'словно на гобеленах'. За кустами слева показалась круглая беседка. На ее ступеньках сидел мужчина в плаще и широкополой шляпе. Он обернулся на звук шагов. Лицо его было изрыто оспой, и вид он имел какой-то зловещий. Англичанки со страхом миновали его. А навстречу им уже торопился другой мужчина в широкополой шляпе и плаще. Он что-то крикнул им по-французски и побежал дальше.
Путешественницы перешли деревянный мостик через искусственный овражек. Рядом открылся маленький водопад. Впереди уже виднелся Малый Трианон. На ступеньках дворцовой лестницы мисс Моберли увидела очень красивую женщину с высокой прической в старинном платье. Она что-то рисовала в альбоме. 'Я взглянула на нее, — писала позже мисс Моберли, — и какое-то неописуемое чувство заставило меня в страхе и раздражении отвернуться'. Англичанки поднялись на террасу, окружавшую Малый Трианон, но никак не могли найти вход. Из небольшого флигеля возле дворца вышел юноша, раскланялся с дамами, повел их в нужном направлении, а потом вдруг исчез. Тут путешественницы увидели свадебную процессию уже в современных костюмах, которая двигалась в их сторону. Звучали шутки, раздавался смех. Дамы присоединились к процессии, ощутив себя наконец в нормальном мире…
Постепенно путешественницы пришли в душевное равновесие, но не спешили признаться друг другу, что столкнулись с чем-то необычным. Только дня через три Шарлотта спросила Элеонору, есть ли, по ее мнению, в Малом Трианоне привидения. 'Думаю, что есть', — ответила та. Через три месяца каждая из дам решилась описать то, чему они были свидетелями 10 августа в Версальском парке. Их описания совпадали далеко не во всем.
Шарлотта Моберли и Элеонора Джордэн еще не раз приезжали в Версальский парк, но странности той августовской прогулки больше не повторялись. Дамы не обнаружили ни мостика, ни оврага с водопадом, ни беседки, на ступенях которой сидел мужчина со стедами оспы на лице. Даже ландшафт парка — и тот стал каким-то другим. Правда, в изгороди сада нашлись остатки старинной кладки — стены стоявшего здесь когда-то коттеджа. Дверь флигеля близ Малого Трианона, из которого выходил в прошлый раз юноша, также не существовала, она, как выяснилось, была заложена кирпичом много лет назад. К счастью, сохранились планы этой части Версальского парка, относящиеся к концу XVIII века. Многие строения, которые в 1901 году видели английские учительницы, действительно находились там более ста лет назад.
ДЕНЬ, КОГДА ИСЧЕЗ НОРФОЛКСКИЙ ПОЛК
Когда речь заходит о таинственных исчезновениях, чаще всего вспоминают историю 267 солдат из норфолкского королевского полка, которых в 1915 году похитил неопознанный летающий объект.
Известно множество странных сообщений о том, что НЛО похищают людей. В большинстве случаев несчастная жертва возвращается на Землю и имеет возможность рассказать о случившемся, но, как правило, аудитория настроена весьма скептически, и в ее недоверии нет ничего неестественного. Но иногда жертва исчезает навсегда, и тогда судьба несчастного остается неизвестной. Правда, такие случаи редки — ведь если явлению не находится рационального объяснения, требуется наличие очевидцев, готовых заявить о чем-то необычном.
К последней категории можно причислить бесследное исчезновение батальона 'один дробь пять' королевского норфолкского полка — одно из самых необычных исчезновений, которое впоследствии упоминалось во многих книгах. Но могло ли это быть правдой?
Упомянутое событие произошло в августе 1915 года во время злополучной кампании под Галлиполи (Европейская Турция). Согласно заявлению трех очевидцев, 22 новозеландских пехотинца видели, как большое количество британских солдат впоследствии они утверждали, что речь шла о военнослужащих норфолкского полка 'один дробь четыре', — строем входили в странное, похожее на ковригу хлеба, облако, приютившееся в русле высохшей реки. После того как последний человек пропал в тумане, облако вдруг поднялось и полетело, двигаясь против ветра. Ни одного из этих солдат больше никогда не видели.
Однако рассказанная новозеландцами история грешит ошибками. Например, норфолкское подразделение 'один дробь четыре' было не полком, а батальоном в составе королевского норфолкского полка. Ни одна из этих ошибок не была обнаружена авторами последующих книг, которые попросту заимствовали эту историю друг у друга.
Прежде всего необходимо отметить, что норфолкское подразделение 'один дробь четыре' не могло исчезнуть ни близ Галлиполи в августе 1915 года, ни где-либо еще. Нетрудно проверить, что оно принимало активное участие в действиях армии вплоть до конца года, когда его перевели из Галлиполи на другой театр военных действий.
Уже этого факта достаточно, чтобы воспринимать донесение новозеландцев о космических похитителях как вымысел или игру воображения. Вместе с тем неоспоримый исторический факт состоит в том, что другой батальон королевского норфолкского полка — батальон 'один дробь пять' — действительно бесследно исчез близ Галлиполи в августе 1915 года и участь этих солдат навсегда осталась неизвестной. Поэтому, если новозеландцы видели исчезнувших норфолкцев, таковыми могли быть только бойцы из 'один дробь пять'. Возможно ли, сколь бы причудливым ни показался такой поворот дела, что солдаты новозеландского отряда в действительности стали свидетелями последних минут батальона 'один дробь пять'? Если нет, то откуда вообще взялась эта история и какова участь батальона 'один дробь пять'?
Запутанные следы, ведущие к решению загадки, берут начало в Дерехэме, торговом городке близ Норвича в Англии. Именно здесь в составе 163-й Восточной английской бригады проходили подготовку к войне солдаты норфолкских батальонов 'один дробь четыре' и 'один дробь пять'.
Норфолкцы оказались в составе резервных ('территориальных') частей; хотя фронтовики прозвали их 'субботними ночными вояками', этот полк имел славные боевые традиции, восходящие аж к 1685 году, когда был отмечен королем Яковом II во время монмутского восстания. В ту пору он был известен как 9-й пехотный полк полковника Генри Корнуэлла.
Норфолкцы вступили в Галлиполи 29 июля 1915 года. Эта кампания имела целью контроль за Дарданеллами — длинным узким каналом, протянувшимся почти на 65 километров вдоль турецкого Галлипольского полуострова и соединяющим Средиземное и Черное моря. Вследствие географического положения этот пролив имел стратегическое значение для союзных Германии и Турции.
Галлипольский полуостров необыкновенно прекрасен весной, но летом беспощадное солнце превращает его в одно из самых суровых мест на земле. Именно 10 августа, то есть в разгар всеиссушающего ужасного летнего зноя, норфолкцы высадились в бухте Сулва (Sulva) и увидели места, уже ставшие последним пристанищем для многих несчастных солдат.
Недалеко от берега находилось соленое озеро. Пересыхая летом, оно нестерпимо блестело на солнце толстой коркой кристаллов соли. Сразу за полоской пляжа начиналось поле сражения — равнина Сулва, окаймленная далее цепочкой холмов, протянувшихся с севера на юг и превративших равнину в гигантскую арену. Самый северный из них назывался Киреч-Тепе, два следующих — Кавак-Тепе и Текке-Тепе, южный — Сари-Бейр.
Галлипольская кампания велась на самом невыгодном театре военных действий, известных современной истории; и глазам норфолкцев, пытавшихся убедить себя в том, что им удастся выкарабкаться из этой авантюры, предстала кошмарная картина настоящего пекла.
Условия были ужасными. Окопы напоминали раскаленную духовку; обжигающий ветер нес зловоние смерти и вздымал над долиной тучи пыли. Пищу, окопы, трупы и отхожие места заполонили отвратительные жирные зеленые мухи — 'трупные мухи', названные так потому, что они огромными полчищами роились на телах убитых и раненых. Страшная форма дизентерии не щадила никого, солдаты на глазах превращались в
