выстрелил два раза и затем бросил пистолет на пол и в сторону. Должен сказать, что отчасти виноватым оказался и я. Когда вы все вышли, я нашел это оружие и стер с него отпечатки пальцев.

— Почему вы это сделали? — спросил пораженный Кавамура Сато.

Дронго хотел соврать, но вмешалась Фумико:

— Я дотронулась до пистолета, и господин Дронго, пытаясь меня спасти, стер отпечатки моих пальцев с пистолета.

— Хорошо, — сказал Морияма, — но кто стрелял в Такахаси, кто пытался убить Симуру? Кто из нас стрелял?

— Неужели вы еще не поняли? Мне помогли некоторые обстоятельства, которые я узнал немного позже. Вспомните о разговоре, который состоялся у нас в розовом зале. Симура предложил вам, Морияма, место первого вице-президента. А на ваше место рекомендовал Кавамуру Сато, хотя еще днем был согласен с вами и готов был назначить Аяко Намэкаву. Я видел, как вы удивились, когда он назвал имя Сато. И еще больше удивились все присутствующие, не услышав имени Каору Фудзиоки. Ведь Фудзиока проработал в банке больше всех, если не считать самого Симуры, — более двадцати семи лет. И он был идеальной кандидатурой на должность руководителя банка. Но почему-то Симура промолчал.

— Сейчас вы скажете, что господин Фудзиока решил отомстить президенту, — вставил Мори, — и это будет не правдой. Они были друзья. Но тогда получается, что стреляла Фумико, о которой вы пока не говорите. Никого другого не осталось.

— Я знал, что господин Симура и господин Фудзиока проработали в банке много лет. И наверняка господин Симура хотел оставить банк тому, кому он доверял и кто столько лет был рядом с ним. К тому же я узнал, что господин Симура давно собирался уйти. Он был тяжело болен и знал, что не сможет руководить банком. Президент собирался подать в отставку на совете директоров банка.

— Вы не сказали про Фумико, — напомнил Мори. — Надеюсь, она ни в чем не виновата?

— Я тоже надеюсь, — улыбнулся Дронго. — Я думал, вы уже все поняли.

Президент Симура, очевидно, подозревал своего первого заместителя. Именно поэтому он поручил Вадати следить за Такахаси, но, когда Вадати погиб, младший брат президента вызвал меня. А потом погибла Сэцуко. Дело в том, что инспектор Цубои сообщил мне нечто поразительное. Он понял, что самоубийство было мнимым, еще днем, до совещания в розовом зале. И сказал об этом прокурору Хасэгаве, который позвонил Симуре. Симура знал, на кого работает Сэцуко и почему она со мной встречалась. И когда ему сообщили о ее убийстве, он не выдержал. Никаких доказательств у него не было. Но оставить банк на человека, которому он не верил и который был виновен уже в двух убийствах, Симура не мог. Он сам пригласил Такахаси в банк, сам позволил ему стать всесильным первым вице-президентом, который должен был заменить его на этом посту. Вспомните, что сказал Симура за несколько мгновений до того, как погас свет. Он сказал, обращаясь ко мне, что желает мне найти мерзавцев, которые, выполняя злую волю, убили сотрудников банка. Он был всегда очень точен в формулировках. Он не сказал — найти того, кто приказал это сделать. Ведь если рассуждать логично, он должен был сказать именно так. Но он сказал только о мерзавцах, выполняющих злую волю.

Дронго вздохнул. В кабинете стояла абсолютная тишина. Даже Мори боялся пошевельнуться.

— Пятьдесят четыре года в банке. Согласиться на скандал, рассказать о Такахаси — значит потерять лицо, признать, что вся его жизнь оказалась ошибкой.

Симура не стал никуда выдвигать Фудзиоку именно потому, что знал, кто займет его место. Он наверняка нашел человека, который отключил электричество ровно в десять часов вечера. И когда свет отключился, Симура достал пистолет. Он выстрелил сначала в Такахаси, а потом в себя. Но он не приложил дуло вплотную к своей груди, иначе самоубийство стало бы явным. Он держал пистолет в вытянутой руке и поэтому не смог попасть себе в сердце. Симура был уверен, что Фудзиока сумеет его заменить. А по- другому остановить Такахаси было невозможно. Иначе бы он ушел, положив пятно на репутацию банка, или стал президентом, загубив дело всей жизни Симуры. После выстрела пистолет упал на пол, и кто-то из охранников, очевидно, задел его ногой и оттолкнул в угол.

Дронго кончил говорить. Все сидели молча, ошеломленные услышанным.

— Именно поэтому меня позвал сэнсэй Кодзи Симура, — сказал Дронго. — Он, видимо, подозревал нечто подобное и боялся поручать расследование кому-нибудь из местных детективов. Это было слишком необычное преступление. И в то же время типично японское. Фумико была права, когда говорила мне, что в их стране не стреляют в президентов банка. Никто в него и не стрелял. Ваши банки и корпорации как большая семья, здесь старший имеет право наказывать младшего.

Симура действовал как глава клана, покаравший своего феодала, как великий князь «дайме», который имеет право на собственный приговор своему вассалу. Он сделал все, чтобы не потерять своего лица. А подвел его господин Фудзиока.

— Что вы такое говорите? — испугалась Аяко Намэкава.

— Он говорит правду, — поднялся со своего места Фудзиока. — Я должен был взять пистолет и унести его с собой, чтобы никто не мог подумать про Симуру. И тогда полиция искала бы неизвестного убийцу. Но, когда я наклонился, внезапно вбежали охранники, и я не успел найти оружие. Я сидел рядом и слышал, как стрелял Симура. Он был около меня. Но тогда я не знал о решении Симуры, хотя видел, как он не доверяет Такахаси. Но не успел найти пистолет. Симура нарочно часто приглашал Такахаси в свой кабинет, а когда тот уходил, менял свое решение. Если бы я унес пистолет, все было бы по-другому. И господин Дронго не был бы так убежден, что убийца находился среди нас.

— На эту мысль меня навел Морияма, — сказа Дронго. — Он рассказал, как беседовал с Симуро после того, как в кабинете побывали Такахаси Фудзиока.

Симура говорил с Фудзиокой и Мориямой совсем по-другому, чем с Такахаси. И тогда я подумал — почему? Либо он ему не доверяет, либо не доверяет остальным двум. И сделал выбор не в пользу Такахаси.

— Вы рассказали нам неприятную историю, господин Дронго, — произнес Морияма. — Надеюсь, это ваши домыслы и ничего подобного на самом деле не было.

Дронго осторожно вздохнул. Потом кивнул и сказал:

— Конечно, это только мои предположения. — Он сел на стул, устало глядя на присутствующих.

— Господин Дронго имеет право на свою версию, — сказал Фудзиока. — Мы обязаны были выслушать все варианты. А вы как думаете, Удзава?

— Этого не может быть, — сказал Удзава, избегая смотреть на Дронго, — мы все проверили. Стрелял один из преступников, который сумел ворваться в комнату. Мои охранники могут все подтвердить.

— Вот видите, — кивнул Фудзиока.

И в этот момент раздался телефонный звонок. Фудзиока поднял трубку, выслушал сообщение. И медленно поднялся. Затем посмотрел на присутствующих.

— Господин Тацуо Симура умер, — торжественным голосом произнес он. — Я надеюсь, мы все будем на церемонии кремации его тела. Это наш долг перед памятью покойного.

Его глаза увлажнились. Но он стоял, высоко подняв свою маленькую голову. Все сидевшие в кабинете встали, чтобы почтить память Тацуо Симуры.

«Бусидо, — подумал Дронго, — это кодекс поведения, который они впитывают с молоком матери».

Он стоял в аэропорту, глядя на меняющиеся вывески. Через несколько минут заканчивалась посадка на его рейс. Он возвращался обратно во Франкфурт, чтобы сделать в Европе промежуточную посадку. Пассажиры первого класса могли подождать в специальном салоне, но они предпочли выйти в общий зал. Дронго смотрел на Фумико и молчал. Никакие слова не могли ничего передать. «Слова придуманы лишь для того, чтобы скрывать наши мысли, — подумал Дронго. — Разве можно выразить обычными словами сколь- нибудь глубокие чувства? Боль мы выражаем криком. Горе мы выражаем слезами. Радость проявляется в наших глазах. И, наконец, любовь или счастье. Разве можно выражать эти чувства словами?»