летний день — один из тех, которыми славилась Сан-Хуанская гряда, — и несколько гостей на веранде потягивали прохладительные напитки. Где-то здесь, по-видимому, находится администратор, подумала Лэйси, внимательно изучившая проспект.

Открыв застекленную дверь, Лэйси вошла в гостиницу. Ни в холле, ни за старинной стойкой никого не было. Лэйси нерешительно позвонила в небольшой колокольчик и огляделась в ожидании, не появится ли кто-нибудь на звонок. Никто не появился. Пожав плечами, Лэйси подошла к окну. Ей некуда спешить. Впереди у нее — целая жизнь. Лэйси тихо улыбалась своим мыслям. Неожиданно позади нее раздался грудной бархатный голос:

— Извините, мисс, но боюсь, свободных мест у нас нет, если, конечно, вы не заказали номер заранее.

Интонация, с которой была произнесена эта вежливая фраза, выдавала сомнение говорившего относительно последнего обстоятельства.

— Я заказала, — поспешила ответить Лэйси и обернулась, чтобы увидеть человека, с которым говорила. За стойкой, прислонившись к стене, стоял мужчина и медленно вытирал руки полотенцем. Почему-то он показался ей непохожим на обычного портье, каким она, во всяком случае, себе их представляла. Однако, подумала она, это Запад, и люди здесь совершенно другие.

Лэйси широко улыбнулась и склонилась над сумкой.

— У меня где-то есть квитанция, — сказала она. — Только я заказала на лето коттедж, а не номер в гостинице.

— Но все коттеджи заняты, — начал он, — кроме… — Он вдруг замолчал, и в его блестящих карих глазах промелькнуло нечто похожее на испуг. — Вы, вероятно, Л. Селдон, библиотекарь из Айовы, не так ли?

Лэйси спокойно и доверительно посмотрела на него.

— Боюсь, что да, — ответила она. — Но не волнуйтесь, вы ведь тоже мало похожи на портье.

Уголки его жесткого рта тронула легкая улыбка, потом она промелькнула в глазах, и тут Лэйси заметила, что он, пожалуй, слишком пристально смотрит на ее платье. Сообразив, что на солнце оно становится почти прозрачным, Лэйси поспешила отойти от окна и с официальным видом вручила ему квитанцию. Он стал бегло читать, а Лэйси воспользовалась моментом, чтобы получше рассмотреть его. Ее заинтересовало, почему он так непохож на обычных гостиничных служащих. На вид ему было лет 37 — 38. Его внешний облик, особенно выражение глаз, свидетельствовал о жизненном опыте, соответствующем возрасту. Однако, в чем бы ни заключался его опыт, это не портило его. Скорее наоборот — в нем ощущалась уверенность, говорившая о сильной воле. Густые каштановые волосы, небрежно зачесанные назад, открывали широкий лоб. Более длинные, чем у людей его возраста на Среднем Западе, они почти касались сзади воротника синей рабочей рубашки. Рукава ее были закатаны до локтей и верхняя пуговица расстегнута, поэтому Лэйси могла видеть мускулистые загорелые руки и столь же загорелую волосатую грудь. Широкие плечи прекрасно сочетались с узкой и гибкой талией. Сильные бедра были обтянуты тесными джинсами, что несомненно вызвало бы негодование у матери Лэйси. «В таком возрасте одеваться подобным образом просто неприлично», — сказала бы она. Когда Лэйси представила себе, как мать произносит эти слова, в ее глазах появились искорки смеха.

Мужчина отложил полотенце и встал за стойку. Лэйси увидела на его лице выражение властной силы и уверенности. Резкие, словно отлитые из металла, скулы, орлиный нос и выступающий вперед подбородок свидетельствовали о неуступчивости и не делали его красивым, но выражение властности и уверенности было странным образом привлекательным. Он поднял глаза и перехватил ее взгляд. В его карих глазах промелькнуло удовлетворение. Он явно получал удовольствие от того, что Лэйси его рассматривала.

— Добро пожаловать, мисс Селдон, — сказал он, — мы ждали вас. Видите ли, кроме вас, у нас здесь еще несколько гостей.

Лэйси вежливо кивнула. Он присел и на какое-то мгновение скрылся за стойкой. Затем встал и протянул Лэйси большую, аккуратно перевязанную ленточкой стопку писем.

— Мы сделали все, как вы просили, мисс Селдон, — любезно сказал он. — Вот письма, которые пришли на ваше имя. Первое из них мы получили примерно неделю назад.

— Спасибо, — негромко произнесла Лэйси, нетерпеливо протягивая руку за стопкой писем. — Для начала неплохо.

— Вы собираетесь посвятить все лето переписке? — сухо спросил мужчина.

— Я собираюсь посвятить его поискам работы. — Лэйси радостно улыбнулась, перебирая белые конверты. — В основном это ответы от адресатов, которым я последние два месяца посылала заявления с перечнем своих данных. В графе «Обратный адрес» я писала адрес гостиницы.

— Да-да, — невыразительно сказал он. — И сколько же заявлений вы послали?

— Сотни, — весело ответила она, — так что в течение лета я буду получать письма.

— Вы проделали весь этот путь только ради того, чтобы искать работу? — Казалось, мужчина явно сбит с толку.

— Не только. Для меня это гораздо больше, — успокаивающим тоном ответила Лэйси. — Кстати, должна я где-нибудь расписаться?

Он молча положил на деревянную полированную стойку бланк и протянул ей ручку. Заполняя бланк, Лэйси все время чувствовала на себе его пристальный взгляд. Интересно, подумала она, что бы он сказал, если бы знал, почему она пишет адрес гостиницы в графе «Местожительство»?

После того как Лэйси заполнила бланк, он дал ей ключ и вышел из-за стойки.

— Я помогу вам перенести вещи из машины, — сказал он.

Они направились к красному «фиату».

— Вы, значит, не только портье, но еще и рассыльный? — спросила с улыбкой Лэйси.

— Кажется, да. Во всяком случае, сегодня. Мой помощник болен, — охотно объяснил он. — Кстати, моя фамилия Рэндольф. Холт Рэндольф. Я… как бы это объяснить… в общем, я владелец всего этого.

— Правда? — сказала Лэйси. И хотя последняя фраза объясняла, почему Холт так непохож на обычного портье, она была слегка удивлена. — Интересно! И давно все это вам принадлежит?

Они шли по лугу. Холт испытующе смотрел на нее. У него, наверное, рост около шести футов, подумала Лэйси, рядом с ним она казалась маленькой, хотя ее собственный рост составлял пять футов и четыре дюйма.

— Это наследство, — тихо ответил он, — оно досталось мне от деда и бабушки.

— Да-да, конечно, — кивнула Лэйси. — Я и не думала, что у вас так поступают.

— А у вас есть дед или бабушка? — спросил Холт.

— Нет, — засмеялась Лэйси. — Передавать дело по наследству?.. Мне казалось, все, кто здесь живет, приехали сюда в молодости и начинали с нуля.

— Так поступают многие, — любезно согласился Холт, остановившись возле ее машины и бросив взгляд на сумки, которыми она была забита. — Но некоторые считают, что совершенно необязательно бросать все и куда-то ехать, чтобы найти свое место в жизни.

Лэйси взглянула на него. Он производил впечатление человека, который всегда знает, чего хочет. Холт Рэндольф обладал внутренней уверенностью, как все, кто достиг своей цели в жизни. Но она не могла понять, почему он выбрал в жизни именно это — управлять старой гостиницей на крохотном островке.

— Что ж, каждому свое, — весело сказала она, садясь за руль. Холт подержал ей дверь.

— На Среднем Западе так всегда говорят? — улыбнулся он.

— Вы что, смеетесь? — воскликнула она. — Я приехала сюда, в частности, потому, что именно здесь живут по этому правилу. Так где же мой коттедж?

— Вон там, на небольшом холме, — ответил Холт. — Оттуда вы сможете наслаждаться видом залива, и вас никто не потревожит. Я пойду прямо туда, — добавил он. — В вашей машине слишком мало места.

Лэйси рассмеялась и грациозным движением руки указала на забитое коробками сиденье автомобиля.

— Вот все, что у меня есть, — сказала она. — Сейчас я чувствую, наверное, то же самое, что и первые переселенцы, которые, распродав свое имущество и погрузив оставшиеся пожитки в старые повозки, уезжали на новые места.

Холт посмотрел на нее. В проницательном взгляде его карих глаз Лэйси прочла удивление, смешанное с