Несмотря на дистанцию в выборе профессий «кадровый офицер» и «милиционер», их свойства в массовом сознании коррелируют почти предельно (по Кендаллу +0,698, по Спирмену +0,840 с 99 % вероятностью). Можно, конечно, описывать все это разнообразие, можно съязвить по поводу заблуждений общества относительно «преданности коммунистическим идеалам» и «офицеров» и «милиционеров», доказавших эту преданность через одно поколение в ряде государственных переворотов. Суть не в этом. За корреляциями форм труда по их качествам стоит, как и за корреляцией товарных или любых предметных форм по их свойствам, видение качественных свойств и особенностей форм, диктуемых социальными механизмами обмена. И впрямь, за высокой степенью связи между свойствами профессий «секретаря- машинистки», «швеи-мотористки», «доярки» (которых не выбирают) стоит содержание труда, его монотонность, регламентированность и т. п. В корреляции свойств творческих профессий и профессий руководителей, несущих ответственность, массовое сознание видит характер труда, его социальные функции. Конечно, выбор профессии для детей в ряде случаев предопределен природным даром: музыкальные, художественные, творческие способности, заставляющие идти узким поведенческим коридором. Но, во-первых, это очень маленькая доля людей, во-вторых, всегда есть громадный риск негативной развертки очень большого таланта в узкокорпоративной цеховой сфере, где он может «прийтись не ко двору», что у нас сплошь и рядом. Корреляции совершенно несхожих профессий говорят о том, что при выборе как раз и рассматриваются социальные свойства форм труда, свойства форм обмена в их жизненной практике и перспективе для данного общества в данный момент времени.

Мы применили метод судей, метод суммы мест, которые заняло то или иное качество у той или иной из 20 отобранных для анализа профессий. В самом деле, если «честность» или «карьеризм» дадут наименьшую сумму мест по всем 20 профессиям, то это и есть доминирующие социальные свойства, истинные ценности массового сознания, его превращенные формы, диктующие выбор формы труда. Как же расположились 36 социальных качеств по своим приоритетам в 1967/68 гг. в сознании населения?

В табл. 6.7 каждое из качеств, номер которого стоит в подлежащем и расшифрован в легенде, имеет под номером профессии в сказуемом (расшифровка в легенде табл. 6.6) ранг по степени принадлежности той или иной профессии (в примерах выше это места балльных отклонений).

Первые 12 признаков: преданность коммунистическим идеалам; важность выполняемых обязанностей для общества; честность; интерес к политике; аккуратность; пунктуальность; удовлетворенность своим трудом; непримиримость к недостаткам; моральная устойчивость; утомительный характер труда; требуемый объем специальных знаний; активное участие в общественной жизни; благоустроенный быт (мебель, телевизор и т. п.).

Последние 12 признаков: карьеризм; индивидуализм; угодливость; склонность к употреблению спиртных напитков; занятие домашним хозяйством; чувство юмора; возможность продвижения по службе; хождение в гости и прием гостей; готовность к безоговорочному подчинению; творческий характер труда; награды; общественные поощрения; интерес к искусству.

Можно до бесконечности комментировать разнообразие массового сознания в его оценках, полученных в двух вышеприведенных таблицах. Сравнение в статике и в динамике даст результат, который вполне может служить основанием для отдельной фундаментальной монографии. Так, ясно, что в 1967 г. до ввода войск в Чехословакию, до событий на Даманском или потом в Афганистане рисковать жизнью в профессии «кадровый офицер» приходится меньше, чем при работе в милиции (потери в Венгрии относительно позабыты, да они и не доводились в СМИ до широких кругов общества). Разность мест этих профессий в выборе для ребенка говорит сама за себя. В 1990/91 гг. «кадровый офицер» занимает уже 15-е место среди выбираемых (1,6 %) и 10-е (3,4 %) – среди отвергаемых профессий. Вот другой поразительный пример: занимающая первое место в выборе для ребенка профессии «учительница» делит в 1967 г. первые места по такому свойству как «важность выполняемых обязанностей для общества» с «председателем колхоза» и «милиционером». В опросе москвичей 2004 г. «учительница» входит в четверку профессий «плохих», «очень плохих» и «хуже не пожелаешь» после «дворника», «продавца» и «уборщицы». Ей в первую очередь свойственны уже другие качества: «низкая зарплата», «тяжесть труда» и «неблагодарность» (в Касимове 1994 г. она на третьем месте после «рабочих профессий» и «дворника и уборщицы»). Учить детей в преобразованном российском обществе чуть лучше, чем чистить туалеты и дворы. Работать на станке еще хуже. Слава преобразователям!

Каким образом «верность коммунистическим идеалам», «важность выполняемых обязанностей для общества» и «честность» превращаются в одночасье в «любовь к дензнакам», «священнослужение Мамоне», «тяжелый и неблагодарный труд»? Контрольная точка, конечно же, 1990/91 гг. Тут все идет прахом, но именно из-за того, что наблюдение в 10 000 человек проведено в точке общественного перелома, все очень хорошо видно, и корни массовой поддержки самоутверждения госпартноменклатуры в буржуазный класс становятся постепенно ясны. При этом еще раз напоминаю, хотя об этом надо говорить в резюме, что скорее удивляет не динамизм, а статичность массового сознания, которое считало отсутствующую советскую власть существующей и столь долго верило в осуществляемость на деле в нашем обществе лучших идеалов трех русских революций, хотя уже с 1920-х гг. на этот счет в обыденном сознания возникали серьезные сомнения в правомерности инструментов дела.

Взглянем на СССР 1990/91 гг. На основании лично написанных респондентом качеств выбранных и отвергнутых профессий мы выделили ряд в 49 признаков. Он по некоторым причинам взят адекватно в касимовском исследовании, но в Москве 2004 г. был повторен.

В стране в целом 15 признаков выбираемых профессий дали 70,7 % из 15 793 ответов. Общая энтропия по 49 признакам составила 0,873, а по первым 15 – 0,972 (ровно и монотонно падающее распределение).

Вот эти 15 качеств-фаворитов: доброта, милосердие, гуманность, человеколюбие (8,5 % ответов); зарплата, деньги, обеспеченность (7,8 %); знания, образованность, эрудиция, кругозор (7,3 %); творчество, фантазия (5,1 %); полезность, нужность, необходимость (5,0 %); ум, интеллект (5,0 %); интересная (4,8 %); уважение, почет, авторитет, слава и известность (4,7 %); честность, справедливость, порядочность (4,4 %); связи, блат, выгода (4,2 %); престиж (3,4 %); общительность и возможность общения (3,2 %); талант, призвание, увлеченность (2,7 %); компетентность, профессионализм (2,4 %); перспективность (2,2 %).

10 признаков отвергаемых профессий дали 70,0 % от 11923 ответов. Общая энтропия составила 0,784, а по первым 10 – 0,978. Распределение по отрицательным качествам в целом более плотное, стянутое, а по доминирующим качествам отрицательного отношения столь же равномерное, как и по 15 положительным.

Какие же качества делают работу неприемлемой? Тяжесть труда (11,1 %); низкая зарплата, отсутствие денег, необеспеченность (10,0 %); опасность, вред для здоровья (8,3 %); грязь (8,0 %); плохие условия труда (6,9 %); бедность, нищета, бесправие и бесперспективность (6,6 %); нервозность (5,3 %); нечестность, воровство, обман (5,2 %); ограниченность и тупость (4,3 %); неблагодарность (4,2 %).

В Касимове 1994 г. 6 качеств выбранных профессий дают 70,0 % из 1102 ответов.

Значение энтропии по всем 17 признакам 0,888, а по шести выбранным – 0,975. Вот эти шесть качеств: деньги, зарплата (16,4 %); ум, знания, культура, порядочность (15,2 %); доброта, милосердие, гуманность, справедливость (12,5 %); трудолюбие, компетентность, деловитость (9,8 %); честность, добросовестность, ответственность (9,2 %); полезность (6,5 %).

7 качеств отвергнутых в Касимове 1994 года профессий дают 70,7 % от 718 ответов. Значение энтропии по всем 17 признакам 0,895, а по семи выбранным – 0,925. Вот эти семь качеств: опасная, нервозная (20,8 %); тяжелая, трудная (12,7 %); малооплачиваемая (12,3 %); грязная