Колебания этого рода уже были раньше оценены как 'хорошие'.

А в случае утопленной на 1 миллиметр мелкой мушки вершина угла находится на вершине самой мушки. Повторяя аналогию: бечевка закреплена обоими концами — у зрачка и в точке прицеливания, а пистолет привязан к ней только за вершину мушки; прицельная прорезь свободна и может вращаться (рис. 11).

Практически это равноценно колебаниям с вершиной угла в запястьи… 'Плохие' колебания.

…Разные угловые отклонения — разные попадания.

Однажды я участвовал в 'олимпийской' соревновательной стрельбе из револьвера: в 30 метрах против каждого стрелка стояли шесть фигурных мишеней в рост — шесть насупленных черных 'противников', стрельба по ним велась сериями по шесть патронов в 15 секунд, по пуле в каждую фигуру.

Трудная стрельба.

Я долго к ней готовился и в конце концов научился укладываться в скупо отведенные секунды, но как-то не придал значения тому, что стрелять придется не с одной, постоянной точкой прицеливания, а с шестью разными, изрядно растянутыми по фронту.

Я почувствовал эту разницу, как только открыл огонь по свистку судьи. И в первой же серии — на третьем или на четвертом выстреле — вдруг увидел, что в грудь 'противника' смотрит не ровная мушка, а крупная. Едва успел я это осознать, как уже — представьте себе мой ужас! — услышал выстрел своего револьвера…

Над точкой прицеливания был запас в полметра, а в широкой 'вражеской' груди вполне хватило бы места для множества не совсем точно посланных пуль. Но этой пули в мишени не было!

Вот почему при церемонии раздачи призов мне пришлось быть не действующим лицом, а только зрителем.

Этот эпизод подтверждает сказанное раньше, но, помимо того, содержит и кое-какую новую мораль: никогда не играйте мушкой.

Я имею в виду довольно распространенную ошибку неопытных стрелков, пытающихся корректировать стрельбу мелкой, крупной или придержанной мушкой.

Сохраняя всегда ровную мушку, стрелок сохраняет также постоянный и точный контроль прицеливания. В любое мгновение видно, куда наведен пистолет, куда ляжет пуля, если выстрел раздастся именно в это мгновение.

Но может ли стрелок, 'играя мушкой', с такой же точностью судить о наводке?

Взяв мелкую мушку, он знает, что пули пойдут ниже, а насколько ниже — на полмишени или на полсажени — глаз не видит.

Поэтому, если ваши пули ложатся выше, не вздумайте брать мелкую мушку; цельтесь ниже, сохраняя ровную мушку. Пули ложатся левей — цельтесь правей, сохраняя ровную мушку…

Помните, что ровная мушка — непререкаемый закон прицеливания.

Чем мы целимся? Конечно, глазом — скажете вы.

Нет, не только глазом. Мы целимся еще и рукой.

Глаз контролирует наводку, рука ее выполняет. И может статься, что неумелая рука подведет самый острый глаз.

Что — рука или глаз — сохраняет ровную мушку и оберегает пистолет от сваливания?

Рука.

Чтобы глаз все время видел ровную мушку, рука должна вести себя как одно целое.

Найдя правильное положение, она уже не должна больше сгибаться ни в локте, ни в запястья, а только в плече.

Здесь обнаруживается замечательная связь, существующая между прицеливанием и прикладкой: для правильного прицеливания необходима правильная прикладка.

Пистолет отклонился немного в сторону от цели. Начинающий стрелок, как показывает практика, нередко рассуждает так: я могу выправить наводку одним из трех способов — движением всей руки, сгибанием локтя или поворотом одной кисти; я выбираю последний способ как самый простой, скорый и экономный. Нет, — говорит опытный стрелок, — неверно. Такая 'экономия' может стоить промаха, а уж нескольких потерянных очков — обязательно, так как ваше 'экономное' движение кисти сбивает ровную мушку (рис. 12).

…Тот, кто действительно хочет сохранить ровную мушку от начала прицеливания до самого выстрела, должен вообразить, что гипсовая повязка сковала его локоть, и запястье, полностью лишив эти сочленения какой бы то ни было подвижности.

Так должна действовать рука, чтобы удовлетворить глаз.

Чем короче ствол оружия, тем, вообще говоря, короче и его прицельная линия (расстояние от прорези до мушки), тем ниже точность прицеливания. Однако нет худа без добра.

…Галки еще не успели покинуть своих мест на жерди, и если я теперь переведу взгляд с одной птицы на пару, сидящую рядком, то их обеих я буду ясно видеть (рис. 13).

И прорезь с мушкой будут почти одинаково хорошо видны, если их разделяет короткое расстояние, как у пистолета. Значит, стрелок может брать ровную мушку, не бегая взглядом с мушки на прорезь и обратно, а сосредоточив его на чем-нибудь одном, по своему усмотрению, это можно сделать с тем большей уверенностью, чем лучше рука стрелка натренирована в сохранении ровной мушки. А так как от точного наведения вершины мушки в точку прицеливания мы уже решили отказаться, то отпадает и надобность переводить взгляд на цель; пусть себе будет видна не резко.

Мы останавливаем свой выбор на мушке каина центральном пункте прицеливания и говорим: фиксируйте взглядом вершину ровной мушки, удовлетворяясь нерезким видом цели.

На вершине мушки сосредоточивается все внимание стрелка; вершина мушки — фокус его воли…

Раз уж мы забрели в область стрелковой психологии, то мне хочется рассказать вам об одной психологической подробности прицеливания, которая, может бить, выглядит мелкой, но на самом деле играет изрядную роль в воспитании стрелка.

Известно, что размер предмета кажется большим или меньшим, смотря по тому, к какой дальности