испугались ваших активных действий. Харгривс сам позвонил мне и приказал переправить вам вместе с Вильямсом небольшой подарок. Подарок сопровождал и его человек, который потом исчез. А подарочек оказался бомбой. Несчастный Вильяме потом сильно мучился, но так и не сказал никому ничего.

— Что мы конкретно могли узнать?

— Мы с русской разведкой готовим операцию на Кубе. Она сверхсекретна, и никто не должен был знать о ее подготовке. Но каким-то образом кубинцы узнали о связях Эрреры и Биксби. Мне поручили все выяснить и проверить. А когда вы дали сразу несколько запросов в Лэнгли, было решено, что утечка информации могла произойти и в вашем местном бюро. Но конкретные поиски виноватого ничего не дали, и нам пришлось принимать… кардинальное решение.

— Почему, Эдгар? Почему они так решили сделать?

— Это не они. Это сам Харгривс продумал детали операции с вашим бюро. Он сказал, что иногда лучше избавиться от одного плохого и трех хороших сотрудников, чем терпеть плохого среди своих офицеров. Мы так и не смогли установить, откуда идет утечка, и тогда Вильяме получил свою посылку.

— Но остальные руководители знали, что вы приняли решение о нашей ликвидации?

— Не все. Некоторые догадывались. Но ничего уже изменить было нельзя. Так было нужно, Роджер.

— Во имя этого задания вы убили столько людей, Эдгар, вы разгромили местное бюро, вы сожгли моих друзей.

— Это делал не я.

— Но ты был одним из тех, кто отдавал подобные приказы. А это не менее преступно.

— Не нужно так говорить, — дернулся Эдгар.

— И теперь скажи мне ответ — зачем все это было затеяно. Ради чего русская и американская разведки должны договариваться. Только ответить мне ты должен максимально честно. Я слушаю.

— Фидель Кастро, — выдохнул Эдгар, — они должны убрать Фиделя.

В этот день он был самым счастливым человеком на земле. Инес ушла из спальни только утром, и это была лучшая ночь в его жизни. Утром он даже попытался принять душ и свалился в ванной, довольно больно ударившись. Но это его не смутило, наоборот, он громко расхохотался, а когда прибежала испуганная Инес, они начали смеяться вместе.

В этот день, утром, генерал Чернов должен был улететь в Стокгольм. Его сотрудники уже дали знать из Сальвадора, что прибывшая туда пара сумела закрепиться и теперь ждала катер с грузом Луиса Эрреры. Сергей Валентинович был в хорошем настроении. Он готовился вылететь, надеясь, что последние два дня перед операцией пройдут по намеченному плану. Но он не знал, что его постигнет столь жестокое разочарование. Даже самый надежный план должны претворять в жизнь обычные люди. А среди них бывают герои и трусы, патриоты и предатели, шпионы и разведчики. Смотря с какой стороны к ним подходить. Шифровка, полученная в кубинской разведке, стала известна и одному из осведомителей бывшей советской, а теперь российской разведки. Лишь тридцать первого мая поздно вечером ему удалось передать сообщение в российское посольство, встретившись с одним из сотрудников посольства. И пока вертелась бюрократическая машина, пока донесение осведомителя проверяли, докладывали, перепроверяли, изучали, прошел весь день. И наконец к вечеру Чернова вызвали в посольство, и резидент российской разведки на Кубе сообщил ему самую неприятную весть в жизни. Кубинцы знали, что Луис Эррера встречался с полковником Полом Биксби. Шифрованный текст, представленный осведомителем, не вызвал ни малейшего сомнения — Рамон просто играл с Черновым, слушая его версии. Ему было известно, что после встречи с Мануэлем, Эррера встретился с Биксби. И значит, катер Эрреры и вся его команда будет находиться под контролем американцев.

Чернов с ужасом осознал, что вся его операция, подготовленная так тщательно, может провалиться. Следовало срочно исправлять ситуацию. И если с главным замыслом все было в порядке, то отвлекающий маневр, задуманный им для подкрепления главной версии, мог оказаться проваленным. Нужно было немедленно принимать меры.

Для начала он поехал к Рамону, попросив начальника отдела его срочно принять. Рамон принял его немедленно, понимая, что произошло нечто исключительное, если генерал вдруг решил сдать билеты и не лететь в Стокгольм. Но он был мрачен и хладнокровен, как всегда. Чернову нужно было сыграть виртуозно. Он понимал, что это его бенефис, и вложил в эту сцену весь опыт своей жизни и своего мастерства.

— Мы получили срочное сообщение в нашем посольстве, — начал он, едва переступив порог кабинета Рамона.

— Что произошло?

— Американцы сумели взять под контроль наш груз, — задыхаясь, сказал Чернов, — они контролируют его продвижение. Эррера и его команда находятся под контролем американцев. По нашим сведениям, Луис Эррера встречался с полковником американской разведки — Полом Биксби.

— Когда вы получили это сообщение? — уточнил Рамон. Он вдруг необычайно оживился, даже улыбнулся.

— Только что. Я приказал немедленно сворачивать всю операцию в Сальвадоре. Мои люди должны покинуть Сальвадор через три часа. Нужно спасти моих сотрудников.

Чернов поразился перемене, происшедшей с кубинским разведчиком. Из мрачного задумчивого меланхоличного типа он превратился в веселого и энергичного человека. Рамон явно ожил.

— Мы вам поможем, — с небывалым энтузиазмом сказал он, поднимая трубку. — У меня генерал Чернов, — сообщил он по телефону, — в их посольство только что пришло сообщение о встрече Эрреры с полковником ЦРУ Полом Биксби. Нет, я ему еще не сказал. Конечно, сейчас придем. Спасибо.

Он положил трубку.

— Это Хосе, он просит, чтобы мы зашли к нему. Спрашивает, что я вам рассказал. Я ответил, что вы не знали до сих пор о встрече Биксби и Эрреры.

«Вот сволочи, научились на нашу голову, — весело подумал Чернов, — ведь хорошо работают ребята. Они наверняка знали о встрече Эрреры и Биксби, но валяли дурака, делали вид, что верят в мои сообщения. А сами просто не выпустили бы катер Эрреры из территориальных вод Кубы. Американцы — тоже хорошие дураки. Я всегда считал Биксби надутым индюком. Мог бы и не сам встречаться с этим кретином Эррерой. Теперь все нужно срочно менять. Иначе кубинцы поймут нашу операцию. Придется лететь опять в Мехико. Но это детали. Главное, что до оставшегося срока осталось два дня, и у нас на Кубе все в порядке, с катером мы разберемся. Найдем другой — это в конце концов и не проблема».

— Пойдемте, амиго, — сказал Рамон, пропуская генерала вперед.

«Теперь я для них товарищ». — Чернова немного веселила подобия ситуация, хотя всего полчаса назад ему было не до веселья.

Они вышли в коридор.

— Мы вам не доверяли, — негромко сказал Рамон, — простите нас, товарищ генерал. Мы думали, что вы, русские, решили действовать заодно с американцами, с этими янки. Мы давно следили за Эррерой и смогли установить факт его встречи с Биксби. Просто не хотели вас огорчать. Мы не знали, это ваше задание или Эррера просто предал вас, поэтому и молчали, пытаясь все проверить. Думаю, вы поймете нас правильно и не станете обижаться.

В кабинете руководителя кубинской разведки Хосе бросился навстречу Чернову и крепко обнял его, словно обретая потерянного друга.

«До этого он даже не хотел меня принимать. Как все-таки здорово, что это случилось. Теперь страховка для нашей операции получена. — Чернов почувствовал, что задыхается в тесных объятиях Хосе. — Мы сумеем нормально завершить операцию. Но нужно будет внести некоторые изменения в наши планы с американцами. У них не ЦРУ, а проходной двор. Все о всех знают. Столько кубинских эмигрантов убежало в Америку, каждый второй наверняка разведчик с Кубы, а эти пустомели готовы их принимать, кормить и даже давать работу в своих ведомствах. Поэтому у них ничего и не выходит. Демократия — вещь