этом ему явно проигрывал.
Джей-Джей нравился 'Семинол', но скорее потому, что она всегда была поклонником марки 'Пайпер'. Боните тоже он нравился, но исключительно по эстетическим соображениям. На его фоне 'Бичкрафт' смотрелся несколько неуклюже, со своей торчащей кабиной и раздутой в стороны 'мордой', чего уж тут скрывать. Но решаю здесь я, и возможность улететь дальше, и перевезти больше народу, была для меня определяющим фактором. Самое главное, мы могли вылетать в нужное место вполне полноценным отрядом.
Друг хозяина аэродрома Уилла Хитфилда – Тимоти, владевший 'Семинолом', предложил подвинуться в цене до трехсот семидесяти тысяч, при оплате сразу, на месте. Владелец же 'Бичкрафта', смуглый лысоватый мужик из Вако, по имени Том, чувствуя, что все же мы склоняемся к покупке его машины, стоял на четырехстах пятидесяти тысячах недвижимо. Восемьдесят тысяч разницы – этого было достаточно, чтобы мы выкупили для отряда оба 'Перенти', за которые, как мне сказал Барабанов, нам следовало заплатить, раз уж мы теперь такие самостоятельные, да еще и на всякие мелочи деньги останутся. Вот и думай.
В конце концов, я пошел ва-банк, и заявил Тому, что если тот не сделает скидку, то мы немедленно купим 'Семинол'. Если же сбросит двадцать тысяч, то я плачу ему деньги прямо здесь и сейчас. Он задумался минут на пять, а затем согласился. Но при этом отказался брать наличные, а потребовал довезти его до местного офиса Северного Торгового банка, и там внести четыреста тридцать тысяч на его расчетный счет. Ну что же, мы не против.
Таких вещей, как налоги в понимании Старого Света, здесь не было, поэтому Том декларировать деньги не боялся. Небольшой налог в пятнадцать процентов существовал в орденских городах. В Техасе существовали общинные налоги, размер которых определялся заново на каждый следующий год, городским советом, и утверждался городским собранием. Больше всего это напоминало 'расходы в складчину' на потребности города. Примерно такая схема действовала и в Конфедерации. На территории Русской Армии вообще работала система военно-промышленного комплекса. Промышленность содержала армию, всем платились зарплаты, а то, что оставалось за вычетом расходов, переходило в доходную часть бюджета на следующий год. Частный же сектор платил вмененный налог разумного размера, в фиксированных суммах, рассчитываемых по примитивной шкале, по количеству работников, площадям и так далее. И, как ни странно, все эти системы были намного эффективней, чем их аналоги в Старом Свете, и почти никогда не возникало проблем со сборами налогов.
Мы вчетвером загрузились в 'Фольксваген', на котором за пятнадцать минут доехали до банка. Там мы внесли деньги на счет продавца, получив от банка чек с указанием цели платежа, который заодно являлся купчей на имущество. Затем мы вернулись на аэродром. Расстроенный Тимоти уже уехал домой, а ликующий Том передал нам все ключи, документы и все-все, что у него было для этого самолета, Джей-Джей. Которая немедленно и занялась им. Ее стараниями мы заполучили право аренды ангара, за который мы должны были выкладывать по семьсот экю ежемесячно. Механики брали почасовую оплату, а привлекать их на работу взялась Джей-Джей. В общем, мы обрели крылья. И хотя Джей-Джей хотела 'Семинол', судя по выражению ее лица, она была счастлива.
После покупки самолета я дал Джей-Джей поручение подготовить его к вылету завтрашним утром. Девушка сказала, что погода неустойчива и гарантировать летную с утра никто не может, но все же приняла это к исполнению. Я и сам знал, что гарантий быть не может, но все же несколько дней неустойчивой погоды у нас оставалось. Точнее – неустойчивой непогоды. И одну поездку нам нужно было совершить.
Джей-Джей осталась разбираться с самолетом, а Мария Пилар подкинула меня к Джо, на его стоянку, где давно присмотрел для нас закрытую версию 'Дефендера 90', с железной крышей. Оставив меня там, она поехала на аэродром играть с новой игрушкой, а я остался со своим приятелем осматривать машину. Трехдверный короткобазный вездеход мог преодолевать чуть ли не любую грязь и бездорожье. Пулемет на эту машину не поставишь, железная крыша не даст, зато очень комфортно кататься в дождь и пыль. Цельнометаллический короб кузова заметно выигрывал по комфорту у лишь частично закрытого брезентом 'Перенти'. Правда, мы заказали для 'Перенти' более полноценный тент, чем тот, который у него имелся, но все же отсутствие боковых дверей давало о себе знать. Попробуйте в открытой с боков машине погонять по грязи. На кого вы тогда будете похожи? Этот автомобиль для жаркой австралийской пустыни не был идеалом для пользования в сезон тропических дождей. 'Девяностый' же был совсем новым, с пробегом в четыре тысячи километров, и с изрядной скидкой от Джо обошелся мне в тридцать три тысячи экю – всего лишь в два раза дороже, чем в Старом Свете. Гражданская версия темно- серого цвета, к тому же со вставками из полированного алюминия в двери и пороги, исключительно для красоты. На таком даже в Нью Рино не стыдно приехать. Два передних сиденья, за ними – скамейки вдоль бортов. Одна запаска лежит на полу в багажнике, вторая – висит на задней двери. Больше об этой машине сказать и нечего, 'Лэндровер' как 'Лэндровер'.
Оба 'Перенти' уже стояли под навесом у Джо на стоянке, под навесом и накрытые тентами со свесившимися краями. Теперь они будут транспортом отряда. Того самого отряда, которого у меня еще не было. В понедельник работники мастерской займутся конструированием турелей для оружия. На одном будет автоматический гранатомет АГС-30, а на второй решили установить крупнокалиберный 'Корд' из числа наших трофеев. Под него к полу намертво прикррепили стойку СП, на которую установили пулемет, использовав станок 6У16, с коробами для звеньев и гильз. Пулемет весом в двадцать пять килограммов не должен был создавать проблем для этой конструкции, она была для него штатной, мы опасались лишь за пол машины. Но и 'Корд' отдачей не поражал, все выглядело хорошо, так что это очень здорово добавило огневой мощи отряду. Конструкция пулемета позволяла легко устанавливать его в различные станки, поэтому в багажнике можно было возить с собой в сложенном виде еще и трехногий станок 6Т7, и при необходимости быстро переставлять на него тело пулемета.
На капотах 'Перенти' всегда были дополнительные крепления под пулеметные сошки, а лобовое стекло откидывалось вперед. Поэтому справа от водителей можно было сажать двух стрелков с 'Печенегами'. Автоматический гранатомет, один крупнокалиберный и два единых пулемета вместе составляли немалую огневую мощь, не находите?
Попрощавшись с Джо, который тоже направился домой, благо день был выходной, я тоже поехал в нашу студию над магазином. Хотелось скрыться дома от назойливого дождика и промозглого ветра. Поднялся по лестнице, вошел внутрь, стащил с себя плащ-пончо, повесил на вешалку. Хорошо, что у нас во дворе дорожки нормально сделаны и у Джо стоянка засыпана гравием, хоть грязи на обуви не натащил. Подошел к письменному столу у окна, включил компьютер, извлек кармана 'палку памяти'. Воткнул ее в ноутбук. Итак, начнем с леди Анабелл Уилфри.
Как я и предполагал, она не англичанка. Полуитальянка, полуголландка, приемная дочь некоего владельца торгующей бриллиантами компании из Роттердама. Как она попала в приемные дочери в возрасте шестнадцати лет? Не поздновато ли? И что стало с ее настоящими родителями, итальянским аристократом и моделью из Нидерландов? Об этом сведений не было. Частная школа в Швейцарии, затем колледж Святой Троицы в Оксфорде, юридическое образование. Замужество. Муж – один из акционеров крупной английской финансовой корпорации, много вкладывающей в горную промышленность, в частности – в добычу алмазов и драгоценных металлов. Затем – вдова, наследница всего. Фамилия Родман в том мире рядом с ее фамилией не упоминается. А в этом – упоминается часто. Есть причина скрывать отношения? Или что?
Больше ничего полезного о ней узнать не удалось. Масса имен, масса названий, но в них еще разбираться и разбираться, потому что сейчас они для меня ничего не значат. Хорошо. А что у нас насчет Родмана?
Я вытащил из конверта переданный мне диск со сведениями, полученными от пленных, и взялся читать протоколы допроса Родмана. Как ни обидно, но Родман не сказал самого главного – на кого он работал, занимаясь наркотиками. Не сказал, потому что этого не знал. А если знал бы, то сказал – его допрашивали под воздействием медикаментов, никакой подготовки, как им противостоять, он не проходил, и выкладывал все, что знал. Он вел дела с неким Томасом Бекенриджем, лондонским адвокатом, который представлял интересы 'теневого партнера'. Сам Бекенридж бывал на Нью Хэвене не слишком часто, жил он в Старом Свете, и Родман даже не был уверен, откуда его 'теневой партнер',
