– Вы уверены, что эта информация точна? – спросил президент.

Самуэль Александрович подал знак сидевшей за ним адмиралу Лалвани, главе разведки флота.

– Мы ручаемся за ее достоверность, – ответила та, приподнявшись, и снова рухнула в кресло.

На Кайо, посла эденистов, оказалось направлено немало ядовитых взглядов. Тот сносил их стоически.

«Очень типично, – подумал первый адмирал, – обвинять во всем вестника».

– Хорошо, – промолвил президент, – что вы предлагаете?

– Во-первых, объявить чрезвычайное положение и предоставить космофлоту Конфедерации значительный резерв боевых кораблей национальных флотов, – ответил первый адмирал. – Мы немедленно потребуем перехода подчиненных нам планетарных эскадр в распоряжение соответствующих флотов Конфедерации. Немедленно – значит в течение недели.

Это никому не понравилось, но первый адмирал и не ожидал иного.

– Угрозу, вставшую перед нами, нельзя отвести постепенными мерами. Наш ответ должен быть скорым и страшным, а добиться этого можно лишь всей мощью кос-мофлота.

– Но с какой целью? – поинтересовался посол Терцентрала. – Какое решение вы можете предложить для проблемы встающих мертвецов? Нельзя же просто перебить всех одержимых.

– Нельзя, – согласился первый адмирал. – И они это, к сожалению, знают, что дает им огромное преимущество. Мы столкнулись, по сути дела, с самым большим в истории захватом заложников. Так что я предложил бы действовать соответственно, то есть тянуть время до тех пор, пока не будет найдено радикальное решение. И хотя пока я не имею понятия, каким оно может оказаться, общая линия, которой следует нам покуда следовать, на мой взгляд, вполне ясна. Мы должны удержать проблему в ее нынешних рамках, не допуская ее распространения. С этой целью я прошу принять еще одну резолюцию, предписывающую немедленно прекратить все гражданские и торговые межзвездные перелеты. Число таковых в последнее время резко упало в связи с Латоновым кризисом, и свести его к нулю будет несложно. Как только будет установлен всеконфедеративный карантин, наши силы значительно легче будет направлять туда, где они нужнее.

– Что значит – нужнее? – грозно вопросил президент. – Вы сами сказали, что вооруженный ответ немыслим.

– Нет, сэр. Я сказал, что силовое решение не может быть окончательным. Однако сила должна быть и будет использована для предотвращения инфильтрации одержимых в другие звездные системы. Если им удастся захватить полностью индустриализованную планету, они, без сомнения, весь ее потенциал используют в своих целях – а целью их, как заявляет Латон, является полное наше подчинение! Мы должны быть готовы к сопротивлению, возможно, на нескольких фронтах. Иначе одержимые начнут распространяться экспоненциально, Конфедерация падет и все живые люди до последнего будут одержаны.

– Хотите сказать, что захваченные системы мы должны оставить?

– Изолировать, покуда не найдется решение проблемы. Команда ученых на Трафальгаре уже исследует пленную одержимую, и я надеюсь, что их труды не окажутся напрасными.

При этом заявлении по рядам пронесся ошеломленный ропот.

– Вы захватили одного из них? – изумленно переспросил президент.

– Да, сэр. Мы не знали, что это за существо, покуда не прибыл космоястреб с Атлантиса, но теперь наши исследования сосредоточены на более перспективных направлениях.

– Понятно.

Похоже, президент был совершенно ошеломлен. Он покосился на спикера, и тот кивнул.

– Я поддерживаю просьбу первого адмирала об объявлении чрезвычайного положения, – официально объявил президент.

– Один есть, осталось восемьсот, – прошептала адмирал Лалвани.

Спикер позвонил серебряным колокольчиком.

– Поскольку едва ли сейчас можно добавить что-либо к информации, представленной первым адмиралом, я прошу присутствующих проголосовать по предложенной резолюции.

Риттагу-ФХУ пронзительно затрубила и поднялась на ноги. Плоская башка повернулась к первому адмиралу, отчего хемипрограммные сосцы на шее затряслись. Посол мучительно зашевелила двойными губами, долго булькая.

– Спикер заявление нет истина, – зазвучал синтезированный голос автопереводчика. – Я добавить много иметь. Людь элементаль, мертвые люди; не часть природы тиратка это есть. Мы не знать подобное возможно для вас. Мы оспорить реальность нападения сегодня. Если все люди возможность элементарны быть иметь, все вы тиратка угрожать. Это нам пугать. Мы контакт с люди разорвать должны.

– Заверяю вас, посол, мы сами не знали об этом, – проговорил президент. – Это пугает нас не меньше, чем вас. Я бы просил вас поддерживать с нами хотя бы ограниченную связь, покуда этот кризис не разрешится.

Ответный посвист Риттагу-ФХУ переводчик передал так:

– Кто это говорить?

На усталом лице Олтона Хаакера отразилось изумление. Он бросил короткий взгляд на не менее озадаченных помощников.

– Я.

– Но кто говорить?

– Простите, посол, я не понимаю...

– Ты говорить, я говорить. Кто – я? Я видеть Олтон Хаакер стоять здесь, как много раз прежде. Я не знать, есть ли это Олтон Хаакср, не знаю, есть ли элементаль человека?

– Заверяю, что нет! – Президент от возмущения забрызгал слюной.

– Я не знать. Где разница есть? – Она обернулась к первому адмиралу. Стеклянные глазищи не выражали никаких понятных эмоций. – Есть способ знать?

– В присутствии одержимых наблюдается нарушение работы электронных систем, – ответил Самуэль. – Пока что это единственный способ. Но мы работаем над другими.

– Вы не знать.

– Одержания начались на Лалонде. Первым кораблем оттуда, достигшим этой планеты, был «Илекс», и он прибыл напрямую. Мы можем смело предположить, что в системе Авона одержимых еще нет.

– Вы не знать.

Самуэль Александрович не мог подобрать ответа. «Да, я уверен, но проклятая скотина права – уверенности больше нет места. Хотя людям никогда и не требовалось абсолютной уверенности, чтобы убедить себя. А тиратка – требуется, и это разделяет нас куда больше, чем биология».

Он молчаливо бросил умоляющий взгляд на президента, но тот сидел совершенно недвижно.

– Я не знать, – очень спокойно ответил он.

Ряды вздохнули чуть слышно в подсознательной обиде.

«Но я поступил правильно. Я ответил ей на ее условиях».

– Выражать благодарность за высказать правду, – отозвалась Риттагу-ФХУ. – Теперь я исполнить свой долг в это место, говорить за своя раса. Тиратка этот день кончать контакт с люди. Мы покидать ваши миры. Вы не приходить в наши.

Риттагу-ФХУ протянула длинную руку, и округлая девятипалая кисть выключила автопереводчик. Посол протрубила что-то своему спутнику, и оба направились к выходу.

Когда дверь за ними затворилась, в огромном зале воцарилась полная тишина.

Олтон Хаакер прокашлялся, расправил плечи и повернулся к послу киинтов, безучастно стоявшему в первом ряду.

– Если вы желаете покинуть нас, посол Роулор, мы, безусловно, предоставим вам и прочим послам киинтов всяческую помощь в возвращении на ваши родные миры. Это, в конце концов, беда человечества, и мы не хотим ставить под удар наши плодотворные взаимоотношения.

Щупальце снежно-белого киинта распрямилось, сжимая процессорный блочок. Голопроектор на нем муарово искрился.

– Жизнь сама по себе весьма рискованна, господин президент, – ответил Роулор. – Опасность