Птицы небесные славят Бога своим пением; полевые цветы возносят к небу благоухание, как фимиам хвалебный; деревья осыпают землю своими плодами, облака орошают ее благотворным дождем, звезды озаряют ночную тьму своим чудным сиянием; вся природа служит Творцу и славословит Его.

Так и среди нас, слуг Христовых на земле, каждый имеет свое назначение. Один трудится над пропитанием многочисленной семьи, другой отдает свои силы и способности общественному делу, третий, обессиленный болезнью, является молчаливым примером терпения и покорности. Кому дан дар слова, кому талант писателя, иной одарен чудным голосом, другому дано сидеть в немом благоговении у ног Христа, внимая Его словам, прикладывая жаждущие уста к источнику воды живой.

Дары, полученные нами, очень различны, но каждый из нас должен служить Господу именно тем даром, который он получил свыше, как бы ни был он скромен и незаметен. Не будем же терять время в бесполезном старании произвести из себя то, что нам не дано, но, довольствуясь каждый полученным от Господа даром, будем непрестанно развивать его во славу Божию. И в конце нашей жизни, Бог даст, и мы услышим слова Спасителя: 'Хорошо, добрый и верный раб, — в малом ты был верен, над многим тебя поставлю, войди в радость Господина твоего' (Мф. 25, 23).

В тюрьме, в подземелье, в темном, сыром углу вырос плющ. Ни одна капля дождя или росы никогда не орошала его. Тщедушные, полусухие листья впивали в себя лишь гнилую влагу подземелья. Но с наступлением лета солнечный луч стал проникать и в это мрачное место заточения. И каждый день, в продолжение одного часа, этот луч согревал бедное, погибающее растение.

И вот жизнь стала просыпаться в нем, корни ожили, листья стали подыматься к свету; пожелтелый ствол наполнился свежим соком; пошли новые ростки. И тоненькая ветка, постепенно подымаясь все выше вдоль стены, достигла наконец узенького окна и, пробившись сквозь железную решетку наружу, на волю, целый день уже могла пользоваться живительными лучами солнца. Ветка эта росла и росла, пока не покрыла густою зеленью всю наружную стену тюрьмы, придавая красу и свежесть мрачному зданию.

Так бывает и с душой человеческой, заточенной во мраке греха и разврата. Когда луч Божественной любви, проникая в нее, коснется ожесточенного сердца, в душе пробуждается радостный трепет, она оживает и растет, впивая в себя благотворный луч божественного света, и возрождается к новой жизни. Она, как ожившая ветка, одевается прекрасной свежей листвой и наконец приносит плоды праведности, во славу Божию.

Человеческая мудрость стоит высоко в истории народов. Но никакая философия не может воскресить мертвую душу. Наука в наши дни творит чудеса: все препятствия в природе уничтожаются, расстояния уж не существуют, под землею и под водами пробиваются пути. Через неизмеримые пространства ведутся переговоры. Небесные светила вычисляются и вымеряются с математической точностью. Но и самая точная наука не может разрешить великий вопрос жизни и смерти. Еще менее может она вернуть угасшую жизнь. Один Христос дает жизнь, 'чтобы имели жизнь с избытком' (Ин. 10, 10).

Его слово, Его Дух обновляет, оживляет омертвевшую душу, в Нем одном спасение и пробуждение от греховного сна, ибо 'верующий в Него имеет жизнь вечную' (Ин. 6, 40).

Самые радужные мечты принадлежат, большею частью, молодым годам. Когда мы начинаем день и взор наш еще не отуманен, земля обетованная представляется нам во всей своей красе. Но Моисей в этом отношении представлял собой исключение. Самое ясное видение представилось ему на склоне его лет.

Его молодые годы прошли в опасности, в тревоге, в тяжелой борьбе, в мелочных заботах, и только перед закатом жизни видение грядущей славы, видение земли обетованной открылось перед ним. Итак, в самом разгаре его жизненных сил взор его был омрачен сомнением, тогда как в глубокой старости всякое сомнение и всякий страх исчезли, и 'зрение его не притупилось, и крепость в нем не истощилась'.

Если бы и нам было дано исполнить в нашей жизни подвиг отречения, час смертный был бы озарен и для нас видением небесной славы! Есть нечто в нашей духовной жизни, что не слабеет с годами, напротив, по мере того, как гаснут физические силы, оно все растет, пока не приведет нас на ту вершину, с которой мы узрим нашу обетованную землю.

Что же может дать нам силу подняться на гору Нево? Эта всепобеждающая сила есть любовь! Если нет во мне любви, говорит Ап. Павел, то я ничто! И дар пророчества, и всякое познание, и даже величайшая сила веры — все останется без пользы, если не будет в нас всесильной, всеобъемлющей любви, которая все переживет и все победит.

Пусть, приближаясь к закату, слабеет наш рассудок, притупляется ум, омрачается сознание, зато очи сердца нашего будут глядеть все яснее и яснее, и начнется для нас вторая молодость души!

Вместо того, чтобы спускаться в долину плача, вечерний час приведет нас на горную вершину, с которой закат солнца представится нам озаренный новой зарей. Мы вернемся снова к простой, детской вере, которая сокрыта от премудрых и разумных, и весенняя песнь будет звучать в нашем сердце, несмотря на окружающую нас зиму Тогда, в недоумении перед совершившимся чудом, мы воскликнем: 'Смерть! где твое жало? Ад! где твоя победа?' (1 Кор. 15, 55).