Молла уселся на тюфяк, выслушал обоих и, повернувшись к жалобщику, сказал;

– Ты, брат, прав! Раз он обещал за твою помощь «ничего»- то он должен тебе его дать. Но я вижу, что он беден, и, кроме того, «ничего» бывает не у всех. Согласись, чтобы это «ничего» вместо него дал тебе я.

Жалобщик согласился.

Тогда Молла приподнял край тюфяка и сказал:

– Протяни руку и посмотри, что лежит под тюфяком.

Жалобщик пошарил под ним и ничего не нашел.

– Ну, что ты .нашел?- спросил Молла.

– Ничего,- ответил тот.

– Это как раз то «ничего», которое тебе было обещано. Возьми его и уходи.

Однажды утром Молла помолился и сказал:

– О аллах! До сих пор я никогда у тебя ничего не просил. А теперь хочу испытать тебя. Если ты есть на самом деле, то дай мне сто золотых.

Жена, стоявшая поодаль, сказала:

– Может быть, не сто, а немного меньше.

– Нет, мы уже условились, пусть будет хоть девяносто девять я все равно не возьму.

Этот разговор Моллы с женой услышал их богатый сосед и, чтобы подразнить Моллу, положил в кошелек девяносто девять золотых монет и на другой день ранним утром бросил его в дымоход.

Молла заметил выпавший из дымохода кошелек, схватил его, открыл и увидел, что он полон золота. Молла считал, пересчитывал и убедился, что в кошельке ровно девяносто девять монет.

Даже не изменившись в лице, он оказал:

– Ничего, кто дал девяносто девять монет, тот даст и одну. Я могу подождать- когда будет, тогда и даст.

Молла спрятал золото в карман. Сосед-богач, увидев, что дело обернулось по-иному, слез с крыши и пришел прямо к Молле.

– Ну, дружок,- сказал он,- отдай-ка мои золотые.

– Какие золотые?- спросил Молла.- Ты что, обезумел? Разве я тебе должен?

– Те золотые, что упали в дымоход, бросил, я. Я услышал утром твою молитву и хотел узнать, сдержишь ли ты свое слово.

– Я не молился,- возразил Молла,- и из дымохода никакое золото ко мне не падало. А те золотые, что я считал,- наследство моей жены. Только вчера она получила его.

Спор их затянулся. Богач увидел, что Молла деньги не отдает, и сказал:

– Вставай, пойдем, к кази.

– Пожалуйста,- сказал Молла,- я не отказываюсь от суда, но я человек уже дряхлый, пешком идти немогу. Дай мне хорошего мула, чтобы я поехал на нем.

В надежде получить свое золото, богач привел Молле хорошего мула.

– Жена вчера выстирала мою джуббу[22],- сказал Молла,- и я не могу идти в мокрой.

Богач пошел и принес Молле новую джуббу. Молла надел ее, сел на мула и отправился к кази.

У кази богач рассказал все, что было, и требовал свод золотые.

Кази обратился к Молле:

– Молла, а что ты скажешь?

– Кази-ага,- ответил Молла,-спроси прежде у него; в своем ли он уме.

Богач рассердился:

– Что это за слова? Конечно, я в своем уме.

– Хорошо, может ли умный человек бросить в дымоход чужому человеку девяносто девять золотых?

Богач опять начал рассказывать о том, как он хотел проверить, сдержит ли Молла свое слово.

– Кази-ага,- сказал тот,- эти золотые- достояние отца моей жены. Наверно, сосед утром подглядел, как я их считал и теперь хочет отнять. Такая уж эта купеческая порода. Я боюсь, что он скажет, что и мул, на котором я приехал,- тоже его.

– А как же? Конечно, мой!- закричал богач.

– Вот видишь, кази-ага, я же тебе говорил, что он сошел с ума, а ты мне не поверил. Погоди немного, он скажет, что и эта джубба, что на мне, тоже его. Богач совсем вышел из себя.

– Конечно, моя!- закричал он:

Молла спокойно сказал:

– Кази-ага, будь настоящим судьей и прояви свою справедливость.

Кази решил, что богач и в самом деле сошел с ума, и выгнал его.

А Молла, забрав золото, джуббу и мула, вернулся домой.

Однажды Молле пришлось обратиться к кази. Тот стал мариновать его дело. Наконец, Молла понял, что без взятки не обойдешься. Он пошел на базар, купил кувшин, наполнил его до горлышка глиной, а сверху положил тонкий слой масла и принес кази.

Кази, увидав масло, тут же составил нужную Молле бумагу и с почетом проводил его.

После ухода Моллы, кази стал перекладывать масло в другую посуду и сразу же обнаружил подвох. Он обозлился и послал своего помощника за Моллой. Тот нашел Моллу и сказал, что у кази к нему очень важное дело.

Молла понял, что его проделка раскрыта, но к кази все же пошел. Тот, увидев Моллу, злобно прошипел:

– Молла, отдай мне бумагу! Там, кажется, ошибка. Ее надо исправить.

– Не трудись кази,- ответил, смеясь, Молла.-Я прочел бумагу. Там нет никакой ошибки. Ошибка, наверно, была в кувшине с маслом. Об ошибке в бумаге ты бы гак не беспокоился.