Больше всего я боюсь, лейтенант, к концу наших бесед услышать от вас упрек, который мне уже делали некоторые педанты: упрек в том, что я не открыл ничего нового.

Говорят — ново то старое, что хорошо забыто. Я же скажу: ново и то старое, что недостаточно глубоко понято…

Наконец, позвольте мне быть о вас лучшего мнения, чем об упомянутых педантах.

Ну-с, довольно слов. Выньте-ка свой пистолет из кобуры, зарядите его и изготовьтесь для стрельбы стоя. Следя за ровностью дыхания, не спеша выпустите несколько пуль в мишень.

Вообразите, что я нахожусь рядом с вами и наблюдаю за тем, как вы исполняете мои советы.

Главное — три секрета меткой стрельбы — у вас в руках.

Гром выстрелов, легкий запах горелого пороха, тишина перед сигналом 'отбой'… К мишеням!

Но почему же, несмотря на твердое знание секретов, такие мизерные очки? Почему половина пуль — 'жуки' на белом поле мишени, а одна пуля вообще ушла 'за молоком'?

Нет, лейтенант, я не обманул вас. Просто я еще не все вам сказал.

Кроме трех секретов, вам известных, есть еще и четвертый, которого вы не знаете…

— Знаю, знаю! — говорите вы. — Пистолет! Неверно бьет пистолет. Он разбрасывает.

…Как-то, много лет тому назад, я услышал такую же жалобу от двух офицеров, систематически не выполнявших уставные упражнения. Один говорил, что его револьвер бьет на два метра вправо, другой, как и вы, обвинял свой наган в немыслимом разбросе пуль… Я предложил им пойти в тир и, не пожалев по три патрона, дать мне самому опробовать каждый из револьверов, подозреваемых в саботаже.

Не прибегая ни к каким фокусам, я легко вогнал все пули в черное яблоко. И любой порядочный стрелок на моем месте сделал бы то же самое, потому что оба револьвера были исправны.

Сваливать свои неудачи на оружие — это последнее дело. Стрелок, особенно начинающий, должен трижды — нет, тридцать раз проверить самого себя прежде, чем бросить хоть тень подозрения на свое оружие или патроны. Даже не испытав вашего пистолета, я ручаюсь, что он не виноват в случившемся.

— Тогда, может быть, что-нибудь со зрением? — спрашиваете вы уже без прежней уверенности.

Нет, и не в зрении дело. Ведь вы же видите, хотя бы сносно, цель? А этого вполне достаточно. Я желаю вам достигнуть таких же результатов, какие показывает один мой приятель пятидесяти семи лет от роду и с заметно ослабевшим зрением.

Пистолетные дистанции слишком малы, а мишени слишком велики, чтобы оставить стрелку хоть малейшее право ссылаться на зрение при неудачной стрельбе.

…Четвертый секрет состоит в том, что недостаточно знать три первых, а надо еще уметь применять их на деле.

Я знаю, как надо выполнять все плавательные движения, но плавать не умею. Значит, быть бы мне давно утопленником, если бы я хоть однажды доверился своему знанию на глубоком месте.

Знающий, но неумелый пахарь не смог бы вспахать поле.

Инженер, лишенный навыков каменщика, не сложил бы дом.

Профессор гармонии, непривычный к музыкальному инструменту, ничего бы на нем не сыграл.

…Умение, навык, привычка. Вот чем надо обладать, помимо знания, чтобы дело спорилось!

Как же приобрести навык в стрельбе?

Для этого есть всего одно средство: тренировка. Правильная, методичная, терпеливая тренировка. Только тренировкой можно добиться того, что улегшийся в памяти рассказ о секретах стрельбы обратится в целостный навык, где прикладка неотделима от прицеливания, прицеливание — от спуска курка, а спуск курка — от прикладки, в единый, слитый психофизиологический механизм, автоматически и однообразно срабатывающий при каждом выстреле.

Наступление этого момента вы ясно заметите: результаты вашей стрельбы сразу подскочат вверх. Затем они станут медленно, но неуклонно расти, пока не достигнут своего 'потолка'.

Тренируйтесь! Тренируйтесь регулярно и много. Но тренировка не значит обязательно стрельба. Я лично всегда предпочитал тренировку без стрельбы или, что то же, стрельбу без патронов, впустую.

И не потому, что экономил патроны; их в то время в моем распоряжении было вполне достаточно. Просто я считал и считаю, что такая тренировка продуктивнее, чем действительная стрельба. Она дает лучший контроль спуска курка, более точную 'отметку выстрела', то есть мысленную оценку положения вершины ровной мушки в момент 'выстрела', предшествующий началу отдачи, а также, что очень важно, большую плотность рабочего времени, так как избавляет стрелка от хождения к мишени и прочей тировой возни, да и от самого путешествия в тир.

Отметка выстрела позволяет даже подсчитать 'очки' по карандашным 'пробоинам' на отчетной мишени (рис. 16). Действительная стрельба, проводимая время от времени, покажет, насколько точно вы научились отмечать выстрел.

Домашняя тренировка без стрельбы, по уменьшенной мишеньке, должна стать как бы составной частью ежедневной гимнастики стрелка.

Однако я обязан предостеречь от небрежного, механического щелканья курком без отметки выстрела.

Говорят, что это бездумное занятие помогает 'набить руку'. А по-моему — только набить мозоли на руке.

…Тренируясь в стрельбе, вы развиваете не руку и не глаз, а мозг, который ими управляет.

Секреты стрельбы не боятся огласки: скорее даже они в ней нуждаются.

Тем более, что секреты пистолетной стрельбы есть в то же время и секреты стрельбы из всех видов ручного огнестрельного оружия. Цевье винтовки также нельзя сжимать, как и рукоятку пистолета, автоматчику сохранять ровную мушку также важно, а добиваться точного прицеливания своего оружия еще менее разумно, чем пистолетному стрелку; и даже выстрел ручного пулемета — первый выстрел каждой очереди — должен быть неожиданным для наводчика.

Я надеюсь, вы захотите поделиться тем. что узнали, со своими учениками и товарищами.

В таком случае, не надо мне подражать. Не тратьте столько слов, сколько трачу я. Лучше молча показать то, что я вынужден долго рассказывать.

Я лишен возможности предложить вам подсунуть свой палец под мои пальцы, удерживающие рукоятку пистолета, чтобы вы ощутили, насколько незначительна сила сжатия. Не могу я ни показать вам аналогичным образом правильный нажим на спуск, ни проверить, не 'прикусывает' ли бумажку ваш указательный палец, незаконно прижавшийся к рукоятке (рис. 17).