открывает путь к другому, обширнейшему соединению людей с Христом и, между собою, во Христе, в едином Мистическом Теле, которого Главою является Христос, а членами — уверовавшие в Него люди. Но вера всегда имеет известное содержание, которое должно быть сообщено и возвещено, а это уже также и внешнее действие — исповедания и учения.

Каково же содержание веры, необходимой для соединения со Христом в Его Мистическом Теле, и кем и как возвещается эта вера?

Содержание веры, соединяющей нас со Христом и друг с другом в Его Мистическом Теле, заключает в себе ту самую истину Богочелювечества, благодаря которому стало возможно это соединение. Истина этой веры была впервые открыта в исповедании св. ап. Петра, в Кесарии Филипповой: «Ты — Христос, Сын Бога Живаго!» (Мф., 16, 16). В этих словах заключена вся апостольская вера. Ни одно церковное вероопределение, а, стало быть, и ни одно папское вероопределение, не мюжет содержать и не содержит в себе ничего нового, по сравнению с нею, ничего к ней не прибавляет и ни–чело от нее не отнимает: оно лишь разъясняет или раскрывает все туже веру св. ап. Петра, веру в то, что Христос, Сын Божий, «есть истинный Бот и истинный человек».

Ясно и кто возвестил эту веру, — это св. ап. Петр, которому Господь сказал в ответ: «Блажен ты, Симон, Вар Иона: потому что Не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, сущий на небесах. И Я говорю тебе: ты — Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата адовы не одолеют ее». (Мф., 16, 17–18). Исповедание Петра столь прочно и твердо, что tero не смюгут одолеть ни извращения еретиков, ни вероломство язычников. В этом смысле оно — настоящий несокрушимый камень, скала. Но и сам Петр — тоже камень, тоже скала, ибо он никогда не устанет возвещать эту веру и никогда не отступится от нее. И действительно, Петр, исповедавший эту веру, получил миссию утверждать ее и в других апостолах и укреплять их стойкость в ней. Спаситель знает, что сатана собирается подвергнуть всех апостолов испытанию, «сеять их, как пшеницу» (Лк., 22, 31), но Господь молится об одном только Петре, чтобы не оскудела вера его и чтобы он утвердил потом своих братьев.,(Лк., 22, 32). «В лице Петра», пишет св. Лев.: «предохранены силы всех остальнык, и помощь благодати Божией устроена так, что твердость веры дана Христом Петру, а через Петра — остальным апостолам».[7]

Итак, Христос, подобный нам и равный Своему Отцу, а потому, как Богочеловек, являющийся истинным архиереем, установил, в лице апостолов пастырей, которым Он доверил попечение о Своем стаде. Но из них Он избрал Петра, чтобы возложить на него особое служение: говорить и начальствовать именем Христовым, чтобы обеспечить незыблемость веры и, таким образом, победу Церкви над язычеством и над ересями, и отразить все нападения сатаны. Петр начало и в этом смысле, начальник или князь Церкви.

Нужно, однако, чтобы прочность, незыблемость и неповрежденность веры сохранялись всегда. Как же будет возвещаться и защищаться эта вера, основание Мистического Тела Христова, после Петра? Сохраняется ли она ныне и сохранится ли она и в будущем, раз ап. Петр уже окончил поприще своей земной жизни? На эти вопросы учение св. Льва дает совершенно ясный ютвет: да, сохранится, ибо св. ап. Петр всегда будет непоколебимо исповедовать возвещенную им однажды правую апостольскую веру, он никогда не перестанет утверждать своих братьев. «Прочность той веры, которую Христос восхвалил в князе апостолов, — постоянна; как пребывает то, во что Петр уверовал во Христе, так пребывает и то, что Христос установил в Петре… Блаженный Петр не покинул принятого им кормила Церкви».[8]. Это вечное Петрово исповедание совершается ныне устами преемников Верховного Апостола, римских епископов. Папа — преемник св. ап. Петра, и он наследует вое Петровы преимущества. Первенство, которое ему дается около гробницы того, кто был первым епископом Рима, есть для него служение.

Папа не перестает оставаться человеком и, как таковой, всегда подвергается нападениям зла, с которыми он должен неустанно бороться и в себе самом и вне себя — в мире. Поэтому верующие всегда должны молиться за него. Но Божественное могущество Христа всегда подает ему Свою помощь, как и св. ап. Петру. Вера Петрова будет поэтому всегда возвещаться в мире, и ничто не сможет ослабить, исказить или победить эту веру, — ни цепи, ни тюрьмы, ни народные волнения, ни угрозы царей.

Можно ли, при этом, предположить, чтобы с кафедры Петровой возвещалось ложное, неправославное, еретическое учение? Очевидно, нет. Ясно поэтому, что учение св. Льва не только положительно содержит в себе утверждение безошибочности римского епископа в делах веры и нравственности, но и прямо опираются на веру в эту безошибочность.[9]

Будучи, таким образом, непогрешимым хранителем, исповедником и истолкователем святой истинной православной веры Христовой, папа является главою всех Церквей. Он — не только безошибочный учитель веры, но, кроме того, и верховный правитель всей Вселенской Церкви, — от него зависит окончательное решение всех вопросов, как вероучительного, так и дисциплинарного порядка. На нем лежит попечение о всех поместных церквах. Из всего этого вытекает, что всякий, удаляющий себя от общения с Римской церковью, ставит себя вне Мистического Тела Христова, вне Церкви; что всякий, не повинующийся Апостольскому, то есть Римскому Престолу, не хочет подчиняться и блаженному апостолу Петру; что всякий, отвергающий власть и первенство св. ап. Петра, ничуть не может уменьшить его достоинство, но, надменный духом гордости, низвергает самого себя в преисподнюю. Так учил св. Лев. Впрочем, если бы кто?нибудь сказал ему, что это е г о учение, то он, как справедливо замечает один православный автор, «без сомнения, стал бы сильно протестовать».[10] Все дело в том, что, действительно, ничего нового в учении св. Льва о главенства римского епископа не было. Св. Лев лишь ярче и полнее выразил то, чему учили задолго до него. Это учение не было его учением, — ото было выражением древнего апостольского предания. Известнейший знаток вопроса, протестантский ученый М. Зои, говорит, что уже задолго до IY века Римская Церковь имела попечение обо всех церквах. Крупные церковные вопросы, поставленные во втором и в третьем веках, «нашли свое разрешение в Риме для всей Церкви». Уже в эти первые века христианства «Рим — глава Вселенской Церкви, а без Рима Церковь — уже не Церковь. Отдельные поместные -общины принадлежат ко Вселенской Церкви только через единение с Римом». [11] К этому следует добавить, что то же отвадится и к восточным церквам, со стороны которых никогда никакого законно обоснованного протеста против, римского главенства не было. Спорили против него одни только еретики. [12]

Но и догматическое учение Католической Церкви о верховной власти пап, так, как юно было формулировано на Ватиканском Соборе к 1879 г., тоже не было «новшеством», как это многие думают. Проф. Болотов прямо говорит, что в учении св. Льва «на юридической почве были уже даны все прерогативы римского епископа, какие потом были утверждены на. Ватиканском Соборе».[13] Вся деятельность св. Льва должна оыть изучаема и объясняема с свете этого учения. Главным полем этой деятельности был Восток.

После смерти императора Аркадия (1–го мая 408 г.) императором стал его сын, восьмилетний Феодосии II. С 313 г. управление государством фактически перешло в руки его сестры, Пульхерии, бывшей на два года старше своего брата. Богато одаренная от природы и прекрасно образованная, Пульхерия обладала и высокими христианскими добродетелями. Уже в ранней юности она дала торжественный обет остаться навсегда девою. Дворец превратился как бы в монастырь, где она и другие две принцессы проводили свое время в молитве, в занятиях науками и в рукоделии. Сама же Пульхерия подвергала себя особо тяжким подвигам и трудам умерщвления плоти. При этом она пламенно занималась воспитанием брата, стараясь приучить его к молитве и внушить ему любовь к Церкви, Неустанно занималась она также и государственными делами, оставаясь скромной и смиренной пои осуществлении самых важных решений и действий неограниченной власти, которая ей фактически принадлежала: все заслуги в удачном исходе того или другого правительственного мероприятия, она относила к брату, всеми силами стараясь укрепить его авторитет.