— Чувствую я такую тишину и мир в душе моей, что никакими словами выразить не могу!
— Что же ещё чувствуете вы? — спросил меня отец Серафим.
— Необыкновенную сладость! — отвечал я.
И он продолжал:
— От этой-то сладости наши сердца как будто тают, и мы оба исполнены такого блаженства, какое никаким языком выражено быть не может.
— Что же ещё вы чувствуете?
— Необыкновенную радость во всем моем сердце!
И батюшка отец Серафим продолжал:
— Что же ещё вы чувствуете, ваше Боголюбие? Я отвечал:
— Теплоту необыкновенную!
Как, батюшка, теплоту? Да ведь мы в лесу сидим. Теперь зима на дворе, и под ногами снег, и на вас более вершка снегу, и сверху крупа падает. Какая же может быть тут теплота?!
— А такая, какая бывает в бане, когда поддадут на каменку и когда из нее столбом пар валит.
— И запах, — спросил он меня, — такой же, как из бани?
— Нет, — отвечал я, — на земле нет ничего подобного этому благоуханию. Когда ещё при жизни матушки моей я любил танцевать и ездил на балы и танцевальные вечера, то матушка моя опрыснет меня, бывало, духами, которые покупала в лучших модных магазинах Казани, но те духи не издают такого благоухания.
И батюшка отец Серафим, приятно улыбнувшись, сказал:
— И сам я, батюшка, знаю это точно так же, как и вы, да нарочно спрашиваю у вас — так ли вы это чувствуете? Сущая правда, ваше Боголюбие! Никакая приятность земного благоухания не может быть сравнена с тем благоуханием, которое мы теперь ощущаем, потому что нас теперь окружает благоухание Святого Духа Божия. Что же земное может быть подобно ему! Заметьте же, ваше Боголюбие, ведь вы сказали мне, что кругом нас тепло, как в бане, а посмотрите-ка, ведь ни на вас, ни на мне снег не тает и под нами также. Стало быть, теплота эта не в воздухе, а в нас самих… Ею-то согреваемые пустынники и пустынницы не боялись зимнего мороза, будучи одеваемы, как в тёплые шубы, в благодатную одежду, от Святого Духа истканную. Так ведь и должно быть на самом деле, потому что благодать Божия должна обитать внутри нас, в сердце нашем…
И во время беседы этой с того самого времени, как лицо отца Серафима просветилось, видение это не переставало, и всё с начала рассказа и доселе сказанное говорил он мне, находясь в одном и том же положении. Исходившее же от него неизреченное блистание света видел я сам, своими собственными глазами, что готов подтвердить и присягаю»
Сравните так присущие любви высокие духовные энергии благости, умиротворения, блаженства, экстатического восхищения, теплоты и сладости благоухания с… холодными, безличными, ужасающими энергиями толтеков с их туалетными запахами серы и недержанием кишечника, — и вам тотчас сразу станет ясным громадное различие между дублем — воплощением зла, и духовным телом — сосредоточением энергий созидания и добра!
Не даром всех христианских святых подчёркнуто точно изображают со светлым золотым окаймлением в виде короны или ореола вокруг тела или головы. Они — обладатели духовного светоносного тела!
Доном Хуаном религиозные мистики высокомерно осмеяны, они представлены наивными, глупыми верующими, в вере которых нет никакого толка и практического смысла. Эти «наивные» верующие столь глупы, что не «собирают» эманации ада, как это делают «умные» толтеки, а собирают эманации Любви…
Собственно, такова и должна быть установка чёрной магии — на профанацию Бога. Люди, ослеплённые магией (и обманутые ею!), совсем не представляют себе того высочайшего уровня, которого достигли святые, а равно и то, что этот уровень доступен и им. Всем обычным людям, без исключения!
В эзотерической литературе можно обнаружить достаточно много примеров чудесных эффектов явления духовного тела. Христианские святые способны ходить по воде, переносится с одного места на другое физически, материализовать предметы, воздействовать на далёком расстояниии на явления и других людей, прозревать будущее… Христианский святой Иосиф (из Каупертино), например, вообще очень часто летал высоко над людьми в физическом теле, бесконечно удивляя и восхищая их. А вот пример из одной индийской традиции из совсем недавнего прошлого (20 век), в которой следуют путём духовного сердца. Учитель Юктешвар, как указывается «христоподобный», т. е. вслед за Христом развивший в себе Свет космической Любви, приходит в своём физическом теле ученику, проявляя эффект вневременности и вездесущности духовного тела. Из описаний ученика Мукунды:
«Так как в комнате было довольно темно, я сел ближе к окну, выходящему на улицу. Пробивающийся скупой свет солнца вдруг перешёл в интенсивный блеск, в котором исчезло окно с железной решёткой. На этом ослепительно ярком фоне появилась ясно материализовавшаяся фигура Шри Юктешвара! Потрясённый, я поднялся со стула и пал перед ним на колени. Обычным жестом почтительного приветствия у стоп гуру я коснулся его башмаков. Они были мне хорошо знакомы — брезентовые, оранжевого цвета, с верёвочными подошвами; он часто надевал именно такие башмаки в путешествия. Одежда свами (святого) цвета охры слегка задела меня, я ясно ощутил не только её ткань, но и покрытую песком поверхность туфель и пальцы внутри них. Не в силах произнести ни слова от изумления, я поднялся и вопросительно уставился на него.
— Я рад, что ты получил моё телепатическое послание, — голос учителя был спокоен и почти естественен. — А сейчас я закончил дела в Калькутте и буду в Серампуре десятичасовым поездом.
Поскольку я всё ещё безмолвно глазел на Шри Юктешвара, он продолжал: — Это не призрак, а моё тело из плоти и крови. Я получил божественное разрешение показать тебе этот опыт, редко достижимый в земных условиях. Будь на вокзале, ты увидешь меня идущего к вам одетого, как теперь. Впереди будет один попутчик — маленький мальчик с серебряным кувшином»[25]
После это волшебного явления ученик встретил своего учителя на вокзале через несколько часов при тех же самых условиях, которые ему и сообщались!
Однако, заметил ли читатель разницу между дублем Хенаро, как энергетической копией собственной физического тела, и полной материализацией религиозного мистика Юктешвара?
Явление магического дубля принципиально иного рода, чем духовное тело, по всем показателям и признакам!
«А как же я? — спросил дон Хенаро, пряча улыбку, — неужели ты не хочешь обнять меня?
Поднявшись, я протянул к нему руки, но моё тело, казалось, застыло на месте. Я был не в силах двинуться. Как я ни пытался дотянуться до него, ничего не получалось. Дон Хуан и дон Хенаро стояли рядом, внимательно наблюдая за мной. Я чувствовал, как тело сотрясалось под неведомой тяжестью. Дон Хенаро сел и притворился обиженным тем, что я его так и не обнял… Я весь дрожал, мышцы моего живота свело от напряжения» (из кн. 4, ч. 1, гл. 1).
И дело даже заключается не в шутовской манере бенефактора Кастанеды — пародия, кривляние так свойственны демоническому сознанию, — а в совершенно другом. Почему Карлос не смог прикоснуться к дублю Хенаро, а ученик Мукунда с восхищённой любовью радостно обнял ноги своего учителя?
Пусть читатель пока поразмышляет над этим, а мы обратимся к иным цитатам.
Дон Хуан и Хенаро «оба смотрели на меня и улыбались. Эти улыбки почему-то наполняли меня ужасом. Я уже совсем было принялся орать от страха, когда дон Хуан ударил меня по спине» (из кн. 7, гл. 4);
«Глаза странного Хенаро зловеще светились, подобно глазам зверя, рыщущего во тьме» (из кн. 7, гл. 17).
Энергетическая природа хищника дополняется описанием о нагвале Элиасе. Дон Хуан указывает, что дубль нагваля Элиаса «пускался в своих сновидениях в странствия тем же способом, что и дикий зверь, рыскающий в поисках пищи. Зверь никогда не обнаружит своего присутствия, если кто-то есть поблизости. Он нападает лишь в случае, когда ему никто не мешает» (из кн. 8, гл. 2 «Толчок Духа, абстрактное»).
Пугающий, хищный, дикий, звериный свет глаз магической копии физического тела толтеков
