ничего рассказывать о призе в Большой Игре. Но вдоволь помучив меня ожиданием, повторила недавнюю фразу Вельда: — Ты не поверишь Кэр… Но сегодняшним призом будет благородная девушка!

Я чуть не подавился своим вином. И откашлявшись, просипел: — Шутишь?! Как такое возможно?!

— Просто ты не знаешь, что этой ночью было! — веско заметила Кэйли. — А ведь сегодня нашего градоначальника хотели ограбить! Эта самая благородная девица с сообщниками! Говорят, когда их обнаружила охрана, они такой погром устроили в особняке графа ди Сейта, что просто жуть! Ну и со зла градоначальник влепил им иск за порчу государственного имущества в тройном размере! И вышло почти две тысячи золотом!

— Да что ж они там натворили-то? — недоумённо переглянулись мы с Вельдом. — Полквартала что ли снесли?

— Не знаю, — пожала плечиками Кэйли. — Говорят эти ворюги грохнули какой-то жутко дорогой охранный комплекс. Теперь придётся новый из столицы заказывать. Вот и насчитали убытков…

— Да уж… — протянул я и помотал головой: — Но всё равно это какая-то глупость несусветная. Благородная девушка в составе шайки грабителей? Бред… Да и граф у нас не сумасшедший ведь… Родня этой девицы ни за что не спустит ему такую пощёчину.

— Говорят она последняя в роду, — сказала Кэйли. — Так что заступиться за неё некому. И сумасшедший наш градоначальник или нет, я не знаю, но то, что он вчинил этой девушке непомерный иск и быстренько повесил на неё через суд неподъёмный долг это уже свершившийся факт. А хозяин 'Серебряного звона' воспользовавшись моментом, откупил на сегодняшнем аукционе долговые обязательства этой леди.

— Но две тысячи… — пробормотал ошеломлённый Вельд. — Их же никому и за пять жизней не отработать…

— Как сказать, как сказать… — немного задумчиво проговорила Кэйли. — По слухам девица эта ослепительно красива… И суд счел, что десять лет долговой кабалы для неё равняются двум тысячам золотых ролдо. Так что не придётся ей всю жизнь отрабатывать эти деньги.

— Да, что-то такое я тут краем уха слышал, — подтвердил слова мальвийки Роальд, тем самым сняв любые подозрения в том, что Кэйли просто разыгрывает нас. И добавил: — Правда думал, что это какая-то брехня… Всякое конечно бывает, но чтоб благородная девица промышляла грабежами это диво дивное. Да вокруг особняка градоначальника ограда только в шесть ярдов высотой. В голове не укладывается, как леди могла перелезть через неё. Вроде ж в благородное воспитание не входят акробатические трюки и скалолазание. Может, напутали чего с её происхождением?

— Может быть, — пожала плечами Кэйли и сказала: — Через четверть часа будет видно, что там на самом деле, а что приврали для привлечения игроков. Ровно в восемь эту леди должны доставить сюда. Чтоб все желающие могли оценить приз. А спустя час начнётся Большая Игра.

— Тогда давайте пока поужинаем, — предложил я, усилием воли отогнав лезущие в голову глупые идеи. — А там посмотрим где ложь, а где правда.

Благодаря Вельду, занявшему столик с Ишей и Лэри, место в зале для нас нашлось. И заказанную еду ждать недолго пришлось. Всё же обслуживание в 'Серебряном звоне' на высоте. Никаких казусов даже при таком наплыве гостей.

Кушая и заодно болтая с друзьями-приятелями, я на какой-то миг смог забыться и отстраниться от своих проблем. Хотя червячок тревоги уже начинал грызть меня. Не слишком ли я полагаюсь на обещания злокозненного беса? Скажет, что я не смог прожить как желаю один день и всё. В суд ведь его не потащишь…

— О, идут! — подскочил со стула Тим и едва не бросился к ввалившейся в зал группе служащих клуба. Но толку-то бежать — мордовороты в бело-голубых костюмах движутся слишком плотной группой и нельзя даже рассмотреть, кого же это они сопровождают.

— Да действительно, идут, — мельком глянув на Тима, согласилась Кэйли. — Восемь ведь уже пробило. — И остановила нас: — Никуда не нужно идти. Приз всегда выставляют для всеобщего обозрения на этой сцене.

И действительно. Танцовщицы быстро убрались с подмостков, а охрана 'Серебряного звона' поднялась на них. Вместе с призом. А когда мордовороты расступились, гудящий в нетерпении зал ахнул в один голос и затих.

Было отчего… Появившаяся на сцене особа вмиг затмила собой убежавших танцовщиц. Невысокая, стройная девушка в светло-золотистом шёлковом платье являла собой воплощение какой-то нереальной красоты… И выглядела такой невинной, что, наверное, не только у меня защемило сердце. Такие нежные черты лица… огромные голубые глаза, окаймлённые угольно-чёрными ресницами… Чудо как хороши и выразительны на идеальном фоне белой кожи… влажно блестящие на свету ламп бледно-розовые губы… небольшой вздёрнутый носик… Светло-золотистые волосы, поднятые вверх и упрятанные под небольшую шляпку, так что лишь небольшая чёлка и несколько тонких прядей видны из-под неё… Тонкие ручки в кружевных перчатках… И охватывающая горло цепочка — ошейник. Оригинальная очень — золотая и с тремя голубыми бриллиантами, а не стальная с аметистом по обыкновению. Что неспроста и не только для красоты…

— Это что же она ещё и магией владеет? — первым пришёл в себя Роальд.

— Похоже на то, — почему-то хриплым голосом проговорил я, глядя на кабальный ошейник, совмещённый с отсекателем, не позволяющим Одарённым использовать свою силу.

— Всё же это настоящая леди! — восторженно заявил Вельд.

— Это точно… — согласился с ним я, не сводя глаз с похожей на сошедшего с небес ангела девушки, которой для полного соответствия с чудесным образом не хватало, пожалуй, лишь белоснежных крыльев за спиной. Ручки она, конечно, стиснула перед собой, но не дрожит и не трясётся. И не плачет. Не подобает ведь леди… Что значит благородное происхождение…

— Вот так Приз, — прошептал Тим.

— Да уж… — кивнул я и, отхлебнув немного вина, призадумался глядя на юную леди ангельской красоты. О нашем градоначальнике всякое болтают, но то что он сотворил это вообще ни в какие ворота. Да воровство нужно наказывать. И с возмещением ущерба всё правильно — сломал что-то или повредил — оплати. Нет средств — отработай. Но в данном случае всё слишком непросто… Для этой юной леди долговая кабала почище каторги будет… У таких красивых должниц одна дорога — прямиком в один из элитных столичных борделей…

Бедненькая… Как-то она переживёт такой немыслимый урон для чести леди?

Глядя на блистающую непорочной красотой девушку я глотнул ещё вина и обратился к бесу: 'Рогатый, ты там что, спишь что ли?'

'Нет, жду когда начнётся игра, — ответствовал бес, объявившись как по мановению ока на моём плече. И копытами гад засучил, устраиваясь поудобнее. — А что?'

'В общем, тут такое дело… — протянул я, всё взвешивая все плюсы и минусы своей задумки и решился: — Короче игра будет лишь на выигрыш. Если тебя это устраивает — ты в деле. А если нет, то обойдусь без тебя'. — И сразу ощутил, как полегчало на душе. Правильно Роальд говорит — слишком мягок я с преступниками. А к воришкам и вовсе предвзято отношусь, и проникаюсь к ним ненужным сочувствием. Слишком сильны воспоминания из детства…

'Как это без меня?! — взвился бес. — И почему это на выигрыш?! Как хочу, так и играю! О том выиграю я или проиграю, мы не уговаривались!'

'Это да, — согласился я. — Но уговор уговором, а есть ещё и наш спор, который гораздо важней для меня. Сам ведь меня подначил! А я теперь ничего не могу поделать, так как жажду заполучить приз сегодняшней игры. А мне ведь против своего желания идти нельзя…'

'Что темнокожая красотка тебе уже надоела? — съехидничал бес. — Или захотелось для комплекта к тёмненькой завести ещё светленькую?'

'А что тебя такая идея не прельщает?' — подначил я хвостатого, надеясь уговорить его помочь в игре. С меня-то игрок не ахти какой.

'Не-а, — помотал своей несуразно большой головой бес. — Я хочу играть так как мне вздумается. А с твоими желаниями я знаю как справиться…' — И, не договорив фразу, исчез. А моё тело пронзила вспышка