заранее. Лазутчикам нитиру дали увидеть, как войско беженцев разделилось. Гражданские и армия направились в пустыню, на северо — запад. Немногочисленные пастухи и вся оставшаяся скотина двинулись на юг. Руководство нитиру встало перед выбором: либо догонять беженцев в пустыне с сомнительным результатом (армия южных беженцев успешно трепала нитиру ещё до этого, а теперь в тылах у нитиру ещё висела и кавалерия северных царств), либо погнаться за пастухами и скотиной. Второе решение делало нитиру надолго привязанными к животным: оазис, имевший необходимы размеры для выпаса такого количества скота, находился намного южнее. Нитиру выбрали выживание. Как и предполагалось. Беженцы южных царств без помех прошли к крепостям северного царства, где были встречены с восторгом.
На двадцатый день я посадил в Аиса Лейлу, Монка и одного из глав восстания, и отправился на юг. Актёры настолько привыкли доверять мне, что даже не спросили, куда мы летим. Все последние дни мы метались между войсками и завоёванными городами — иногда на повозке, иногда на Аисе. Войска привыкли к тому, что там, где появляется наша чёрная шайка, все события сразу идут на лад. Поскольку мы всегда были закутаны в чёрное, узнаваемой была только Лейла — она ходила с открытым лицом. Так она стала чем-то вроде амулета или даже знамени восстания.
Глава 41. Лейла дома
Сначала, когда Аскер посадил актёров на свой корабль, Лейла подумала, что предстоит очередной вояж в отдалённое воинское подразделение повстанцев. Однако, летели они слишком долго, и Лейла полюбопытствовала о цели путешествия.
— Дипломатическая миссия в одно юго-восточное царство, — кратко ответил Аскер.
Лейла подумала, что это визит в царства, воюющие с нитиру, и пошла отдыхать. Неладное она заподозрила, когда Аскер высадил их на землю. Расстилающиеся вокруг аккуратно возделанные поля и горы на горизонте никак не походили на выжженные зноем оазисы восточных царств. Больше это походило на восточные земли империи.
Их ждало несколько человек с крытой повозкой и пятью скакунами на поводу. Они были одеты в одежды империи! Один из встречающих, обращаясь к Аскеру, заныл:
— Господин, простите, что так мало, достать скакунов почти невозможно, ни за какие деньги, только с разрешения командующего.
Он говорил на языке империи. У Лейлы подкосились ноги. Восточная провинция империи, которой командует её отец и в которой огромное количество выходцев из столицы знает её в лицо. А также они знают о том, что она упала во время Танца Судьбы. Лейлу подсадили в седло скакуна, она кое-как сумела удержаться, и её слабости никто не заметил.
Через час скачки они прибыли на место встречи. Небольшая группа вооруженных до зубов воинов стояла на вершине холма и поносила последними словами загадочных визитёров, которые невесть ради чего решили встречаться с командующим посреди ночи. Увидев громыхающую телегу и пятёрку скакунов с восседающими на них замотанными во всё чёрное всадниками, они умолкли и выстроились в защитный порядок. В центре стоял человек, которого Лейла узнала сразу. Её отец. Рядом с ним было несколько лиц, которых она ранее видела в отцовской части. Остальных она не знала, очевидно, телохранители. Лейла накинула на лицо вуаль.
Капитан чёрных телохранителей спешился и помог спуститься Лейле, остальные остались на скакунах. Из телеги вывалились пассажиры. Учитывая то, что телега была перегружена, получилось не очень грациозно, кое-кто даже упал. Начальник чёрных телохранителей выждал паузу и по очереди представил прибывших: глава восстания северных провинций, глава религиозного ордена восставших Иримах (Иримах поклонился), знамя восстания и амулет восстания, Та, Что Никогда Не ошибается, Лейла Лесите. Все взгляды имперцев, до этого ощупывающие северных мужчин и их вооружение, переместились на Лейлу. Лейла сняла чёрную вуаль, и бросила на Аскера беспомощный взгляд. Тот стоял в задних рядах и ухмылялся. Лейла сделала несколько шагов вперёд на негнущихся ногах, после чего поклонилась фирменным поклоном Девочек Судьбы.
В следующую секунду она оказалась в объятиях отца. Отец презрел все законы безопасности, за мгновение пересёк отделявшие их несколько метров и подхватил Лейлу на руки. Он был рад её возвращению и совсем не сердился за падение на сцене. Охрана издала что-то похожее на звук выдоха.
— Думаю, что наша дипломатическая миссия имеет некоторый успех, — как всегда бесстрастно заметил Иримах.
За время этой миссии я узнал много нового. В частности, настоящее имя Монки, а также то, что он был религиозным вождём восстания. Лейла Лесите действительно оказалась дочью командующего восточными силами империи. Получилось так, будто в один прекрасный день к отчаявшимся обитателям осколка империи с неба спустилась дочь командующего и привела с собою пятьдесят легионов северных провинций. И глава восстания, и Иримах оказались отодвинутыми на задний план, поскольку все новости командующий (а затем и всё войско) сначала узнали от дочери. Мы с Валли после первого приветствия вообще прятались в повозке, в которую вскоре вынуждены были вскоре забраться и остальные её пассажиры. Всю дорогу до дворца Лейла с отцом и конной частью чёрного конвоя ехали где-то впереди, а наше посольство с остальными шестью телохранителями тряслось в повозке. Поэтому при прибытии во дворец Леайон Лесите уже знал все основные новости от дочери.
Весть о восстании северных провинций разнеслась по городу быстрее пожара. Что предприняли ведущие люди непокорённой части империи? Естественно, они сели праздновать. На грандиозном пиру, который начался вскоре после полудня — после того, как все отоспались после бессонной ночи, Лейла сидела возле отца, а Иримаху и второму главе восстания отвели места в самом дальнем краю, да ещё и около прохода, где немилосердно дуло. Мы с Валли стояли за спинами наших дипломатов и изображали охрану.
Вся остальная чёрная охрана решила изображать из себя личный конвой Лейлы и ни на шаг от неё не отходила, даже стул ей сами придвигали. Охрана командующего начал ревновать — охранять дочь командующего должна охрана командующего. Я заметил несколько трений. Я не я буду, если мы до вечера не насладимся замечательным поединком между лучшим рубакой из охраны и кем-нибудь из наших телохранителей.
Вообще-то главной целью нашей миссии было договориться о совместных действиях между северными и южными войсками новой империи. Но тут, похоже, происходило нечто более значительное. Приход с севера представителей повстанцев вместе с прекрасной дамой дали людям нечто большее — до сих пор они считали себя в одиночестве. Было и ещё что-то, чего я не мог понять, но радость от появлении Лейлы явно превосходило ожидаемые объёмы. Нам сообщили, что вечером Лейла будет танцевать для всего населения города. Это кое-что прояснило. Похоже, что Лейла оставалась единственной выжившей
