'Великанша' славянского святилища под Житомиром и стая вырезанных в земле лебедей под зольным холмом близ Полтавы. Потом уж я подумал о мифологических соответствиях новооткрытого памятника... ну конечно же — противоборство Индры и Вритры за обладание холмом или островом Вала, заключающим в себе Новый мир!
Этот уникальный в своем роде памятник относится к предскифскому времени и принадлежит древнейшим киммерийцам. Он хорошо подтверждает отмеченное древними греками и доказанное языковедом О. Н. Трубачевым сосуществование ираноязычных скифов с остатками предшествующего арийского населения. Открытый нами мифологический сюжет у села Каиры — сугубо арийский, однако традиции его обнаружились и в последующих скифских курганах, сооруженных рядом с мо гильником...
Материалы 'степных пирамид' предоставляют все новые, весьма содержательные аргументы к научным дискуссиям. Они укрепляют позицию тех ученых, которые удревняют 'Ригведу' и относят основу этого выдающегося литературного памятника к причерноморской прародине ариев или индоиранцев. Эти же материалы показывают длительное существование в Азово-Черноморских степях остатков арийских племен после частичного переселения их в Индию.
ОСНОВНОЙ МИФ 'РИГВЕДЫ'
'Ригведа' бессюжетна, насколько может быть бессюжетным собрание гимнов.
Ее мифологическая система проступает сквозь упоминания различных божеств и представляет собой сложнейшие напластования: хронологические, племенные, культурные. К тому же она создавалась на рубеже доклассовых и раннеклассовых обществ, в такой исторический период, когда идеологические системы только начали складываться и вместо привычного нам логически-аналитического мышления царило образно-интуитивное. Подчас невозможно решить, какое божество или образ древнее или выше, как распределялись их функции... С подобной зыбкостью образов мы сталкиваемся и в курганах... Тем не менее среди специалистов есть признанные авторитеты, имеются новейшие исследования, их мы и будем придерживаться в последующем рассмотрении основного мифа 'Ригведы': поражения Индрой демона Вритры и сотворения мира.
Предшествующая мирозданию субстанция представлялась создателям 'Ригведы' отсутствием воздуха, ночи и дня, смерти и бессмертия и даже не-сущего.
Была лишь 'неразличимая пучина', бездна с некими берегами, заполненная вязкими водами... Другое представление об изначальном хаосе связывалось с потоком Дана, от которого произошли знакомые нам названия Дон, Днепр, Дунай и другие.
Эти образы напоминают мутные реки, скрывающие в разливы древнейшие пойменные курганы. Напоминают они и ритуальные воронки с иловыми заполнениями в последующих 'степных пирамидах'.
Судя по языковым данным, изначальное мироздание в представлениях индоевропейцев и индоиранцев связывалось с потусторонним царством. Вот почему новогодние ритуалы 'сотворения мира' оказались тесно соединены с идеей воскресения покойников. Заметно и обратное влияние: в представление об изначальном хаосе (салилам — 'мутная вода', 'вязкая пучина') вводится понятие о прародителях и зародыше.
Мотив возрождающихся покойников прослеживается в курганах, дольменах, представлен он и в 'Ригведе'. Важно, что из хаоса рождался не сам человек, а человекоподобное существо жертвенного предназначения: Праджапати или Дакша, отец — сын — супруг Адити, праматери сущего и матери Индры. В другой версии Индра явился из уст жертвенного титана Пуруши ('человека'), из членов которого боги сотворили миры... Такие представления указывают на то, что покойники воспринимались как жертвы — посредники между мирами, обществом и природой, людьми и богами. Важно было воскрешение не личности, а представителя — посланца соплеменников к небесному Космосу, за своевременными дождями и солнцем, здоровьем, достатком.
Возникновение тверди представлялось ариям в нескольких вариантах. Древнейший из них повествует о комке ила, поднятом вепрем со дна моря. Вепрь воплощал Праджапати — 'отца существ'. Увидев на поверхности ил — 'это гнездо вод, на нем он сложил костер, который стал этой (землей), и вот тогда он нашел опору'. Поэтому под жертвенные костры полагалось класть немного земли, вырытой кабаном.
Не обусловлено ли этим мифом сочетание ила с огнем в ритуальных воронках курганов? А наиболее близкое соответствие мифу прослежено в кургане № 1—11 у села Усатово под Одессой. Каменные конструкции имели вид полусферы, окруженной змеевидным кромлехом: дракон, охраняющий яйцо или остров. Среди камней найдены две человекоподобные стелы. На груди одной из них изображен вепрь. Совмещающие признаки человека и кабана стелы вполне сопоставимы с образами Индры и Праджапати, а насыпь — с 'Гнездом вод'.
Другой миф о происхождении сущего выражен в 'Ригведе' более явственно. Он повествует о 'Зародыше вод' или 'Золотом (огненном) зародыше' и связан с представлениями о Праяйце. Зародыш возник от выделявшегося изначальными водами жара, от столкновения волн. Из расколовшегося яйца вышел знакомый нам 'отец существ' Праджапати, а из половинок скорлупы образовались земля и небо. Произошло это в течение года.
Этот миф находит немало соответствий в курганах. С ним тоже сопоставимы воронки — особенно выявленная в IV слое Высокой Могилы (рис.14). Помимо обя-зательных следов огня и застывшего ила, есть здесь и 'две половины Вселенной' (конструкции в виде мужской и женской фигур), и 'яйцо' (человеческий череп, названия которого в древности совпадали со 'скорлупой' и 'холмом'), и даже 'год', предшествующий раскалыванию Праяйца (календарь на стенках гробницы). В качестве близкой аналогии мифу можно привести также яйцевидную насыпь из ила под Скворцовским курганом, в центре которой находился 'золотой зародыш' — вырытая в желтом лессе человекоподобная фигура. Она сопоставима с образами Праджапати и Вишну.
Помимо таинственного 'Золотого зародыша', в 'Ригведе' представлена более реалистичная картина появления Солнца, освобожденного воителем Индрой — 'ядреным' (от древнего названия яйца):
Этот сюжет прослеживается в яйцевидном, обложенном камнями кургане у закавказского селения Цнори, внутри которого заключалась птицеобразная конструкция с могилой во чреве (рис.4). Могила к тому же имитировала остров посреди подземных, окрашенных в красное (то есть 'хаотических, пышущих жаром') вод. Солнце в обряде захоронения было представлено многочисленными изображениями на посуде, золотыми бусинами и особенно колесом от повозки.
Вала ('охватывающий', 'скрывающий') — вот наиболее определенный образ тверди, в которую оформился в конце концов зародыш мироздания. Образ Валы сосуществует в 'Ригведе' наряду с рассмотренными выше представлениями об изначальном острове, холме, скале, яйце, ларце и сосуде. Нередко они уподобляются друг другу; в иных же случаях Вала выступает одухотворенным существом: братом или двойником змиевидного Вритры.
