я оставлю свои планы на будущее?

— Я отнюдь не собирался вас соблазнять. Вспомните: я застал вас с Тоддом в бассейне. Вы сами вынудили меня так поступить. Но сейчас, после всего, что произошло между нами, вы не должны считаться только со своими желаниями.

— Это относится и к вам! — парировала Лэйси, пытаясь оттолкнуть Холта и высвободиться из его объятий. — Не понимаю, как вы можете претендовать на то, чтобы распоряжаться мной после одной ночи в постели! Речь ведь идет об этом, не правда ли? Не сумев убедить меня словами, вы попытались добиться своего иным путем.

— Лэйси, вы начинаете нести вздор, — нетерпеливо сказал Холт, не обращая внимания на ее попытки освободиться. — Успокойтесь и послушайте меня. Теперь нам будет нелегко расстаться, неужели вы не понимаете этого? То, что произошло между нами, — это не просто разговор или приглашение поужинать, это совершенно другое. Мы оба стремились к этому. И теперь вы уже не сможете, как хотели прежде, беззаботно провести здесь остаток лета, а затем спокойно уехать на Гавайские острова или в Лос- Анджелес.

— Почему это? — с негодованием спросила Лэйси, выведенная из себя его словами. — Почему вы вообще считаете, что можете изменить всю мою жизнь, переспав со мной? Я уже говорила вам, мне нужен роман всего лишь на лето… — Она отчаянно защищалась, чувствуя, что попала в ловушку. Нет, от планов, на составление которых она потратила столько времени, отказываться нельзя. У нее есть свои, достаточно ясные цели в жизни.

— Лэйси, — сказал Холт, убирая волосы с ее лица, чтобы посмотреть ей в глаза. — Помолчите и послушайте меня. Я знаю, все получилось не так, как мы рассчитывали, но это еще не означает…

— Не обольщайтесь, вы не сможете убедить меня делать то, что вам надо, Холт Рэндольф! Почему-то все люди, которых я встречала, считали себя способными на это. Но сейчас все изменилось. Теперь я сама решаю, что делать, и никому не буду подчиняться. К вам это тоже относится, Холт.

— Так, значит, вы хотите только брать, ничего не давая взамен? — рассерженно спросил Холт, приподнимаясь на локтях и глядя на нее. — Ваши устремления, насколько я понимаю, сводятся к тому, чтобы испытать страсть, которую вы столь долго искали, но не иметь никаких обязательств перед тем, кому вы обязаны своим наслаждением.

— Это не правда! — воскликнула Лэйси, пораженная тем, как быстро они перешли от любви к взаимной неприязни. Ей казалось, что после этой ночи все должно быть совсем по-другому, а Холт сознательно стремится все разрушить.

— В том-то и дело, что правда. Вы ведь и сейчас считаете себя вправе просто встать и уйти, если нечто более интересное привлечет вас, не так ли? Я уже говорил вам, Лэйси, и повторю еще раз: в жизни не бывает все так, как мы хотим. Это относится и к нашим отношениям.

Если вы не желаете строить наши отношения на взаимной преданности и верности и будете угрожать внезапным разрывом их, то заявляю вам: я не стану принимать участия ни в каких экспериментах.

— Что вы сказали? — вне себя от ярости спросила Лэйси, наблюдая, как Холт садится на кровати.

Холт обернулся к ней.

— По-моему, это нетрудно понять, — ответил он. — Я предпочитаю быть использованным одну ночь, а не целое лето. Короче, я, как вы, наверное, сказали бы, выбираю меньшее из двух зол.

— Да, но… вы же сами говорили, что не хотите любви на одну ночь. — Лэйси села на кровати и накрылась простыней. Она смотрела на него широко открытыми глазами, и в ее взгляде отчетливо читалась тревога.

— Я говорил, что не хочу любви на одну ночь, но я не говорил, что исключаю для себя этот вариант, — спокойно объяснил Холт.

— И много их у вас, таких вариантов? — Лэйси не помнила себя от гнева. — Мне кажется, у вас большой опыт в подобных ситуациях, вы сможете без труда все уладить.

Холт пожал плечами, но его непринужденное движение только усилило ее гнев.

— Да, — сказал он, — я, пожалуй, действительно смогу все уладить. Во всяком случае, сейчас это для меня лете, чем потом залечивать рану после двухмесячного романа, который вы оборвете, когда вам заблагорассудится. Нет, Лэйси, вам не удастся использовать меня.

— Вы меня не поняли…

— Если вы еще раз скажете эту фразу, я за себя не ручаюсь.

— Не угрожайте мне!

— Это не угроза, а обещание. Одевайтесь, Лэйси, я провожу вас до коттеджа. — Он резко встал и направился к туалетному столику. Проходя мимо стула, на котором висели ее джинсы и блуза, он бросил их ей на кровать.

Лэйси безразлично посмотрела на одежду, но подняла голову, привлеченная голосом Холта. Холт натягивал на себя рубашку.

— Интересно, как вы поведете себя в этой ситуации, — сказал он с холодной улыбкой. — Думаю, это будет для вас неплохим опытом. Он вам понадобится для многочисленных мимолетных романов. Теперь он уже частица вашей жизни, моя дорогая Лэйси, и вам от этого никуда не деться.

Негодование Лэйси было настолько велико, что на следующее утро она проснулась намного раньше обычного. Как можно спать, когда тобой овладевает безумие, подумала она, откидывая одеяло и направляясь в ванную. Ее неотступно преследовала мысль: почему она поступила так безрассудно? Почему позволила Холту затащить ее в постель? Куда девался этот пресловутый среднезападный здравый смысл, когда она нуждалась в нем больше всего? Ведь нельзя сказать, что Холт овладел ею насильно.

Да, он был вне себя от ярости, когда увидел ее с Джереми в бассейне, но, если бы она сопротивлялась, ему не помогли бы никакие угрозы. Лэйси хорошо понимала это. Посмотрев в зеркало и вспомнив о вчерашнем порыве страсти, она грустно улыбнулась.

Как ни велико было искушение свалить всю вину на Холта, Лэйси отгоняла от себя эту мысль. Она даже не винила Холта в том, что он настаивал на своем. В конце концов, думала она, все мужчины одинаковы, все они сами решают, какими должны быть их отношения с женщиной. Надевая джинсы и широкую свободную блузу, она поймала себя на мысли, что сердится на Холта не за то, что между ними произошло, а за то, что он собирается сделать, именно это больше всего пугало ее. Сейчас ей не хотелось ни о чем думать.

Когда Лэйси вошла в маленькую кухню, чтобы приготовить кофе, она буквально заставила себя мысленно вернуться к тому, что произошло. Проснувшись утром, она ощутила чувство привязанности к Холту, и это было удивительно. Новое чувство казалось ей странным, непонятным, неестественным и заставило ее серьезно задуматься. Даже в годы замужества она не испытывала ничего подобного. Ее верность Роджеру основывалась на супружеском долге, а также на том, что в начале их совместной жизни она действительно любила его. Любовь ушла, когда она осознала, какое место он уготовил ей в семейной жизни, но чувство долга осталось вплоть до развода. Притом в Айове было так мало искушений, что сохранять верность не составляло труда. Внезапно пробудившаяся привязанность к Холту не имела ничего общего ни с ее сознательностью, ни с чувством долга. Эти понятия вообще отсутствовали в их отношениях. И тем не менее, проведя с ним всего одну ночь, она почувствовала, что принадлежит ему.

Быть может, это связано с силой страсти, подумала она. Вряд ли. Страсть способна вызвать ответное влечение, но не привязанность. Во всяком случае, не такую, какую она сейчас испытывает. Подойдя к мойке, Лэйси посмотрела в окно. Она почти не видела ни залива, ни островов, настолько была погружена в свои мысли. Сейчас она думала только о своих планах на будущее и не могла представить себе, что еще недавно готова была оставить их ради человека, открыто насмехавшегося над ее устремлениями.

Лэйси сжала зубы. Ее пугала уже сама постановка этих вопросов. Не для того же она проделала такой путь, чтобы привязаться к человеку, в лучшем случае безразличному к ее планам. Господи, подумала она, жить здесь долгое время — все равно что остаться в Айове.

Нет, она не позволит снова загнать себя в ловушку. Этот остров для нее — всего лишь остановка, перевалочный пункт на пути к новой жизни, и вчерашняя ночь с Холтом не может ничего изменить.

Пожалуй, Холт все-таки прав, женщина должна знать, что некоторые ее увлечения не могут длиться более одной ночи. Что ж, она виновата сама. Ей следовало с самого начала обговорить с Холтом их отношения и только затем соглашаться…