туда.

— Теперь понятно. Я не мог найти объяснение ее поступкам. Они мне казались совершенно бессмысленными и бесцельными, но все-таки я был на верном пути. Мы почти загнали ее в угол, и она решила укрыться в своем доме. Там, где никто не смог бы опознать ее, — ведь ты — единственная, кто ее видел.

— Да, все так и было. Она сказала, что все время чувствовала чье-то присутствие. Наверное, она имела в виду тебя?

— Меня и еще кое-кого. Ну ладно, с делами покончено. Ненадолго.

Киннисон вызвал портного. К сожалению, на корабле не оказалось ткани для женского платья. Однако на складе нашли подкладочный материал и довольно много нейлона — правда, недостаточно плотного и к тому же ярко-красного цвета. Тем не менее линзмен подумал, что девушка и портной сумеют сшить костюм даже при таком небогатом выборе материала.

Час спустя Иллона важной походкой вошла к Киннисону. Нижняя кайма ее изящного платья шелестела, задевая за голенища высоких кожаных сапог.

— Ну как, тебе нравится? — игриво повернувшись сначала в одну, а потом в другую сторону, спросила она.

— Превосходно! — Киннисон захлопал в ладоши от восторга — портной умел сочетать свои способности с запасами ткани на складе.

— Что у нас дальше? Надеюсь, теперь мне можно бывать не только в моей комнате и твоей каюте?

— Разумеется. Весь корабль в твоем распоряжении. Я хочу, чтобы ты познакомилась со всеми людьми на борту. Можешь пойти куда захочешь, даже в капитанскую рубку. Экипаж уже предупрежден о тебе.

— Язык! Я говорю по-английски?

— Еще бы. Я обучил тебя так, что ты владеешь английским не хуже меня.

Иллона взглянула на Киннисона с испугом, но врожденная жизнерадостность взяла верх, и, весело помахав рукой, она выбежала из каюты.

А Киннисон поудобней уселся в кресле и задумался. Каким образом несмышленая девчонка, с головы до ног увешанная бриллиантами, отправляется в дальний полет… куда? И для чего? Лонабар — планета, которая служит пристанищем цвильников, великолепно осведомленных о Земле, но не обозначена ни на одной карте Патруля, — посылает экспедицию на Лирейн. Вероятно, не на Лирейн II, а в ее Звездную систему. Но зачем? С какой целью? И странные, сказочные драгоценности. Существует ли между ними какая-нибудь связь? Нет, пока ничего не сходится… не хватает данных…

Внезапно его чуткий мозг уловил едва различимый сигнал — чей-то мысленный вызов, то и дело прерывавшийся из-за огромного расстояния, через которое пробивался к нему.

— Мужчина Цивилизации… Личность Земли… Киннисон с планеты Земля… Линзмен Киннисон с Третьей Солнечной системы… любому офицеру Галактического Патруля, располагающему Линзой…

Киннисон внутренне напрягся. Призвав на выручку всю силу разума, он ухватился за сигнал, настроился на него и попытался послать ответные позывные:

— Киннисон с планеты Земля. Кто меня ищет? — Он затаил дыхание.

— Ты не знаешь моего имени, — чужой голос в его голове зазвучал немного отчетливее. — Я та самая «Милашка», «Рыжая», «Клеопатра», Старшая Сестра с Лирейна. Ты помнишь меня, Киннисон?

— Еще бы! — Какой необычайно могучий мозг у этой бесполой женщины!

— Нас атакуют космические корабли человекоподобных существ, у которых есть экраны мыслезащиты и которые убивают всех без разбору. Поможешь ли ты нам своим оружием и силой своего разума?

— Одну секунду, милашка!

— Гендерсон! — Киннисон отдал приказ, и «Неустрашимый» быстро начал разворачиваться на обратный курс.

— О'кей, Троянская Елена! — сообщил он. — Мы возвращаемся. Сдается мне, что имя «Троянская Елена» подходит тебе больше, чем все, которыми я называл тебя. Конечно, ты не знаешь, но та, другая Елена отправила на тот свет больше тысячи чужеземных кораблей. Если же ты собираешься уничтожить только один корабль, то, поверь мне, мой старенький «Неустрашимый» еще кое на что годится!

— Надеюсь, что так. — И, проигнорировав скрытое предостережение, Старшая Сестра со свойственной ей прагматичностью сразу сообщила о сути дела. — Мы не имеем права требовать, и у тебя есть все причины, чтобы отказаться…

— Не беспокойся, Элен. Мы ведь — хорошие маленькие бойскауты, да? Нам необходимо каждый день делать по одному доброму делу, и мы слишком много времени потратили даром.

— По-моему, ты сказал то, что у вас называется шуткой, — от предводительницы амазонок трудно было ожидать чувства юмора, — но я не обманываю и не притворяюсь. Мы не испытываем и не будем испытывать симпатии к тебе и твоим людям. Однако события обернулись так, что для нас ты — меньшее из двух страшных зол. Если сейчас ты поможешь нам, то мы будем терпимы к твоему Патрулю. Более того, обещаем поддерживать дружественные отношения с твоим народом.

— Заманчивое предложение! Сейчас я не шучу, Элен. — Линзмен и в самом деле взволновался — положение Лирейна, судя по всему, было отчаянным. — Только продержитесь до нашего появления. Мы вооружены до зубов.

Огромный крейсер мчался на предельной скорости, инженеры выжимали все возможное из его мощных турбин и генераторов. За кормой оставалась лишь зияющая пустота в пространстве, — разбиваясь о броню «Неустрашимого», атомы межзвездной субстанции и отдельные волновые формы материи полностью исчезали.

Внутри корабля, приведенного в состояние повышенной боевой готовности, уже завершалась тщательная проверка всех сил и систем жизнеобеспечения.

Несколько часов спустя Иллона, пританцовывая, вошла в капитанскую рубку. Сияя от восторга, девушка поспешила поделиться своими чувствами с Киннисоном.

— Ах, линзмен, они удивительны! — воскликнула она. — Просто удивительны!

— Кто удивителен?

— Ребята, — пояснила Иллона. — Они все находятся здесь по своему желанию — и, знаешь, у офицеров даже нет кнутов и плетей! Они всей душой любят своих подчиненных! И те офицеры, что стоят у пультов, и те, что следят за приборами, и даже тот пожилой седой человек, у которого четыре желтых нашивки, — все они по-настоящему любят ребят! Когда я уходила, они стали надевать оружие я еще никогда не видела таких диковин! — все просто без ума от тебя, Киннисон. Сначала мне показалось очень странным, что, покинув Лирейн, ты остался совсем без охраны, — думала, кто-нибудь будет постоянно находиться возле тебя. Но удивительнее всего, что сказал мне Генри Гендерсон о…

— А ну-ка, не кипятись! — приказал Киннисон. — Остынь, пока не лопнула от стольких эмоций.

Он поступил правильно, решив не подвергать девушку ментальной терапии. Сама не сознавая, Иллона была настоящим кладезем сведений о тактике и организационных методах босконцев.

— Именно это я и старался рассказать тебе о нашей Цивилизации. Она основана на свободе каждого в выборе своих поступков — разумеется, если они не наносят вреда обществу. И, кроме того, мы стремимся к равноправию всех существ.

— Я помню, что ты мне говорил, — ответила Иллона. — Но тогда я не могла понять тебя. И до сих пор мне трудно окончательно поверить, что вы все такие… Знаешь, что случилось бы, если бы на лонабарском корабле я расхаживала по нему, разговаривая с офицерами, как с равными?

— Нет. А что?

— Да такого вообще не могло произойти! Если бы все-таки произошло, то я была бы жестоко наказана — правда, на первый раз, может быть, отделалась двадцатью ударами плетью, — проговорила она и, заметив его удивленно поднятые брови, пояснила:

— Да, двадцатью ударами плетью, от которых остаются шрамы на всю жизнь.

Помолчав, девушка смущенно добавила:

— Наверное, я чересчур возбуждена, именно из-за этого… Знаешь, я привыкла к тому, что только такие же девушки, как я сама, могут обращаться со мной на равных, а все остальные либо выше, либо ниже меня. И я готова всей душой полюбить все, с чем здесь повстречалась, — она широким жестом развела руки. — Я хочу обнять весь корабль и всех, кто находится в нем, — мне просто не терпится поскорее очутиться на